– Тьма, да, именно Тьма с большой буквы. Она везде и всегда, ее нет нигде, и она повсюду. Она была всегда, и ее никогда не было. В ней нет ничего и есть все. Ни в одном языке современного мира нет того слова, чтобы описать то, чем являлась на тот момент Тьма. Кто-то утверждает, что и сейчас она никуда не делась и что те миры, о которых нам известно, и те, о существовании коих мы даже не подозреваем, находятся в ней. Вас сейчас учат, что миры начали возникать в результате Большого взрыва, запустившего ход времени. Однако никто не говорит, как именно и почему произошел этот взрыв, что взорвалось и что было до этого взрыва. В этом мире, да и в любом другом, ваши мудрецы никогда не расскажут вам об этом, потому что сами не знают, о чем говорят и пишут свои так называемые научные труды, – он хрипло рассмеялся.

– А ты знаешь?

Услышав этот вопрос, старик рассмеялся еще громче, да так, что эхо разнеслось далеко по всему ущелью. И если здесь и прятались какие-то живые существа, то они бы постарались раствориться среди камней и забиться в самые глубокие норы, лишь бы не слышать этого хохота. Смех походил на рокот огромной лавины, несущейся с огромной скоростью вниз со скалы. Казалось, лицо старика менялось в такт его смеху, принимая вид разных людей, молодых и старых, мужчин и женщин, а порой даже неведомых существ. Иногда оно вовсе пропадало, и тогда на месте лица не оставалось ничего, лишь тьма, внутри которой что-то бурлило и перемещалось. Внешне это было незаметно, скорее ощущалось где-то на подсознательном уровне, более тонком, нежели могли воспринимать органы чувств живого существа. Все эти метаморфозы с лицом происходили очень быстро, едва уловимо. Насмеявшись вдоволь, старик вернул свое прежнее лицо и с невозмутимым видом продолжил.

– Ты не понял ни единого слова из того, что я сказал тебе, раз задаешь такие вопросы. Но я все же отвечу тебе. Хотя ты молод и глуп, но я вижу интерес в твоих глазах и лишь поэтому дам ответ на твой вопрос. И после этого мы попрощаемся, потому что тебе уже пора. Отвечая на твой вопрос, знаю ли я, скажу так. Нет, я не знаю, как и почему произошел взрыв. И вообще был ли он, этот взрыв. Внутри Тьмы нет времени, так что вся ваша тысячелетняя история ничего не значит, и весь этот мир – это всего лишь миг внутри Тьмы. Но тебе этого сейчас не понять. Могу тебя успокоить, нет ни одного живого существа, которое могло бы осознать то, что я пытаюсь донести до тебя. Для того чтобы хоть немного приблизиться к тому, о чем я тебе говорю, нужно отказаться от всего, осознать то, что тебя нет и не было никогда, нет ничего, нет ни единого действия, потому как нет времени.

Старик замолчал и словно превратился в статую, и только ветер изредка шевелил его седые всклокоченные волосы. Так прошло несколько минут, после чего он молча встал, развернулся в сторону валуна, на который только что опирался спиной, сидя на земле, и шагнул прямо в него. И в тот же миг старик исчез, будто его и вовсе не было.

Вокруг звенела тишина. Было трудно сказать, сколько времени прошло, пока он стоял и смотрел на камень, в котором растворился этот странный старик, случайно встреченный им в этом необыкновенном месте.

«А случайно ли он мне тут встретился?» – пронеслось в его голове. Это была первая мысль с того момента, как исчез старик. И вот мир, до этого словно спавший, внезапно ожил, голова наполнилась мыслями и воспоминаниями, а тело – болью и усталостью. Сразу захотелось лечь и поспать, отдохнуть, восстановить силы и привести в порядок разбегающиеся во все стороны словно мыши в амбаре мысли. И наконец решить, что же делать дальше. Он подошел к валуну, у которого недавно сидел его, без сомнения, странный собеседник, сел рядом с ним и, прислонившись спиной к прохладной тверди камня, закрыл глаза. Сознание почти сразу оставило его, и он провалился не то в сон, не то в бессознательное состояние, но его это уже не беспокоило. Тело сдалось, и мозг просто выключился, давая возможность организму восстановить свои силы.

