Что означало желание рилийцев меня ощипать, я понимал, знал немного местный жаргон. Ограбят, все заберут, включая одежду, оставив два холодных трупа на земле. Ведь мертвые не возвращаются и не мстят.

Набранной до этого энергии в лучшем случае хватит на создание одного штыря, а рилийцев-то трое. И убив одного, я мои с Эйридом проблемы не решу, станет только хуже. Не просто зарежут, а будут долго мучить.

Итак, энергии на создание одного штыря еле-еле хватит. Что представляет собой штырь? Длинный и острый металлический стержень. Но здесь он не из металла, а из сгустков силы, имитирующих металл. А если вместо штыря создать что-то наподобие шила? Покороче (раза в два), узкий, но острый прутик. На него и энергии уйдет много меньше.

Но для использования шила требовалась более искусная работа. Со штырем проще – ткнул в сторону шеи или в лицо – промахнуться сложно. А здесь требуется попасть в мишень много меньших размеров. Я говорю о глазе. Почему не в шею? Эти трое вояк хорошо себя защитили, даже шея была прикрыта гибкой металлической полоской, открытым оставалась только часть лица.

Была и вторая загвоздка – мои руки. Ими я не мог корректировать направление удара, в противном случае мишень просто расплывалась. Здесь могла спасти только полная концентрация внимания. Шилом, да еще в глаз и без поддержки руки – шансов было немного. Но на кону стояла моя жизнь. Хочешь жить – старайся.

На время подавив боль и отрешившись от всего, я нацелился только на глаз Хероса, не видя больше ничего. Удар шилом. Попал! Херос, выронив нож и ружье, схватился за лицо и повалился на колени, завывая от боли.

Двое других солдат испуганно озирались, выискивая причину происходящего. Я же использовал полученную коротенькую передышку на то, чтобы набрать из окружающего воздуха еще несколько крох энергии. А затем, улучив момент, дождался, когда третий солдат (сейчас самый опасный из-за заряженного мушкета) наклонится над исходящим криком боли своим напарником. И собрав всё, что только накачал, ударил шилом в район открывшегося уха. Я не стал дожидаться момента, когда солдат повернется ко мне лицом. Дело в том, что попасть в глаз человеку, который не стоит на месте, для меня нереально, если только это не будет случайностью. А полагаться на случай в моей ситуации может только глупый человек.

Одним словом, я ударил, вложив в удар все, на что был способен. Солдат упал и задергал ногами. Почему-то правая нога у него дергалась не в пример сильнее левой.

Теперь оставался только один противник, и тот, вроде бы, догадался, откуда ветер дует. Солдат достал нож и сделал несколько шагов в мою сторону. Я увидел злую, но торжествующую ухмылку на его лице. Солдат замахнулся, немного наклонившись ко мне. И оказался в радиусе действия моей ноги. Если встать не могу, и рука прострелена, тогда ногой двину. Уж больно удачно стоял рилиец. Целил в висок, но из-за ранения немного просчитался. Моя нога сделала небольшой полукруг, и носок тяжелого сапога с размаху проехался по переносице. Кровь из сломанного носа брызнула струей, а сам солдат повалился на землю.

Я, поддерживая раненую руку, поднялся на ноги, посмотрев на своих врагов. Живы или нет, но сейчас они не противники. На всякий случай отшвырнул подальше ногой заряженный мушкет. А после подошел к Эйриду. Тот был в сознании. Чуть наклонившись, рассмотрел его рану. Хм. Скорее всего, пуля попала в плечо, а вовсе не в грудь. Просто кровь туда натекла. То есть мне так показалось, что ничего особо страшного с Эйридом не произошло. А такие раны лечатся, даже если пуля задела кость. Были бы деньги (а они есть), надо просто нанять лекаря-мага. Правда, где его сейчас найдешь? Многих из них сегодня побили рилийцы. Поэтому мне остается только путь к эрграссу Райчену, при особе которого подвизался лекарь, тот самый, что меня лечил.

Но после сегодняшнего побоища где мне искать эрграсса? Если рилийцы не ограничатся одним Брантау, то уже завтра они могут продвинуть свои войска почти вплотную к замку, где я жил и где меня лечили.

