— Интересно, очень интересно. Вы как бы начали его защищать и выступили адвокатом дьявола. Неужели он так сильно на вас повлиял? — спросил мужчина, и сразу поспешил добавить. — Не рассматривайте это как сомнение в вашей компетентности и беспристрастности. Просто большинство с кем общается Константин подпадают под его влияние. Мы проанализировали ближайшее его окружение. Так вот многие становятся писателями, учёными, деятелями культуры или общественными деятелями, Он как инфлюэнсер[190] заряжает их энергией и жаждой деятельности. Вот и вы по своей воле стали собирать о нём сведения и анализировать их.
— Хм, действительно, так и есть! Он разносчик очень опасной инфекции — мыслей. Не знаю, как с ним могут управляться советы, но он сознательно произносит то, что подтверждает их теории. Я прочла все статьи из «Junge Welt», пыталась понять и оценить его стремления. Пока совсем не запуталась. А эта журналистка очень талантливо всё описала и замечательно поработала на их пропаганду. Ведь до того о ней никто даже не слышал, и она являлась всего лишь начинающей журналисткой. Тут уж точно начнёшь верить всем этим восточным славословиям, которые изливают на него, сравнивая с реинкарнацией божеств.
— Но мы то с вами в эту чушь не верим. Так что следует искать реальные факты, а не божественное вмешательство. Или же тогда срочно следует записываться в компартию и получать партбилет, — пошутил собеседник. — Так что давайте будем придерживаться фактов.
— Да хоть взять его посещение хиппи, ведь он явно шёл к ним с проповедью марксизма. И это дало свои результаты. Хиппи начали активно включаться в пацифистское движение во всём мире. Я же читаю в том числе наши газеты, и знаю насколько возросло их участие во всех акциях протеста с требованием сокращения и запрета ядерного оружия. Он это сделал преднамеренно. Так что у политиков сейчас неприятности куда серьёзнее тех неприятностей, что я натерпелась пока он был тут. Я же дни считала до его отъезда! — чуть ли не выкрикнула всегда сдержанная фрау.
— Да очень прискорбно, что мы не можем предугадать его действия и вовремя помешать им. Для того мы с вами беседуем в этой комнате, чтобы разобраться и выяснить его побудительные мотивы. — подытожил мужчина, — Это наша обязанность и первейшая задача.
— Мне была понятна цель этой встречи ещё до её начала. Но вынуждена вас огорчить, я его поступков не могла понять тогда, не могу предсказать и теперь. Его окружение тоже порой не могло их предвидеть, и они либо советовали ему не поступать таким образом, либо давали согласие на те или иные действия. Он с их советами часто считался. — и с горечью заметила. — А вот что можно было точно предсказать, что на все мои предостережения он поступит совершенно наоборот. Я бы посоветовала представить, что бы вы сами сделали и предположить, что он поступит совершенно иначе. Это почти беспроигрышная стратегия.
— Полезное замечание фрау Нагель и многое говорит о нём. Следовательно, он последовательный антагонист всех наших взглядов и ценностей. Это сужает поле возможных поисков, — кивнул головой мужчина.
— Это мало чем поможет, он очень высоко отзывался о многих библейских сюжетах и высказываниях, и даже более фанатично придерживался заповедей нежели большинство верующих. Он мне постоянно приводил примеры, что верующие в Бога постоянно нарушают заповеди, а он их напротив блюдёт. И потому глубоко верующие люди могут поступать также, как он. Взять его борьбу за мир. Он действительно верит в достижение всеобщего мира, и при мне не раз говорил, что царство божие нужно строить на земле, своими руками, а не веровать в то, что оно ждёт за кромкой. При этом добавлял, что идеи первохристиан и социалистов во многом перекликаются.
— Ну это не страшно. Ни одна церковь, и ни одна религия, раздающая все до последнего приношения страждущим = не сможет выжить и окрепнут. Без настоящей бизнес-модели она обречена на забвение. — усмехнулся мужчина, и продолжил. — Истинно верующие неспособны на создание церкви.
