– Спасибо, за спасение, – не придумав ничего лучшего, произнес он.

Он старался, чтобы его голос не дрожал, хотя этого было достаточно сложно добиться. Однако он справился и, отвесив поклон, снова посмотрел на ящерицу. Она закончила свою странную трапезу и уже спокойно сидела на брюхе своей добычи, как какой-нибудь норный зверек у входа в свою норку, на задних лапах. И, слегка наклонив голову набок, снова разглядывала его. Ее мордочка была в крови, и ящерица периодически высовывала язык, постепенно слизывая эти остатки, но ее глаза неотрывно смотрели на него.

– Вроде я не вызываю у тебя гастрономического интереса, тогда, может быть, ты сможешь показать мне выход из этой пещеры? – сделал он еще одну попытку вступить с ней диалог.

Почти одновременно с окончанием его фразы погас факел, и вокруг снова сгустилась тьма. Холодок страха опять пробежал по его спине, а руки покрепче сжали рукоять меча.

– Я знаю, что ты еще здесь и слышишь меня. Прошу, помоги мне выбраться, я не знаю, как смогу тебе заплатить, но обещаю сделать все, что в моих силах, чтобы вернуть тебе этот долг, – голос немного дрогнул, но он постарался держать себя уверенно.

Стоя в полной темноте, он вслушивался в окружающие звуки, которых, как назло, почти не было. Только стук его бешено колотящегося сердца и тяжелое дыхание. Он не знал, сколько прошло времени с момента, когда погас факел. Он просто стоял в этой темноте. Казалось, что даже время пропало вместе со светом и всеми окружающими звуками. Он попытался сделать шаг, и его нога уперлась во что-то мягкое. Поняв, что это туша того громилы, которого одним ударом свалила ящерица, он ощупал ее и, к своему удивлению, понял, что труп полностью покрыт шерстью, что было не заметно при тусклом свете факела. В его голове возникла безумная мысль, но других идей не было, и поэтому он решил попробовать то, что ему пришло в голову, а именно попытаться поджечь шерсть громилы.

Раскрыв сумку и достав огненный камень и гномье железо, он что было сил ударил ими друг о друга, стараясь направлять силу удара в том направлении, где, по его мнению, лежал труп. Огромный сноп искр на мгновение озарил пещеру. За этот миг он смог заметить, что труп остался на своем месте, а ящерица перебралась на соседний камень и по-прежнему наблюдала за ним. Искры, конечно же, быстро потухли, но некоторые, попавшие на шкуру громилы, оставили красные, едва заметные угольки. В ту же секунду по пещере разнесся запах паленой шерсти. Он услышал негромкий звук, похожий одновременно на чихание и шипение. Звук явно доносился с той стороны, где он ранее видел ящерицу.

– Извини, понимаю, что запах не из приятных, но без света я не смогу и с места сдвинуться. К сожалению, я не вижу в темноте, как ты, – попытался оправдаться он.

Ответом ему было лишь тихое ворчание из темноты. Угрозы или недовольства в нем вроде не было, и он решил, что ящерица таким образом дала свое согласие на его эксперимент. Он наклонился пониже к громиле для очередной попытки, чтобы как можно больше искр смогло попасть на его шкуру, и еще раз ударил железом о камень.

В этот раз искры почти не разлетелись по сторонам, а компактно упали на шкуру здоровяка. Шерсть начала тлеть, наполняя пещеру едким запахом, но это его почти не волновало, так как вокруг стало чуточку светлее, и он начал различать очертания камней и предметов. Обернувшись, чтобы убедиться, что хозяйка этой пещеры все еще тут, он посмотрел туда, где она раньше восседала, но увидел лишь пустой камень.

– Все-таки сбежала, видно, сильно не понравился ей запах паленой шерсти. Ну что же, может, оно и к лучшему, – с некоторой горечью произнес он.

Вновь повернувшись к трупу с тлеющей шкурой, он не смог остаться на месте и сделал шаг назад. Прямо перед ним, буквально на расстоянии вытянутой руки, сидела ящерица. Она забавно морщила нос от неприятного запаха, но продолжала сидеть на трупе. Развернувшись на широком животе монстра, она легонько тыкала своим когтем в шкуру трупа рядом с теми местами, где было больше всего тлеющих ворсинок шерсти.

