Жизнь никогда не баловала меня. Родители – алкоголики, которым просто не было дело до меня; полуголодное существование и обноски вместо одежды. Хотя один подарок мне кто-то свыше сделал! Или два? Ещё в детском садике я подружилась с двумя девчонками. И мы смогли сохранить эту дружбу на всю жизнь. Именно они подкармливали меня все школьные годы, приглашая после занятий к себе домой. И, несмотря на то, что и в их семьях не было изобилия, меня всегда радушно принимали.

Мы делали домашние задания вместе, объясняя друг другу непонятные моменты, поэтому и успеваемость у всех была хорошая. Я понимала, что только образование поможет мне выбраться из нищеты. Поэтому ни секунды не сомневалась, когда окончила школу с медалью. Рванула в ближайший крупный город и поступила на юридический факультет. Боялась, конечно, что мы с девчатами потеряемся, но подруги поехали со мной. И как же мы радовались поступлению в ВУЗ?.. Даже отметили это событие на последние деньги..

А утром я направилась на поиски работы. За время учебы, сменила несколько кафе и ресторанов, прежде чем нашла нормальное место, где мне никто не лез под юбку. Там же и познакомилась со Стасом, своим будущим мужем. Он долго за мной ухаживал, борясь с моими тараканами. Нежностью и настойчивостью смог пробить брешь в моей обороне. Алёна, моё солнышко, появилась вскоре после замужества. Правда беременность протекала очень тяжело и чуть не закончилась катастрофой. Отслойка плаценты чуть не погубила и меня и её. За ту ночь у Стаса поседела половина волос. Поэтому он был категорически против ещё одного ребенка. Я думала, что сумею его постепенно переубедить. Но не успела: он ехал с нашим солнышком на дачу к родителям, когда выехавшую на обгон фуру занесло так, что она собрала несколько машин. Стас и Алёна погибли сразу.

Я же в ту пятницу задержалась на работе, но никак не могла сосредоточиться на делах. Сердце отчего-то было не на месте, поэтому услышав официальный голос в трубке телефона, я сразу поняла, что случилась беда. Вот только не представляла об её масштабах. На мой вой тогда сбежались все сотрудники, которые оставались в офисе. А что было дальше, я не помню.

В памяти остались отдельные картинки жуткого калейдоскопа: опознание тел, похороны, Катя, кормящая меня с ложечки, Нюра, вытаскивающая меня из очередного ночного кошмара. Гораздо позже я узнала, что Катя тогда взяла отпуск за свой счет, а Нюра наняла помощника, который практически украл её бизнес. Подруга в последний момент успела подтянуть знакомых из полиции. И именно её ругань в ту ночь вырвала меня из затянувшегося забытья. На миг проснулось любопытство: подруга ещё никогда так не ругалась. Под раздачу попала и я, причем бранила она меня именно за мои заслуги.

– Думаешь, Стас хотел бы видеть тебя такой?! – Аня встряхнула меня несколько раз и продолжила прочищать мне мозги, закончив безапелляционным заявлением. – Ты должна жить рад них!

Именно это заставило меня очнуться, ведь Станислав, приходивший ко мне во сне, постоянно повторял эту фразу.

Возвращаться в реальную жизнь было трудно, но мне помогали подруги. Да и руководство компании с пониманием отнеслась к моему горю и о том продолжительным отпуске никогда не напоминало. Но у меня оставалось слишком много свободного времени. Я стала перебирать различные хобби и неожиданно для себя увлеклась танцами. Надо сказать, что подруги и с этим «перебором» поддерживали меня. И первый месяц мы втроем ходили на танцы, но им не зашло. А для меня танцы стали новой страстью. Я даже участвовала в любительских конкурсах и выступлениях. Заметив со временем, как трудно мне найти подходящий наряд, я начала шить их сама. Сначала переделывала какие-то моменты в готовых изделиях, а потом и выкройку научилась составлять.

И жизнь постепенно наладилась. Но новое несчастье свалилось на нас, как гром с ясного неба. В тот день сердце опять было не на месте. И звонок Нюры только усилил тревогу. А ближе к вечеру позвонил брат Кати и сообщил страшную новость.

