Поезд не показывался, а машину  “помыли”. Старший, тринадцатилетний, мальчик вновь постучал. Серафима опустила стекло.

- Шестьсот рублей.

- Какие шестьсот?.. Вот двести на всех и проваливайте! И двести много.

- Сказал шестьсот! Это тариф.

- Сначала надо договариваться о тарифе! – возмутилась Серафима.

               На нее смотрели злые глаза на опитом лице.

- Шестьсот долларов!

                Серафима поняла, что ее грабят и отчаянно засигналила.                               7

                Машина Серафимы на переезде оставалась единственной. Поезд не показывался. Серафима выгребла из бумажника всю наличность и бросила мальчишке в лицо. Он ухватил пятерней, что успел поймать. Толпа детей немедленно накинулась на машину, пиная ее ногами и руками по корпусу, колесам, стеклам. Автоматический шлагбаум, наконец, поднялся. Серафима надавила до упора на газ. Двигатель захлебнулся бензином. Машина тронулась не так скоро, как хотелось бы.

                По крыше и багажнику автомобиля стучали бросаемые детьми камни.

                Серафима утопила педаль газа до пола. Поршни двигателя застучали, как сердце.

                                                            8

          Охранник вызвонил заведующую. Та проводила Серафиму в классную комнату. Посмотрела и отсканировала ее паспорт. Серафима изложила цель посещения. Заведующая через очки буравила Серафиму колючим взглядом недоверия.

- Кто отец мальчика, мы не знаем. Мать приезжала пять лет назад. Константин не из лучших по поведению. Терпим, потому что деньги за него на расчетный счет интерната поступают регулярно. Вроде как бы есть телефон биологической матери, но беседовать с ней он не хочет. Нам она звонит, чтобы формально узнать о его здоровье, благополучии, да получить подтверждение о получении содержания, которое, как я понимаю, перечисляет кто – то другой. Возможно – отец. Скорее – отец. Повторяю, в глаза его не видели.

       Классная комната, совмещенная с библиотекой, располагалась на первом этаже. В раскрытые двери заглянули слонявшиеся по коридору умственно отсталые дети.

       Заведующая закрыла двери.

- Отец – значительный человек? Или вы – бездетная?

        Серафима смутилась, пока заведующая изучала ее не к месту модную одежду.

- Я – бездетная… А отца мы найдем.     То есть, он  заявит о себе.

- Справка от психиатра об отсутствии психиатрических противопоказаний для установлении опеки у вас есть?

           Серафима предусмотрительно запаслась необходимыми бумагами. Заведующая предоставленные бумаги тоже отсканировала. Пакет документов был подготовлен юристом полностью, что вселило в заведующую еще большее недоверие.

- Вы… профессионалка?

- Нет. Я профессионально не усыновляю детей.

- Подумаешь. У нас по шесть человек берут. Если бы вы захотели, - добавила заведующая со значением, - мы могли бы вам предоставить на выбор других детей, более управляемых, послушных, что ли…

           В классную комнату вошел Константин. Друзья его улизнули. Заведующая порывисто бросилась к нему:

- Вот и наш малыш. Костя, чего ты такой неласковый! Мог бы держаться и полюбезнее, когда твое будущее устраивают!

            Константин вывернулся из объятий. Заведующая ушла. Подросток ощупал крупные игрушки, привезенные Серафимой. Восторга они не вызывали. Подросток щупал игрушки, словно пытался разыскать спрятанное внутри. Он предложил Серафиме пройти в оранжерею, потому что “в классной комнате на видео снимают “.

- Мой отец богатый? – поинтересовался он.

- Достаточно богатый.

- Это хорошо. На деньги можно купить все, - Константин лениво обрывал цветы. По проходу оставались голые стебли.

- Чтобы ты хотел купить?

- Прежде всего – хорошую тачку.                                                                                       8

                    Серафима пыталась достучаться до Константина, но в ответ встречала те же злые жадные глаза, что и на железнодорожном переезде.

- А кто будет моей матерью?..

- Может быть я, если ты захочешь.

- Валяйте, коли щедрая… А братья и сестры у меня есть

- Надеюсь, что будут. Отец увидит, как мы дружны с тобой, и подарит тебе братика или сестренку.

- Только не писклявых. Не люблю маленьких детей.

                        Серафима сжала сверху его грубую, словно в коросте, ладонь. Константин не отдернул руку. В оранжерею заглянула заведующая:

- Вижу, вы уже столковались… Я принесла свидетельство о рождении.

                         Серафима взяла документ и не поверила глазам. Там значилось, что мать ребенка – Оксана Евстахиевна Звир. В графе отец – прочерк. Имя ребенка Константин с жирной точкой вместо отчества. Серафима сразу подумала, что запись сделана для “маскировки”. Но заведующая уже протягивала мобильный телефон, чтобы она переговорила с “матерью “.

- Оксана?

- Да.

- Я – Серафима… Вы не возражаете, если я заберу Константина?

- Олег сказал, что вы за ним поехали, - через паузу сказал Пантелей Звир, которому Оксана передала телефон. - Конечно, заберите. Как я понимаю, на побывку? – Пантелей и Оксана сидели с родителями.

                            Серафима протянула мобильный телефон заведующей:

- Вам подтвердят, что я могу забрать мальчика… Константина.

- Кто это? – спросил Константин.

- Твоя биологическая мать, - прикрыв трубку, доверительно шепнула заведующая. Поглядев на Серафиму, она добавила: - Люби обеих! – имела ввиду уже Серафиму.

                           Везя Константина, Серафима испытывающе поглядывала на него в зеркало заднего вида, испытывая искушение развернуть машину и отвезти его назад в интернат.

                           Константин глядел в окно. Железнодорожный переезд был пуст и открыт. Серафима и Константин пересекли его  безболезненно.

                                                             9

                   Оксана Звир была директором большого хозяйственного магазина. Константин остался у входа в магазин покурить, а Серафима прошла внутрь. Увидев незнакомку, Оксана быстро поняла, кто она, и отпустила заведующих отделов, которым давала распоряжения.

- Я все – таки хотела бы узнать, кто родители ребенка, которого я забрала в интернате?

- Где он?

- Курит.

- Кто ему дал сигареты?

- Я дала. Какая разница, раз он все равно курит!

- Кто родители Константина скажет вам мой брат Пантелей Звир.

- А вы не можете?

- Нет.

- Не знаете?

- Что значит, знаю или не знаю? Вы видели его свидетельство о рождении.

- То есть, вы – мать?

- По документам – да.

- Я думала, его мать – родственница трагически погибшего молодого человека периода молодости Пантелея?

- Спросите Пантелея. Он решает.                                                                                   9

- А не вы, мать?.. Вы его что, боитесь?

- Пантелей – глава нашей семьи.

- Вашего “клана”. Где он?.. Я ему звонила, трубки берет другой человек. Просит изложить суть дела.

- Это охранник. Вероятно, Пантелей на встрече… Если есть время, поедемте к нему. Кажется, я знаю, где он. Опять же, надо определиться с мальчиком.

- Вы его не берете?

- По – моему, его собирались взять вы… Или передумали?

             Когда выходили из магазина, Оксана пояснила, что она – директор, а магазин принадлежит брату. Оксана обняла Константина за плечи и угостила “чупа - чупсом”.

                                                               10

                 Уходя, Олег не закрыл дверь. Пантелей проверил. Заметил, что дверь не закрыта, и запер ее изнутри. Олег вернулся и тихонько копией ключа открыл дверь снова.