С раненой рукой на коня я забраться смогу, но вот Эйрид… Ему самому не залезть, а мне никак не помочь. Нет, попытаться, конечно, можно, но если не получится? Потеряем время и последние силы. Поэтому сейчас придется идти пешком. Наскоро перевязав (скорее, сделав такую попытку) Эйрида, а потом и себя, я поднял парня на ноги, велел ему идти на север. Сам же, взяв здоровой рукой коней под узды, направился следом. Бросать коней нельзя, без них просто никак. К тому же в седельной сумке лежала основная часть золота. Таскать на себе несколько килограммов, пусть и драгоценного, но груза, я не горел желанием.

Долго так мы идти не сможем, но хотелось оторваться от рилийских засад и разъездов. Нам это удалось, мало того, по пути попалось крохотное селение, которые населяли выходцы из Кортании. Это были свободные люди, а не подневольные виланы. Мятежников-силетцев они не поддерживали, оставаясь нейтральными по отношению к событиям, происходящим в стране. Меня это устраивало. Но больше всего порадовало известие, что неподалеку обретался лекарь с магическими способностями. Это именно то, что нам сейчас требовалось.

Так что в этом отношении нам повезло, грасса Райчена и его лекаря нам бы не найти – еще час, максимум два и Эйрид попросту свалился бы на холодную землю. А на коня с моей раненой рукой его не уложить. Да и сам я порядочно ослаб, кровь сквозь неумело наложенную повязку просачивалась и уносила мои силы.

Но одновременно с везением (находка жилья и лекаря), возникли и проблемы. Сто пятнадцать золотых тулатов – даже за десятую долю от этой суммы горло перережут, а я раненый и ослабевший, с трудом борюсь с наступающей дремотой. Хорошо, что сотню монет я переложил из кошеля, который стал мал, в специально сшитый кожаный мешочек, типа длинной кишки. Получилась этакая колбаска, главное преимущество ее заключалось в том, что монеты, плотно прилегающие друг к другу, не звенели, а значит, внимания своим звоном не привлекали. Колбаску с монетами я запихнул в сапог, отправив туда же небольшой кошелек с остальным золотом. Теперь все будет зависеть от везения – наткнутся на мою заначку или нет.

Другой проблемой, о которой не надо забывать, были рилийцы. Они вполне могли пройтись рейдом по всей округе, вылавливая тех, кому посчастливилось вырваться из котла. А с раненым Эйридом бежать, спасаясь от них, никак не получится.

Эйрид. Это была третья проблема. И ее причина даже не в том, что рана у парня не в пример серьезней моей. Лекарь-маг за неделю ее подлечит. Вопрос был в выжженном пятне, что располагалось у парня на левой стороне груди. Догадаться, что изуродованная грудь скрывает ранее выжженное воровское клеймо, совсем не трудно. Одно дело, когда ты одет и ничего преступного у тебя не видно, но сейчас, когда Эйрид ранен в плечевой сустав, пришлось раздеть парня до пояса, чтобы лечить, а затем наложить повязку.

Но пока все обошлось. Благодаря мне. Дело в том, что меня и раньше принимали за выходца из Кортании, вот и сейчас все повторилось. Чтобы подыграть домыслам местных жителей, я признался, что кортанец, но в раннем возрасте, потеряв маму, мне якобы пришлось вместе с отцом выехать в Силетию, где он купил крохотный домик в Нантере. Эйрид же мой слуга. А раз так, то расспросов про выжженную грудь парня не последовало. Приставать к грассу с такой ерундой здесь не принято.

Золото я перепрятал на следующий день пребывания в этом селении. Чтобы расплатиться с лекарем хватит и серебряных балеров. А за хлебосольство хозяевам достаточно и одного балера. Или двух. К тому же я здесь гость, причем грасс-кортанец. Значит, и на дармовщинку можно. Но я все равно расплачусь, тем более здесь живут такие девушки. Одна хозяйская дочка, а другая ее кузина, обитающая по соседству. И обе были не прочь завести со мной более близкое знакомство. Скажем, на сеновале. Правда, там холодно. Но не на всю ночь там оставаться? Полчаса мне вполне хватало.

Плохо, что обе переругались из-за меня. Нет, мне, конечно, приятно осознавать, что я такой… востребованный. Но раз так ругаются, то хочешь или нет, надо определяться, с кем ты. При прочих равных условиях победа досталась той, чья хата была ко мне ближе. То есть победила дочка хозяина дома, где я остановился.