– Арди, подожди! – услышали мы, когда миновали ворота Академиума и двинулись к зданию факультета.

Мы оглянулись и обнаружили спешащую к нам Мину Золотову.

– Здравствуй, Мина, – поздоровался я, а Ленка просто кивнула, с любопытством на неё глядя.

– Я хотела с тобой сразу после сессии поговорить, но мне сказали, что ты уже уехал, – заявила Мина, непринуждённо пропустив этап приветствий. – А в представительстве семейства сказали, что не знают, когда ты вернёшься. Сказали изложить своё дело в письменном виде и подать просьбу о личном приёме.

– Вообще-то, именно таким образом ко мне на приём и попадают, – пожал плечами я. – Секретарь знакомится с делом и решает, нужно ли мне встречаться с посетителем. Собственно, к любому главе семейства не зайдёшь просто так с улицы. Ты чего-то другого ожидала?

– И что, когда стану у вас служить, я так же буду тебе просьбу о приёме подавать? – насупилась она.

– Нет, Мина, – улыбнулся я. – Вряд ли тебе придётся это делать. Ты будешь подавать рапорт сотнику. Если он не сможет решить твою проблему, он отправит тебя на рапорт к командиру полка, ну и так далее. Ко мне ты попадёшь, только если командир дружины посчитает это необходимым. И не надо так надуваться, это армия, а не дружеская компания, там так принято. Да и не только в армии.

Возможно, я зря с самого начала позволил такое демократичное к себе отношение. Умные, вроде Дары, прекрасно понимают разницу между мной-студентом и мной-начальником, но в Академиуме, как и везде, далеко не все умные.

– Ну вот ты меня, наконец, нашла, – напомнил я. – Зачем я тебе был нужен?

– Это насчёт того турнира, – она с некоторым трудом вернулась к теме разговора. – Насчёт того, что меня признали лучшим командиром вместо тебя. Я считаю, что это было несправедливым решением, и его надо пересмотреть.

Вот интересно – зачем она мне это сообщает? Хочет набрать у меня очки, демонстрируя свои высокие принципы? От Ленки тоже пришло чувство скепсиса – она гораздо больше меня верит людям, но здесь и она засомневалась.

– Допустим, несправедливое, – согласился я, – но мне-то ты это зачем говоришь? Я такой же студент, как и ты, и подобные вопросы не решаю. С этим надо в деканат обращаться.

– Я туда и обращалась, – хмуро сказала Мина. – Сказала, что отказываюсь от первого места в твою пользу. Но декан ответил, что без тебя никто пересматривать результат не будет.

Ну, может, она и в самом деле человек высокой морали. Понятно, почему декан захотел узнать мою позицию по этому вопросу – после того скандала с нашими экзаменами они до сих пор чихнуть в нашу сторону боятся.

– Так от меня-то что требуется?

– Всего лишь твоё согласие на пересмотр результата, – ответила она. – Тогда деканат соберёт комиссию и будет с этим разбираться.

– Нет, Мина, – мягко сказал я. – Приятно видеть, что у тебя есть моральные принципы, но я такого согласия дать не могу. Пытаться высудить себе первенство будет недостойным поступком и уроном чести, а главное – я считаю, что решение Менски было справедливым.

– Это ещё почему оно справедливое? – поразилась она.

Не будь у неё подписан с нами контракт, я, возможно, не стал бы терять время на объяснения. Но к своим сотрудникам у меня всё же другое отношение, да и вообще – почему бы и не объяснить? От меня не убудет.

– Понимаешь, мне поначалу это тоже показалось не совсем справедливым. Но потом я подумал над словами Генриха, а ещё Драгана Ивлич дала кое-какие намёки, и я понял, что Менски решил совершенно правильно. Вот скажи – в чём состоит наша конечная цель?

– Стать Владеющими? – предположила Мина.

– Это само собой, но я говорю о конечной цели.

– Нуу… стать Высшими?

– Совершенно верно, – кивнул я. – Наша конечная цель – возвышение. А теперь скажи – ты когда-нибудь видела, чтобы Высшие командовали какими-то подразделениями?

