– Ну, – Слава опустил взгляд, – девушка. Есть. Не охотница, просто с ним путешествует.

Это могло вызвать ещё больше сложностей, а могло оказаться тем самым недостающим Максу аргументом, и он, оценив пунцовые уши напарника, позволил себе рассмеяться.

– Иди, – велел Макс Раде, – собирайся. Как следует подумай, что тебе пригодится в пути и на новом месте, пока не обживёшься. Рассматривай время… Скажем, до октября. В октябре постараюсь к тебе заехать, довезу зимнее или, если не приживёшься, отвезу куда-нибудь ещё.

– Макс… – Рада смотрела на него с непередаваемо потешным видом. – Ты лучший на свете брат!

Больше не пытаясь обняться, она убежала в сторону дома, и не успевший сказать всё, что нужно, Макс остался со слабой надеждой на то, что у его названой сестрицы хватит ума не кричать о скором отъезде всем и каждому и не рассказывать о Бессмертном.

Дождавшись, пока Рада скроется из виду, Макс повернулся к Славе. Тот уже перестал краснеть, но в сторону поглотившего девушку проулка смотрел задумчиво.

– Тебе будет нормально? – поинтересовался Макс, и Слава, вздрогнув, пожал плечами. – Сразу две в тесном пространстве. Страшное испытание.

– Я в мир нечисти ходил! – угрюмо поведал Кот. – Трижды. Вампиров сам, в одиночку, убил четырёх, а упырей вообще не считал. Я не слабак какой-то.

– Ты бы себя сейчас видел. – Макс был готов поклясться, что упыри смущали его напарника значительно меньше.

– Блин. – Слава растерянно взъерошил волосы. – Да не, вообще, должно быть нормально. Это я так, от неожиданности. Там у Бессмертного девчонка классная, и сестра твоя тоже вроде ничего так.

Кот улыбался, как камикадзе, и Макс, не выдержав, усмехнулся. Список причин избавиться от Славы был велик, но причин не избавляться от него неизменно оказывалось больше.

Два следующих дня Макс потратил на подготовку. Переговорив с Дмитричем, он долго и тщательно обыскивал склад, в итоге обзавёлся добротной одеждой на замену сгоревшей, походной посудой, спальником, тентом и другими предметами, потенциально необходимыми ему в ближайшее время. Об остальном можно было подумать позже, когда появится собственная машина, а пока получилось очень даже неплохо. Макс аккуратно упаковал вещи в рюкзак, привязал снаружи громоздкий свёрток с тентом и сложил всё это под лестницей. Набор чистой дорожной одежды ждал его в спальне. В любую секунду Макс был готов выдвигаться, и, к его несравненному удовольствию, Рада старалась подражать ему в этом.

Она самоотверженно продолжала держать язык за зубами, не сообщив о скором отъезде никому, кроме родных и Дмитрича, и всё время была занята тем, что таскалась за родственниками. Прощалась. Сумка с её вещами оказалась под лестницей рядом с рюкзаком Макса, и, пусть она наверняка была набита не тем, чем нужно, Макс остался доволен.

Славу, постучавшегося в дверь беляевского дома вечером третьего дня, Макс встретил с недовольством. Солнце неуклонно ползло к горизонту, баба Нина, Катя и Лена сидели на кухне, и хорошо, что Макс вызвался открыть неизвестному гостю сам. Желания узнать, есть ли новости и какого лешего Кот сюда заявился, вступили в конфликт, и Макс ограничился лишь вопросительным взглядом.

– Там это, ваш из безопасности вернулся от… – Слава осёкся до того, как Максу пришлось его прервать. – Ну да, он, короче, вернулся.

– Отойдём. Сейчас, подожди.

Безжалостно захлопнув дверь перед носом напарника, Макс спешно собрался и, обнаружив Славу покорно дожидающимся снаружи, махнул рукой, указывая направление.

Закуток между стеной и не слишком плотно прижатым к ней зданием склада оказался пуст. Оставшиеся от строительства доски появились тут чуть ли не раньше, чем в поселение привезли Макса, но длинный скос складской крыши защищал их от лишней влаги, а возможно, делу помогал кто-нибудь из обладателей подходящей печати. Доски не гнили, и неизвестные поселенцы сложили их в подобие скамейки, куда по приглашению Макса теперь присел Слава.

