Вот и Херата сразу же затрясло мелкой дрожью, как только тот увидел Волчонка и Эрве. Когда Вучко сообщил хозяину, что они пришли за своими конями, хозяина затрясло еще сильнее. Этот жадный болван, оказывается, вчера их кому-то продал, а теперь предлагал вернуть все вырученные от продажи деньги. Один тулат и два балера.

Вучко уже было согласился, но Эрве заупрямился.

- Нет, мне нужен мой конь. А за второго могу взять и деньгами. Десять балеров.

- Но как я верну вашего коня, господин! – Херат уже был готов заламывать руки, - возьмите деньгами!

- За тулат и два балера? И что я на них куплю? Это был самый лучший конь, что мы забрали у охотников! В Брестоне даже за тулат такого не купить. Тем более, мы не собираемся возвращаться обратно. И на чем мне ехать? На этой кляче? Нет, продал, теперь выкупай.

- Но мне это обойдется намного дороже, - заскулил Херат.

- А мне какое дело? Это твои проблемы.

- Покупатель уехал в Брестон. Быстро мне его не найти.

- Даю срок до завтрашнего полудня. Не будет коней, вернешь деньгами. Два тулата!

- Ой!

Пока они сидели за столом в обеденном зале и поглощали лучшие блюда (за счет заведения, конечно), Херат в сопровождении обоих вышибал выехал со двора и направился на восток, в сторону Брестона.

Дири, слышавший весь разговор с хозяином, не утерпел и спросил:

- Он поехал выкупать коней? А за сколько?

Волчонок пожал плечами, а Эрве усмехнулся:

- Меньше, чем за два тулата, иначе какой тогда смысл ехать искать покупателя? Настоящая цена коням тулат и десять балеров. Это примерно.

- А почему он продал так дешево?

- Потому что кони ворованные, толстяк хотел побыстрее избавиться от улик. Пособничество в нападении и похищении благородного ему дорого может обойтись. Здесь, конечно, таретства, а не Миртерия. Происходи все это там, то за такое…

Эрве замолчал. Нельзя же говорить, что в Миртерии за подобные преступления виновных клеймили изображением вороны. Никак нельзя! Даже недогадливый Вучко быстро смекнет, откуда на груди у Эрве клейма такие.

- …За такое, - Эрве продолжил после небольшой заминки, - плетей можно получить. И в тюрьму отправиться. На год.

- Да, серьезно, - сказал Волчонок, с интересом слушавший разговор за столом. – А здесь не так?

- Здесь не знаю. Таретства небольшие, в каждом свои законы. К тому же основной доход приносят торговцы и прочие путники, проезжающие по этим землям. Тарету не выгодно, если здесь будут шалить. Но…

Эрве сделал паузу, немного задумавшись, но его подстегнул нетерпеливый Дири:

- Что но?

- Невыгодно, но на караваны и на проезжающих нападают, пусть и не так часто, как в свободных землях. И охотники оттуда тоже не сладость, за сутки сюда добраться могут, стражники с таможенного поста с бандитами в хороших отношениях. Наверное, мзду получают. А Херат с бандитами связан.

- А бандиты с грассом Трастеном, - добавил Вучко. – Они Эрве для кого везли? Для грасса. Помните, Забид рассказывал, что он к Трастену ездил, сообщение оставил, что за молодых грассов будут платиться очень большие деньги. Тебя не просто так похитили. Если бы не такие высокие расценки, то спокойно себе жил бы здесь и не тужил.

После сытного обеда они разошлись по своим комнатам. Вучко остался на пару со своим неразлучным Дири, а Эрве забрал себе лучшую комнату гостиной части подворья. И сразу же послал слугу за Аркитой. В предвкушении предстоящей мести он не мог оставаться спокойным, вышагивая взад и вперед по комнате.

Та пришла без задержки. Глаза потуплены, скромная вся такая, а воротник расстегнут, открывая напоказ свои прелести. Эрве хмыкнул. Он понял, чем та собралась искупать свою провинность. Вот ведь дрянь! Что он с ней сделает сейчас, Эрве уже знал.

Он плотоядно усмехнулся, завертел пальцами рук и зашептал, выплетая болезнетворное заклятье. Аркиту выгнуло, глаза налились кровью, а исказившийся рот извергнул дикий крик боли. По ушам сильно ударило, Эрве показалось, что он даже немного оглох. Он подправил болезненное заклятье, оставив его самую малость. А сам, ни мешкая, принялся задирать Арките подол. Сейчас он возьмет то, что не получилось на той полянке. Из-за ее предательства, между прочим.

