Звонок от Станислава Сергеевича последовал уже следующим утром, когда мы едва успели закончить пробежку и зарядку и приступили к завтраку. Эк его забрало, что всё прочел за одну ночь, и не утерпел, а созвонился, когда мы только собирались отправляться на учёбу. А с другой стороны он поступил очень правильно, иначе моей охране пришлось бы вытаскивать меня с пары в Универе.
Благо, что джуниор с Людмилой ранее выехали в Универ, а то мне понадобится машина, чтобы добраться в гостиницу. Заодно реквизировал — несколько бутылочек отличных коньяков из старых толедских запасов, и загрузил их в дипломат, для народной дипломатии. И, пока машина возвращалась обратно, я успел одеться и собраться, так как планировал ехать на занятия после завершения нашей встречи.
Она протекала в более теплой обстановке и без того налёта официальности, что присутствовал на киностудии.
В целом Станислав Сергеевич высоко оценил оба сценария в нашем разговоре по телефону, и потому будто Буриданов осёл[84] разрывался между ними, не зная какому отдать предпочтение в первую очередь.
— Доброе утро, Станислав Сергеевич. Я понял по нашему телефонному разговору, что у вас возникла дилемма из-за выбора сценария для съёмок в первую очередь? — и сразу же ответил на свой риторический вопрос. — Почему бы не пригласить для реализации другого сценария вашего однокурсника Бориса Дурова[85], с которым вы совместно работали над фильмом «Вертикаль» и несколькими другими?
— А как быть с финансированием одновременных съёмок двух фильмов? Как скоро станет возможным приступить к работе над фильмами, а также утвердить их на художественном совете киностудии?
— Мне очень импонирует ваш подход. Вы даже не спросили об оплате и не запрашивали дополнительные преференции. Так что давайте в работе обойдемся без выканий, и сразу перейдём на ты, для ускорения процесса. Я уверен, что утвердят самые скорые сроки начала съёмок на киностудии. Именно поэтому предпочёл снимать фильмы у нас, а не поехал со сценариями на Одесскую киностудию. Мне памятно, что писали в «Золотом телёнке» о мытарствах Остапа Ибрагимовича на её просторах. Так что решил не идти по стопам «великого комбинатора» и не обивать те же бюрократические пороги.
— Это зря вы наговариваете на Одесскую киностудию. Я там много работал, и могу утверждать по собственному опыту. — ответил на мою реплику Станислав.
— Только не вы, а ты. И возможно, что с тех блаженных времён НЭПа, там многое поменялось. Однако смею надеяться, что вы будете приятно удивлены оперативностью решения возникающих проблем. Тут, в нашей республике, у меня сложился определённый авторитет, и он помогает успешно решать возникшие вопросы. Я, так сказать, не самая последняя лягушка в этом пруду.
— Да, я много наслышан о твоих свершениях из телевизионных передач и газет. Такое можно пропустить лишь полностью оглохнув и ослепнув, — саркастически заметил Сергеич.
— Чтож, знай наших! Мне так и не терпится сделать приятное моим лыбшим другам Дику и Уиллу.
Не разобравшись в тематике, Сергеич переспросил — А кто это Дик и Уилл? Что они сделали, чтобы возбудить столь пламенную любовь с твоей стороны?
— Так это мои закадычные друзья. Ричард Никсон и директор ЦРУ Уильям Колби коим я послал свои книги с самыми теплыми пожеланиями получить вдвойне того, что они для меня планируют. Не привык оставаться в долгу, и оттого спешу порадовать их своим творчеством. Сценарии вполне для этого подходящие, а фильмы должны получиться очень зрелищными и захватывающими.
— Да, сценарии очень необычные для нашего кинематографа, Не будет ли препятствий со стороны государственного комитета по кинематографии? — сразу задал кардинальный вопрос Сергеич.
— Не вижу никаких оснований для запрета. Фильм будет обличать пороки общества нашего идеологического противника, — а затем, усмехнувшись, добавил. — Тут даже пробу ставить негде. Более того, очень постараюсь обеспечить импортную плёнку — ORWO COLOR для достижения наилучшего качества. Часть съемок заграничного антуража можно будет провести в Прибалтике, Львове, Ужгороде или даже в ГДР. Однако большинство сцен фильма павильонные, и самих съемок предвидится не так много. Так что в несколько съёмочных месяцев можно будет уложиться.