Звук ударов камня о камень вернул его в реальность. Все-таки многолетние тренировки и чувство опасности не позволили ему игнорировать то, что происходит вокруг, даже находясь в глубоком бессознательном состоянии. Шум ударов нарастал и, казалось, с каждым мгновением становился ближе и громче. Он встал на ноги и осторожно выглянул из-за камня. Тут же из его рта вырвалось несколько достаточно крепких ругательств. В его сторону медленно двигалось семейство каменных големов. В этой неторопливо идущей компании, гремящей на все ущелье, было как минимум трое взрослых и два ребенка.

Они шли медленно, но расстояние до его укрытия уже было очень мало, и он никак не успевал спрятаться в более надежном месте. Этой не очень желанной встречи было не избежать. Он понимал, что у него нет ни единого шанса убежать или тем более победить, если вдруг они решат напасть на него. Но главная опасность заключалась в том, что они могли просто не заметить его и растоптать совершенно случайно.

Каменные големы, да и вообще любые големы этого мира, были очень быстры и неимоверно сильны и живучи, причем они отличались очень неприятной способностью к самовосстановлению, если только не уничтожить все составные части голема. В противном же случае они без труда могли восстановиться за достаточно короткий срок, конечно же, если в округе найдется подходящий материал. И кроме всего прочего, они сохраняли знания и воспоминания, которые были у них до момента разрушения. Можно утверждать, что эти существа практически бессмертны. Но именно каменные големы считались наиболее агрессивными. Особенно они не переносили людей и гномов. Наверное, это из-за того, что люди и гномы больше других рас этого мира вторгались в их естественную среду обитания – в горы.

Шум и грохот, которые производило семейство големов, становилось уже невозможно выносить, а идей, как выбираться из сложившейся ситуации, не было. Он еще раз выглянул из-за камня, убедившись, что семейство направлялось в его сторону и до встречи осталось менее минуты. Он оперся о камень спиной и просто сполз на землю, решив ничего не предпринимать.

Но вот как только по его подсчетам големы должны были добраться до его укрытия, шум неожиданно прекратился. Причем стало настолько тихо, что он сначала подумал, что просто-напросто оглох и больше не слышит этого шума. И лишь только эта мысль мелькнула в его голове, как его надежная опора и защита в виде огромного валуна, на который он все еще опирался, просто исчезла, и его тело, повинуясь законам притяжения, полетело на каменное основание ущелья. Стукнувшись головой и зажмурившись от тупой боли, он резко вскочил на ноги и только потом увидел, что камень не исчез, а просто был поднят, как игрушка, одним из молодых големов. Тот держал его в нескольких метрах над землей и смотрел на стоявшего перед ним человека больше с любопытством, нежели с агрессией, хотя огоньки гнева иногда вспыхивали в его глазах, что не могло не беспокоить.

У него мелькнула мысль, что умирать, изображая из себя какое-то насекомое, которого лишили уютного укрытия, недостойно человека его уровня и чести. Семейство големов смотрело на него, не предпринимая никаких действий и словно застыв. Лишь небольшое трение камней, из которых состояли их тела, говорило о том, что это живые существа. И сейчас они просто рассматривали его, скорее всего, думая, что с ним делать. По крайней мере, он так решил, раз они сразу же его не убили.

Неожиданно молодой голем отшвырнул камень куда-то в сторону, и тот на огромной скорости влетел в стену, оставив в ней огромный пролом, за которым виднелся вход в пещеру. Самый старший из големов медленно поднял руку в направлении пещеры, явно давая понять, что нужно обратить внимание на нее.