Аркита продолжала кричать, но уже не так громко – первоначальная боль уже впиталась в кожу молодой девушки и продолжала ее мучать. Конечно, скоро это пройдет, но ему без разницы, сейчас Эрве с остервенением ею овладевал.

Краем глаза он увидел, что дверь распахнулась, и в комнату ворвался Волчонок.

- Не мешай, - прохрипел Эрве, - выйди вон, она моя.

Но вместо того, чтобы покинуть комнату, Волчонок приблизился и сильно пнул Эрве в бок. Нервы грасса уже давно находились в напряженном состоянии, и он быстро сотворил новое заклятье, направив его на Вучко. Волчонок изогнулся от нахлынувшей боли, но стон сдержал. А потом Эрве увидел, как Волчонок направляет на него палец. Что произойдет следом, он знал. Вучко называл эту волшбу ударом штыря. Что было с теми, кого Волчонок угостил такими ударами, Эрве тоже помнил. Или смерть, или тяжелая рана. А затем он потерял сознание.

В себя он пришел, увидев, что лежит на кровати снятого им номера. И штаны надеты, а рядом сидит Дири и болтает ногами.

- Очнулся? Ну ты даешь! Здорово!

Дири начал болтать, перемешивая свое восхищение с разными вопросами. Его болтовня мешала Эрве сосредоточиться.

- Подожди. Меня Вучко приложил?

- Ага, он. Раз – и готово.

- Штырем?

- Не-а. Молотком.

Значит, Вучко в последний момент изменил волшбу, штырем мог бы и убить, а так только оглушил.

- А… а кто на кровать перенес и…

- Я. Штаны тоже натянул я. А то валялся на полу голым задом кверху.

- Подожди, а куда девчонка делась?

- Ее Вучко к себе в комнату понес. То есть в ее комнату. Хорошая девчонка! Как ты ее!

- А я… я на полу лежал, когда он ее понес?

- Ага. Лежал. Он тебя хорошо приложил.

- Значит, я на животе лежал, когда он ее понес?

- Ага, на животе. Без штанов, - Дири хихикнул. – Ну, у тебя и сила! У нас у взрослых парней такого не встретишь. Это потому, что ты грасс, да? – любопытство Дири раздражало, ведь сейчас Эрве нужно точно знать, увидел его тайну Волчонок или нет.

- Значит, Вучко не видел? Дири, у меня к тебе просьба, не говори Вучко, что ты сейчас видел? Ладно?

- Как это? – тот удивился.

- А так. Не говори и все. Пусть это будет нашей общей тайной.

- Я не могу. От Волчонка у меня нет тайн. Да как же так? - теперь Дири был растерян.

- Я тебе за молчание тулат дам. Согласен?

- Ты меня хочешь подкупить? Ты что?! – возмутился мальчишка. – Да как я потом с Волчонком буду? Ты что?! – Дири вскочил с кровати.

- А что такого? Просто промолчи. Он у тебя спрашивать не будет.

- Нет. Я теперь вообще не могу промолчать. Я…я… Нет! И ты, Эрве, никогда мне такое не предлагай. Никогда!

Дири, недовольно сопя носом, повернулся и вышел.

«Вот дурак малолетний» - только и смог выговорить удрученный Эрве. А потом он вспомнил, что он ударил Волчонка заклятьем, отчего пришел еще в большее расстройство. Простит ли он его? Вот о чем надо думать, а не о своей раскрытой тайне.

Вошедший в комнату Волчонок был хмур и зол. Впрочем, иного, за то, что Эрве применил к нему заклятье, ожидать было нельзя. Сейчас Вучко в своем праве и может его наказать. Будет бить?

- Вучко…

- Значит, так. Я тебя не знаю, ты меня не знаешь. Эту лошадь оставишь себе. И тех двух коней, что хозяин приведет. Или деньгами возьмешь.

- Вучко я ненароком! Не специально!

- Что?! Это ты называешь ненароком? И как только такое можешь выговорить!

- Но я себя не держал. Я занят был, сам же знаешь, что в такие минуты чувствуешь. А ты ворвался, помешал. Вот я ненароком тебя заклятьем и ударил. Я же не специально, Волчонок! Ну, ударь меня своей магией, сочтемся.

- Ты о чем?

- Я же говорю, я не нарочно заклятье сотворил, все вышло спонтанно, само по себе.