Стиснув зубы, я заставила себя дышать. Не сразу я осознала ледяную пустоту, что образовалась там, где я постоянно ощущала подругу. И только на девять дней поняла, что Катя ни разу не приходила ко мне во сне. Не могу назвать себя медиумом, но я часто видела умерших в своих сновидениях. Именно так родители попросили прощения у меня, и я смогла их простить. На сорок дней уточнила у Нюры, приходила ли Катя к ней. Тогда же поделилась ощущениями насчет Кати, и подруга неожиданно предложила улететь туда, где мы отдыхали в последний раз.

Уже в аэропорту я почувствовала неладное, но… что-то внутри меня говорило, что всё правильно. И я даже смогла задремать в самолете.

Когда же мы поняли, что самолет падает, я неожиданно ярко осознала, как сильно хочу жить. Дышать, смеяться, плакать… В последнюю секунду посмотрела в глаза подруги и увидела ту же жажду жизни.

– Тая, прости… – выдохнула Нюра.

Возмутиться насчет её глупости я не успела.

А после мгновения невыносимой боли я очутилась в пространстве, заполненном плотным серым туманом.

– Да Тьма вас побери!!! И что мне теперь с вами делать?! – мужской голос был злым. Я огляделась, но подругу рядом не увидела. – Тебя же не должно было быть в самолёте! А, к демонам всё! В тот же мир отправлю! Плата за новую жизнь – три спасённые души.

И свет померк.

Первым ощущением в новом мире была невыносимая головная боль. Я боялась пошевелиться, словно от любого движения голова могла взорваться. Хотелось забыться, провалиться в пустоту, но не давал тихий плач рядом.

– Тая, Таечка, очнись, – шептал детский голосок, аккуратно толкая меня в плечо. И только в этот момент я поняла, что лежу на правом боку на полу, судя по жесткости, и что-то теплое и липкое растеклось под щекой. Попробовала чуть повернуться и снова адская боль прострелила голову. Ребенок рядом снова начал звать меня. – Тая, пожалуйста… Не умирай, Таечка.

И такая мольба была в голосе, что сердце защемило. Я с трудом разлепила глаза, но вспышка света вызвала новый приступ. Что ж так плохо-то?! Зажмурившись, застонала от боли и девочка рядом ненадолго замолкла.

– Тая? – с надеждой протянула она. – Сестрёнка?

Какая ещё сестрёнка? Откуда? Стоило озадачиться этим вопросом, как память вернулась яркой вспышкой.

Я в другом мире очутилась? Дернулась сесть, но смогла только голову чуть приподнять. И в тот же миг меня сильно затошнило. На лицо все признаки сотрясения мозга.

– Тая, – снова позвала меня… сестра.

– Тсс… дай мне минуту, – прохрипела я, снова пробуя открыть глаза. Мир вокруг завертелся. Оперлась предплечьем в пол и приподнялась ещё на несколько сантиметров. Кожей почувствовала, что залезла рукой во что-то липкое. Перевела взгляд на грязный пол и увидела кровь. Растерянно моргнула и посмотрела на девочку. Изображение троилось, но общее представление я получила. Худенькая и смуглая девчонка смотрела на меня огромными испуганными глазами. Ей было лет восемь, хотя с учетом худобы может и десять.

Протяжно выдохнула и уперлась второй рукой в грязный пол, чтобы, наконец, сесть. С огромным трудом, но я смогла это сделать.

– Что произошло, сестрёнка? – хриплым шепотом спросила я, когда комната перестала крутиться перед глазами. В маленькой каморке кроме нас двоих никого больше не было.

– Мамка за Хромой Нинон побежала, когда ты… упала… – прошептала малышка, с опаской поглядывая на дверь.– Ты головой об угол кровати сильно стукнулась, до крови кожу рассекла.

Я осторожно отняла руку от пола, желая потрогать очаг боли. Но вовремя себя остановила, наткнувшись на мокрые волосы. Надеюсь, эта Нинон – знахарка, которая сможет хоть немного облегчить мою боль. Почему знахарка? Так судя по обстановке я далеко не в светлое будущее попала. Снова зажмурилась, надеясь избавиться от двоения в глазах. И меня опять повело.