— Так он у нас и не проповедовал свои идеи, он прекрасно понимает бесполезность такой траты сил. Вот обратился к хиппи и нашёл среди них понимающую аудиторию. Нас он списал со счетов, как отживший строй, и не хочет тратить своё время на бесполезные убеждения, — а затем слегка поколебавшись продолжила — «Мы были взвешены на весах, и найдены очень легкими»[191]. Я постоянно думаю, что его слова на конгрессе очень созвучны откровениям Иоанна Богослова об апокалипсисе, и если бы он постоянно не отрицал идеи церкви и саму веру, то можно было бы принять его за вестника апокалипсиса, о наступлении которого он хочет всех нас предупредить.
— Ну, это уже совершеннейшая чушь, Вы хотите сказать, что безбожник следует начертаниям, а мы христиане их отвергли? — и поморщившись продолжил — Давайте продолжим без всякой мистики и скоропалительных выводов.
— Хорошо, как вам будет угодно. Я лишь высказала свои наблюдения. — поджав тонкие губы произнесла фрау Нагель. — Я готова отвечать на ваши вопросы, и воздержусь от выводов.
— Ну, полно. Не стоит обижаться. Я готов извиниться, если вас чем-то задел. Но это же чушь несусветная! Даже Христу, чтобы начать проповедовать понадобилось тридцать лет, а тут младенец! — рассмеялся джентльмен.
— Можете смеяться, но Иисус также призывал своих апостолов не в храмах. Можете меня счесть наивной дурочкой, но я многое прочла и наблюдала как мальчик шёл в народ, и народ к нему тянулся. Он в Восточной Германии объехал множество городов и везде говорил с людьми, искренне интересовался их жизнью. Даже сумел поговорить с жителями Западного Берлина. Заключил серьёзные пари, которые обязательно выиграет. Кто бы до такого додумался? Отчего он столько знает и понимает в его-то возрасте?! Фарисеи и саддукеи также были убеждены в истинности своих верований. — с вызовом произнесла фрау Нагель.
— Я вижу, что дальнейшая беседа мало что даст, так как ваше видение его роли в корне неверно, я бы скорее поверил, что он воплощение «врага рода человеческого» нежели святого начала. Вы свободны фрау Нагель. — отпустил женщину сидящий мужчина.
Когда дверь за вышедшей женщиной закрылась, он грубо выругался и проворчал, — Мне её расхваливали как очень знающую и толковую сотрудницу, а нарвался на какую-то кликушу! Всё что мне удалось от неё выяснить, так это новейший завет от Константина. И что мне после этого докладывать? Что она поехала головой после встречи с мальчишкой! Так он на неё так повлиял! — и подумав заключил, — Меня же засмеют, а самого, того и гляди, поместят в психушку.
* * *
Невольно со всей этой бжачкой серьёзно обижал Верочку и Надежду Всеволодовну также. Они находили меня в постели глубоко заснувшим над первыми страницами сочинения. И такое происходило день за днём.
Творчество Верочки в моё отсутствие курировала бабуля и я должен был прочесть полученный результат, и высказать своё суждение. И сама книга мне понравилась в своё время, и думаю у Верочки получилось нисколько не хуже, но настолько выматывался, что часто засыпал даже сидя с рукописью в руках и женщинам приходилось переносить меня в постель.
Но их такое положение дел задевало, что книга действует на меня как снотворное. И все заверения, что дело в моей перегруженности и усталости, не могли их переубедить. Хоть сядь на один день под арест, чтобы прочесть на чистую голову и выспавшимся.
Но кто же позволит мне подобную роскошь. Многое я сумел сделать, задержавшись в ГДР, но сколько при этом накопилось здесь на родине?! Вот и кручусь как белка в колесе. Ну а говорить, что в день защиты детей на них нельзя обижаться тоже бесполезно. Всем им прекрасно известен мой истинный возраст.
А сегодня начало лета и значит необходимо присутствовать на торжественном открытии пионерского лагеря. И туда поедем все вместе. У Верочки сегодня нет экзаменов и зачётов, так что составит нам с бабулей компанию. Там кроме нас соберутся и некоторые юные звёзды кинематографа.