– Говори.

– Ну. – Напарник задумался. – Ну, Бессмертный остановился на большой дороге, но не у поворота, а чуть дальше на восток, я найду. Будет ждать нас до утра послезавтра, потом уедет. Слушай, для этого точно надо было уходить? В смысле, чтобы я это сказал?

Нет. Откровенно говоря, совершенно не надо было, но вести разговоры на крыльце дома, куда Макс впустил бы напарника разве что под страхом смерти, казалось такой же глупостью, как говорить где-нибудь посреди улицы.

– Вторую фуру достали? – спросил он вместо ответа.

– Ага. И людей нашли, только это… – Слава замялся и опустил глаза. – В общем, убили их. Они в правильном направлении шли, видимо, первый день, потом разбили лагерь на ночь, и там их нашли, наверное, те же, кто напал на фуры. Бессмертный говорит, что там что-то странное: живым выпит только один, и то не полностью, потому и не встал. Остальных убили ножами и выпили только потом. В шеи били. Вот.

Убили. Всех. А среди них была Ирка… Картины прошлого пронеслись перед глазами беззвучным кино. Длинная белая шея Ирки, прикрытая толстой русой косой. Большие голубые глаза, в которых хочется утонуть. Робкие прикосновения, нежный шёпот, болезненный и сладостный трепет сердца. Желание позаботиться и защитить. Жар в теле, вспыхивающий от одного только взгляда, ночи, проведённые в библиотеке в поисках нужных знаний. Тоска по интернету. Смущение и тревога, пришедшие с решением обратиться за советом к Егору Анатольевичу. Вечер после танцев, когда они с Иркой, смеясь и целуясь, забрались на школьный чердак. Воспоминания ярко вспыхнули и осыпались пеплом безвозвратно ушедшего. Макс на секунду прикрыл глаза, приглушая внутри ненужные сейчас чувства, и коротко кивнул.

– Я тут это, вот что подумал. – Слава был озабочен, но точно не состоянием Макса. – Это что, получается, там осталось несколько голодных и один сытый, да? Прямо как у нас было? Бессмертный говорит, их кто-то спугнул. А кто их мог спугнуть в таком месте? И зачем они убивали? Им же живая кровь нужна.

– Чтобы выжить, достаточно мёртвой. – Думать об этом было проще, чем о погибших. – Если это в самом деле была та же группа – ослабленные, голодные и неопытные, – неудивительно, что они решили сначала убить. Видимо, кто-то умер не сразу, и один из вампирёнышей успел присосаться.

Нескольких глотков живой – не Иркиной ли? – крови, и даже столько времени спустя вампир нашёл в себе силы использовать молнии. Силы напасть на Макса, оставить его без машины, без книги, без записей, без вещей, без возможности распоряжаться собственной жизнью так, как тот привык. Этот нелюдь ушёл живым, и сейчас Макс никак не сможет его найти.

– Значит, где-то поблизости шляется шайка недобитых вампиров, и на руках этой шайки уже достаточно крови, – процедил Макс. – Прекрасно.

– А это, помнишь, по радио говорили, что тут недавно Мотыльки кого-то пришибли?

– Это было раньше.

Если все их беды из-за того, что Мотыльки, ведя охоту, отпустили кого-то живьём, придётся думать, что с ними делать. Ночных бабочек Инквизиции Макс не переносил по личным причинам, но к субъективной неприязни в последнее время регулярно добавлялись объективные факторы.

– Стало быть, от нас ушли двое, – не особо нуждаясь в ответе, проговорил Макс в сумрак вечера. – Изначально их было пять. Бессмертный не говорил, сколько было напавших на поисковый отряд?

– Не, не слышал, – растерялся Слава.

Макс кивнул – скоро у него появится возможность поговорить с легендарным охотником лично. Впрочем, по словам Кота образ человека, называющего себя Бессмертным сейчас, складывался довольно приятный. Возможно, получится рассказать ему об их с Котом подозрениях. Может быть, они вместе сумеют найти недобитышей и покончить с ними.

– Выдвигаемся завтра с утренним колоколом, – решил Макс. – Встречаемся у ворот. Уходим тихо: местные могут начать задавать неудобные вопросы.

– Втроём? – уточнил Слава, и Макс кивнул.

– Да. Если Бессмертному это не понравится…