– Я вообще Высших в глаза не видела, – хмуро ответила она. – Только слышала, что такие есть, а что и как они делают, мне никто не рассказывал.

– А, ну да, – несколько смутился я. – В общем, они не командуют. Возвышение – это индивидуальный процесс, и все Высшие – индивидуалисты. Они не особенно позволяют собой командовать, и сами неохотно берут на себя руководство. Только из чувства долга, ну, или если им некуда деваться, – добавил я, вспомнив киевских гражданок. – Владеющие, кстати, и в армии не командуют самостоятельными подразделениями, они всегда работают исключительно как поддержка. Вот именно поэтому ни Академиум, ни Круг Силы не интересуются нашими лидерскими качествами. Они в числе прочего оценивают нашу способность командовать, но для Академиума и Круга эта способность не значит ровным счётом ничего. Для них это совершенно неважно.

– А что для них важно?

– Воля. Интуиция. Удача. В военном училище победу отдали бы мне без всяких сомнений, но для Академиума твоя воля и удача перевесила все мои успехи как командира. Да и сказать по правде, не было там особых успехов, командовал я посредственно. Совершенно не имело смысла посылать вас отвлекать вторую группу. Как Владеющему, интуиция должна была мне подсказать, что вторая группа испугается и сбежит, и что нам нужно идти прямо через перешеек. Как военный, я должен был просто форсировать болото и обойти вторую группу без всяких отвлекающих манёвров. С любой точки зрения нужно было просто пометить вас и не тратить время на замысловатые планы. Но я не стал поступать ни как Владеющий, ни как военный, взялся усложнять без необходимости, и результат оказался в лучшем случае удовлетворительным.

– То есть тебя устраивает, что первое место отдали мне? – судя по голосу, она была здорово сбита с толку.

– Устраивает, – подтвердил я. – К твоим действиям тоже можно придраться, конечно, но ты заслужила первое место больше, чем я. В общем, выброси это из головы. Лучше скажи – ты смотрела расписание? Что у нас сейчас будет – речь ректора?

– Речь ректора для первокурсников, а перед нами-то зачем ему распинаться? – фыркнула Мина. – У нашего курса первой идёт боевая практика.

– Даже так? – удивился я. – Прямо с колёс и в бой?

– Всё, я побежала к нашим, – объявила Мина. – Наша Эмма, говорят, из-за того турнира совсем озверела, к ней лучше пораньше прийти. С последним она всегда сама дерётся.

Мы задумчиво посмотрели ей вслед, когда она стремительно понеслась в сторону своего дуэльного зала.

– Значит, преподы решили третью группу немного подтянуть, – отметил я. – Вообще-то, им это нужно, на турнире они меня как-то совсем не впечатлили. Про вторую группу вообще молчу.

– Они, конечно, коровы, – хмыкнула Ленка, – но ты лучше подумай о том, не собрались ли преподы заодно и нас подтянуть. Пойдём-ка в зал, что-то я тоже не хочу последней приходить.

Мы всё-таки пришли последними.

– Ну вот и Арди явились, наконец, – язвительно объявил Генрих. – Спасибо вам за ваш визит.

– До начала занятий ещё семь минут, наставник, – невозмутимо заметил я.

– Предлагаешь подождать эти семь минут?

– Всего лишь предлагаю не намекать на наше опоздание.

Генрих покрутил головой, но продолжать не стал. Впрочем, в эмоциях у него был полный штиль – придраться он решил исключительно для поддержания студентов в тонусе.

– Ладно, раз все собрались, то и приступим, – объявил он. – Раньше начнём – больше успеем. Вы стали старшекурсниками – вот и молодцы, речь я произносить не буду, пусть этим ректор занимается. Скажу только одно: учебная программа сейчас сильно меняется, и конструкты мы с вами будем отрабатывать по-настоящему летальные. Советую отнестись к этому очень серьёзно – целительница может многое, но далеко не всё. Ну, не маленькие, сами должны соображать.

– Если позволите вопрос, наставник, – подал голос я. – Вы имеете в виду просто изменения по сравнению с третьим курсом или какую-то реформу программы обучения?