Не сразу поняв, что именно делает ящерица, он продолжал наблюдать за ее действиями. И в тот самый момент, когда он приблизил лицо, чтобы посмотреть поближе, в том месте, где ящерица делала «массаж» трупу, вспыхнул яркий огонек, и в пещере стало даже светлее, чем от его самодельного факела. Как только появился яркий свет, ящерица в один прыжок оказалась на уже, видимо, полюбившемся ей камне.

Не понимая, что произошло, он несколько раз переводил взгляд то на ящерицу, то на огонь, горящий на трупе. Пока не увидел, что в том месте, где горел огонь, на трупе появилось несколько глубоких царапин, из которых густо выступала черная кровь. Огонь пылал как раз над одной из таких капель.

– Так, значит, его кровь горит? Как интересно. А долго она будет гореть? – Он с интересом смотрел на пляшущие язычки пламени.

Он был уверен, что ответа на свои вопросы не получит, но все же проговаривал свои мысли вслух. Ящерица лишь слегка наклонила голову набок, и, как ему показалось, ее мордочка в этот момент выглядела довольной.

Поднеся меч к шкуре, он попробовал проткнуть ее, но потерпел провал. Даже вложив максимум силы в удар, он смог лишь немного срезать его шерсть. Теперь уже с восхищением он смотрел на ящерицу, которая несколько минут назад играючи вспарывала эту шкуру своими когтями, та же, в свою очередь, удобно свернувшись на камне, продолжала свои наблюдения за ним.

Аккуратно, чтобы не затушить уже горевшее пламя, он собрал кончиком меча капли крови с других порезов и поднес острие к огню. Лезвие меча вспыхнуло таким же ярким пламенем.

– Отлично, – заулыбался он. – Сейчас остается узнать, насколько хватит такого факела.

Он закрепил свой меч в расщелине между двумя камнями и уселся рядом, достав два куска сушеного мяса из сумки, и, на мгновение задумавшись, проговорил:

– Это, конечно, не самая вкусная еда, но другой у меня пока нет, так что угощайся, если хочешь.

С этими словами он встал и положил один кусок мяса на соседний камень, который был ближе всего к тому, на котором лежала ящерица. Она, в свою очередь, сначала несколько раз переводила взгляд с мяса на человека, потом, принюхиваясь к лежавшему на камне угощению, встала и направилась к камню с куском сушеного мяса. Вновь тщательно его обнюхав, ящерица посмотрела на человека.

– Это можно есть, – подкрепляя свои слова, он откусил немного мяса и начал пережевывать свой жесткий и очень соленый ужин.

Ящерица немного понаблюдала за ним, а потом осторожно взяла угощение и почти полностью спрятала у себя во рту, только маленький кусочек остался снаружи. Это выглядело так, будто она показывала язык, дразня сидевшего перед ней человека. Ее челюсти стали пережевывать мясо, и вскоре она закончила свою трапезу, несколько раз облизнув мордочку раздвоенным языком. После короткого ужина он достал бурдюк с водой и сделал несколько глотков. Жажду это, конечно, не утолит, но, по крайней мере, смоет остатки соли во рту.

– Хочешь пить? У меня, правда, нет никакой емкости, чтобы тебе налить, но, если хочешь, могу дать попить прямо из бурдюка. – Он слегка потряс бурдюком, показывая, что там вода.

Тем временем ящерица забралась на ближайший к нему камень и недвусмысленно уставилась на бурдюк, всем видом показывая, что не отказалась бы от воды.

– Только давай аккуратно, а то у нас не так много воды, чтобы позволить себе роскошь ее разлить.

В ответ на его слова она негромко фыркнула и, приподняв голову, открыла рот, показывая, что готова принять угощение. Он осторожно поднял бурдюк и аккуратно, тонкой струйкой стал лить прямо в рот ящерицы. Та, сделав несколько глотков, прищурила глаза от удовольствия и закрыла рот, тем самым давая понять, что ей хватит.

– Ну что, перекусили, теперь пора собираться в дорогу. Надо выбираться, – он посмотрел на хозяйку пещеры и добавил: – По крайней мере, мне точно надо.

Огонь на мече продолжал гореть с прежней интенсивностью, и это позволяло сделать вывод, что даже небольшое количество крови громилы сможет освещать ему путь на протяжении длительного времени. Остается только найти какую-нибудь емкость, в которую можно было бы набрать столь ценный продукт.