— Вот мне странно проводить обсуждение узких профессиональных вопросов со столь юным сценаристом. Весьма необычно, и к тому же сценаристы не сильно погружаются в специфику режиссёрской работы.
— Есть некоторый опыт по съёмкам «Девочки из будущего», а многие планы фильмов предстают у меня перед мысленным взором. С Павлом Арсеновым мы их тщательно обсуждали, но именно он принимал решения и снимал фильм. На режиссёрские лавры я нисколько не претендую. Не дорос, да и не управился бы с самим процессом съёмок. Не моё. Просто описываю, как мне представляется сцена, а далее режиссёр либо соглашается с моим видением, либо нет. В общем, как в том анекдоте: Когда наше с женой мнение совпадает, то поступаем по-моему. В противном случае, как говорит супруга.
— Понятно, но в сценариях много передовой техники, в том числе и из будущего. Как ты её себе представляешь? — спросил Сергеич.
— А вот тут — никаких проблем, я живо интересуюсь техникой, и многое изучаю дома и в Университете. Само будущее мне представить значительно проще, чем взрослым. У меня еще не выработались определённые стереотипы, как у взрослых, у кого за плечами огромный прошлый опыт. Я же чистый лист и открыт для фантазирования. Могу некоторые из фантазий изобразить, но лишь как курица лапой. Те эскизы, что я вам передавал, рисует моя знакомая из Университета, и все иллюстрации к книгам — тоже её. К съёмкам фильма постараемся набросать ещё ряд футуристических видов для него. Думаю, что это поможет работе.
— Безусловно, но пока преждевременно. Нужно вначале решить какой фильм снимать первым. — задумчиво заключил Говорухин.
— А это всецело на усмотрение режиссёра, — поспешил ответить на его невысказанный вопрос. — Мне хочется, чтобы были поскорее сняты оба. Фильмы злободневные и больно ударят по самолюбию администрации Белого Дома. На этих деятелей у меня огромный зуб и совсем не молочный, так что со временем не выпадет. Мама до сих пор остаётся дома, и ей временно не разрешают посещение занятий. Проблем со сдачей экзаменов для неё не предвидится, так как она лучшая студентка курса. Правда она жалуется мне, что скучно сидеть просто так — без дела.
— Да, я видел репортаж об этом нападении. Такое даже в голову не укладывается. Посреди бела дня в аудитории Университета произошло нападение с целью выкрасть трёхлетнего ребёнка. Это само по себе — захватывающий сюжет для фильма.
— Такова, уж, их мораль. А, получив от нашей семьи отказ переехать для жительства в их «свободный мир», они стали действовать привычными методами, абсолютно не церемонясь. Год назад попытались устранить всю нашу семью, а недавно выкрасть меня, — и повысил голос, для выражения своего крайнего возмущения. — А вы знаете, что, по их «замечательным» законам об опеке малолетних детей, меня могут насильно определить в приёмную семью, не спрашивая на то моего согласия, а просто по решению суда. И затем делать с несовершеннолетним всё, что заблагорассудится «приемным родителям». Это считается законным, а моё желание вернуться на Родину и к своей семье никого бы даже не заинтересовало. Я ребёнок и не имею права выражать своё мнение, а обязан выполнять то, что сочтут нужным «приемные родители» или опекуны! — вскипел я от возмущения подобной гнусностью, прозванной ювенильной юстицией. (сомневающихся отсылаю к фильму «Одарённая» снятом о гениальном ребёнке).
— А вот у меня вопрос Костик. Только не обижайся. Откуда ты столько знаешь про их жизнь и законы?
— Это элементарно, Ватсон. Если у вас имеются враги, то вы обязаны изучить их досконально. Сунь Цзы в «Искусстве войны» писал: «Если ты знаешь врага и знаешь себя, тебе не нужно волноваться за исход сотни сражений. Если ты знаешь себя, но не знаешь врага, за каждую достигнутую тобой победу ты расплатишься поражением. Если ты не знаешь ни себя, ни врага, ты будешь проигрывать всегда», — и подмигнул Сергеичу. — У нас с ними непримиримая война мировоззрений, и это осознают обе стороны.
