– Здесь развелись крысы. Чистим.

Макс внимательно оглядел говорившего. Это был не тот человек, который возглавлял Мотыльков в прошлый раз. Где он? Погиб или сейчас отсутствовал? Мотыльков всегда шестеро, здесь были лишь четверо.

– А чего, давно? – поинтересовался Кот.

– Давно, – буркнул другой Мотылёк, и Макс, узнавший голос, едва сдержался от желания скривиться: этот голос был, как сок лимона на языке. – Недели четыре в области.

– И много крыс?

Нужно было спросить это предельно нейтрально, но неприязнь всё равно прорвалась, и Максу ответили тем же:

– Достаточно, чтобы представлять опасность для цивилов.

В дерзком голосе звучал откровенный вызов. Что ж, он до сих пор не смог повзрослеть.

– Тебе я бы советовал уехать туда, где безопаснее. Ты ведь так обычно делаешь, да?

– Был бы рад последовать совету, но, боюсь, ваши крысы прогрызли мне шины, а заодно распотрошили пару фур с продуктами и закусили группой тех самых цивилов. – В памяти вспыхнуло смеющееся лицо Ирки. – Неужели шестерым Мотылькам в самом деле не хватило чёртового месяца на то, чтобы отловить шайку из пяти отбросов?

– А, то есть ты с этими отбросами уже встречался? Рад видеть, что ты смог сбежать. Жаль, что не смогли другие.

– Так, давайте не будем… – начал было Миша одновременно с тем, как один из Мотыльков положил руку на плечо младшего товарища.

Макс медленно вдохнул через нос и так же медленно выдохнул. Не помогло. Внутри клокотало бешенство, которое выдавала лёгкая дрожь в понизившемся голосе.

– К сожалению, мы с Котом приехали сюда значительно позже, чем вы, и никого не успели спасти. Мы оказались настолько бесполезны, что даже не сумели догнать двух ушедших от нас отбросов после того, как сложили троих.

– Пятый, хватит!

Дерзкий Мотылёк сбросил вцепившуюся в его плечо руку старшего и отошёл назад. Макс проводил его испепеляющим взглядом. Парень – его ровесник, а ведёт себя лет на четырнадцать. И как Мотыльки его терпят? Впрочем, остальной состав Максу нравился не намного больше. Должно быть, оттого и оказалось приятно услышать, что этот тип всё ещё Пятый, как и полгода назад. Состав Мотыльков оставался стабильным, по крайней мере первые пять, а значит, можно было не считаться с неизвестным лицом.

– Двух недобитышей вы так и не поймали, я правильно понял? – уточнил Макс, а Миша немедленно подхватил вопрос:

– И никаких следов вампиров в округе?

– Последние дней пять здесь никого, – ответил третий Мотылёк, и Чтец сжал зубы, не позволив себе очередной выпад. Впрочем, за него это сделал Кот:

– А чего вы тогда тут?

Вопрос Славы прозвучал потрясающе невинно и немного растерянно. Просто прекрасно.

– Двое уходят в разведку, остальные следят за безопасностью стоянки, – невозмутимо ответил главный. – Проезжающие мимо люди часто останавливаются здесь на ночь, и Инквизиция отвечает за то, чтобы они могли спать спокойно.

– Хорошее дело. – Миша улыбнулся, но его взгляд остался серьёзным. – Пожалуй, не будем вам мешать. Надеюсь, об этих крысах скоро можно будет забыть.

– Пока! Удачи в охране памятника! – Слава жизнерадостно помахал рукой и, оставив Мотыльков осмыслять мотив сказанного, обернулся к Максу. – Чего, идём?

– Идём.

Макс первым шагнул в ту сторону, откуда они пришли. Напарник последовал за ним и вдруг негромко – однако так, чтобы желающие услышать могли это сделать, – заметил:

– У них проблемы с крысами, потому что давно не было кота.

– Надеюсь, конкретно этого Кота в их составе не будет.

– Да ни в жизнь! – пообещал Слава, и Макс безоговорочно ему поверил.

В чём они абсолютно сходились, так это во мнении, что большие команды, а тем более организации вроде Инквизиции, здорово мешают работать и жить.

Наставник Макса тоже не любил Мотыльков, правда, по более личным причинам: его предыдущий ученик сбежал к ним.

– Ты знаешь, почему он меня киданул, а? – жаловался вечерами хлебнувший лишнего Синий. – Он, это, сказал, что я слишком старый. Ну да, я не из этого вашего поколения мечущегося, но какой я старый, мне ещё пятидесяти нет… Я в армии служил, пока вы клювами у мамкиной груди щёлкали! У меня опыта больше, чем у всех этих Мотыльков вместе взятых, а теперь я для вас, значится, старый…

Скорее всего, настоящая причина бегства ученика была другой. Может, пристрастие Синего к алкоголю, а может, иные особенности характера, однако в одном бывший военный был прав: опыта ему хватало, и Макс ценил возможность перенять его часть.

– Что у тебя с Мотыльками? – осведомился догнавший Макса и Славу Миша.

– Долгая история взаимного недопонимания, конфликт интересов и несовпадение идеологий.

– Идеологий?

– Я не люблю Инквизицию.

– Почему?

– А что, по-твоему, Инквизиция? Как для тебя выглядит то, чем они занимаются?

– Хм… – Миша задумался. – Ну, это большое объединение охотников, куда принимают новичков, чтобы они могли освоиться и потом помогать общему делу. У них неплохая инфраструктура: я не видел стоянок лучше, чем у них. Кстати, стоянок этих становится больше. Сейчас на многих ещё и зарядиться можно, и воду подвозят. И это не только для своих, закрытые стоянки я встречал, ну, раза два, наверное. Мне очень нравится, что они работают не только на себя, но и на людей в целом. Опять же, их система передачи информации по стоянкам довольно удобная, но это мне повезло получить к ней доступ, вообще это обычно только для их членов. Ну и да, в целом на дорогах стало приятнее, когда Инквизиция начала развиваться. Куда меньше охотников стало шататься неприкаянными. Я вот давно не слышал о том, чтобы охотники нападали на других людей, даже о грабежах не слышал. Мирным вампирам всё ещё достаётся, но это да, тут сложно. И, в общем-то, в целом мне кажется это объединение логичным и удобным: охотники знают, что их поддержат и едой, и газом, и что ещё там может понадобиться, а они выполняют общественно полезную работу, которую им организованно спускают сверху. – Он замолчал, будто закончив, а потом вдруг добавил: – Возможно, будь ты в Инквизиции, твоя проблема с машиной уже давно была бы решена.

Макс невесело усмехнулся. Будь он в Инквизиции, он бы уже давно удавился.

– А как оно выглядит для тебя? – спросил школьный друг, и Макс безапелляционно ответил:

– Хреново. Во-первых, совершенно непонятно, кто за этим стоит. Да, я знаю, что у них там Совет, но никто, кого я спрашивал, не знает, кто в нём состоит. И вот этот чёрт знает из кого состоящий Совет берёт наивных идиотов, решивших поиграть со смертью ради исключительно благородной цели, внушает им чувство безопасности и выкидывает их на корм Кровавым. До Инквизиции две трети из тех, о чьей бестолковой смерти я узнаю, спокойно сидели бы себе дома, слушали радио и не лезли, куда не надо. Дальше. Стоянки – это прекрасно, здесь я не спорю. Но вот эта их структура с заданиями и иерархией… Получается, если бы я вступил в Инквизицию, для того чтобы я мог делать всё то, что я делаю сейчас, я должен был бы сначала что-то там доказать, поработать под надзором, получить какой-то ранг, заслужить право брать задания по своей, чёрт возьми, специальности… И только после этого мне бы милостиво разрешили выбирать работу из составленного не пойми кем списка, выполнять её и отдавать часть заработка в общак. Ах да, и ещё эта замечательная повинность с дежурствами. Как бы я ни относился к Мотылькам, без Инквизиции они могли бы сейчас заниматься одним из бесконечного множества более полезных дел. Мотыльки не те люди, чей потенциал можно растрачивать на охрану стоянки. И на кой чёрт им на это шесть человек? Совершенно нерациональное использование человеческого ресурса. Это получается, вступи я в Инквизицию в самом начале, я даже не дожил бы до права работать по специальности, потому что сдох бы ещё где-то в первые пару месяцев, когда меня с кучей «героев», в глаза вампиров не видевших, потащили бы отбивать какое-нибудь поселение в качестве массовки. Этого я вообще не понимаю. Когда вампиры нападают на поселение, туда и так быстро стягиваются все охотники, кто есть поблизости. Зачем бросать туда неопытных новичков? Зачем давать им этот опыт сразу в таком бою?