Вот только та мелкая мошка обладала своими способностями, а Санна и Ютинель стояли подле алтаря. Слишком близко, чтобы что-то сделать.

В глазах Гастона застыла немая злоба, а палец на спусковом крючке пришел в движение. Он давно нацелился на крохотную фигурку подле Инквизитора и был готов действовать.

И прежде, чем Санна издала хоть какой-то звук, прежде, чем отдала приказ, солдат выстрелил.

Глава 13

Юти даже не успела испугаться, впрочем, как и понять, что именно произошло. Мастерство кехо, вбиваемое в нее постоянными тренировками, дало о себе знать. И пусть она чувствовала, что не может использовать дары богини, однако податливое молодое тело сделало все правильно и быстро.

Легкий переступ с ноги на ногу, движение в сторону, обжигающая боль в плече, шорох листьев, торопливый бег сред кривых стволов деревьев, испуганный неприятель, взмах меча, бег, короткий выпад, несколько шагов и вернувшаяся сила колец.

Когда богиня вновь обратила на Ютинель свой взор, бой уже закончился. Одаренная могла поклясться, что уложилась в пять ударов сердца. Меч девы-воительницы словно оказался в нескольких местах сразу, разя и неся смерть. Возможно, она могла вновь Озариться, если бы не пульсирующая боль в плече, все время отвлекающая и притягивающая к земле.

Одаренная понимала, что там ничего серьезного. Болт прошел по касательной, чуть рассек кожу, да срезал немного мяса. Для кехо с двумя кольцам регенерации это не рана, а сущая пустяковина. Разве что останется небольшой след. Однако теперь, когда все закончилось, Юти начала думать и соображать, что же именно произошло.

Она могла поклясться, что не убивала того самого глупца, выстрелившего из арбалета. А почему? Потому что к моменту, когда выбралась из зоны действия алтаря, он был уже мертв. Интересно, какая сила или волшебство уберегли ее от смерти? Опыт Юти подсказывал, что у нее не должно было быть шансов, однако она выжила.

Все объяснилось настолько просто и неожиданно, что Одаренная искренне изумилась. Хотя с каждым прожитым днем считала, что вот теперь-то ее точно ничего не удивит.

Арбалетчик-кехо лежал на спине, оставив свой последний взгляд на густом серо-кисельном небе и держась одной рукой за рукоять метательного кинжала, торчащий из груди. Словно пытался его вытащить, да не хватило сил.

Юти обернулась, поглядев именно туда, откуда и могли бросить оружие. И увидела его. Нарушившего приказ. Самого нерадивого воина на всем Севере. Ее спасителя. Фромвика Крепкорукого.

Решительность еще не покинула лицо бывшего ярла, однако теперь его заполняла новая эмоция — удивление. Не меньшее, которое охватило Одаренную прежде. Фромвик со страхом смотрел на свою руку, по пальцам которой медленно перескакивало серое кольцо силы.

Всю жизнь намеренно убегающий от благодати Аншары, Крепкорукий получил ее благодать, спасая Юти. Одаренная, все еще искоса приглядывающая за странной женщиной-Инквизитором, медленно приблизилась к северянину.

— Ты ослушался меня, — только и сказала она.

— Я будто что-то почувствовал, — ответил Крепкорукий, — когда ты расправилась с арбалетчиками, когда застыла с той женщиной. Понял, что что-то идет не так. И ноги сами понесли меня.

— Никогда не видела, чтобы нож метали так далеко, — искренне удивилась Юти.

— Отец с детства заставлял упражняться меня с разным оружием, — пожал плечами Крепкорукий. — А ножи мне полюбились больше прочего. Да и сильный я.

Этого действительно было не отнять. Хоть Фромвик не пользовался своей статью, обратив внимание на нить и иглу, но по-прежнему стоил нескольких воинов. Вот только сам им никогда не был. Потому спасение Крепкоруким крепко озадачило девочку. Она осознавала, что теперь обязана северянину, но не понимала, какой монетой может отплатить ему.

Вот если бы подобное совершил наставник, то все было бы в полном порядке. Юти ходила в обучении у Ерикана, он помогал ей найти тот самый истинный путь, оберегал и направлял. Пусть весьма своеобразно и как умел. Но все это было бы в порядке вещей.

Однако именно теперь Ерикан торопливо и тяжело взбирался по холму. И Ютинель впервые за все время взглянула на него глазами не девочки-ученицы, а стороннего человека. И увидела обеспокоенного старика, а не учителя. Скорее даже отца, запоздало осознавшего, что его дочь попала в беду. Потому что как только учитель разглядел рассеченное плечо и мокрую от крови одежду, то спал с лица. Его бледно-васильковые глаза вовсе потускнели, а кожа посерела. Будто Ерикан впервые понял, что только что мог потерять Юти.

Учитель не сказал ничего, с достоинством сохранив лицо. Даже Крепкорукий выглядел более встревоженно. Но по тому, как дрожали пальцы Ерикана, когда он обрабатывал ее рану, Одаренная поняла, старик испугался. Серьезно и взаправду. Прежде наставник все время считал, что контролирует каждый их шаг. Но ныне все изменилось.

А еще дева дошла до простой и банальной вещи. Даже самые великие и могущественные воины, умудренные сотней лет и прожитым опытом, могут ошибаться. И чем сильнее и дальше прошли они по пути Аншары, тем фатальнее оказываются их просчеты…

Юти даже придумала одну хитрую ловушку.

— Нельзя оставлять трупы возле дороги. Ерикан, погребешь этих воинов? Ты опытнее в управлении стихией земли.

Нет, она и сама могла бы напрячься и сотворить громадную яму, сбросить туда тела, а после засыпать землей. И на все ушло бы не так много времени. Но Юти очень хотела проверить, насколько теперь внутренне сокрушается учитель и мучается чувством вины.

Вместо ответа наставник кивнул, стараясь не смотреть в глаза Одаренной. Лишь указал на притихшего Инквизитора.

— А что с этой?

Вопрос действительно был интересным. Хотя бы потому, что та женщина, которая задумала убить Ютинель и другая, с которой пришлось заговорить, оказались разными людьми. Деве еще не приходилось сталкиваться, когда жизнь человека на глазах делилась на «до» и «после». Но Одаренная могла поклясться, что нечто внутри слуги Императора умерло, оборвалось, а не смену старому пришло другое чувство.

— Как тебя зовут, Инквизитор? — спросила Юти.

— Санна, — ответила та.

— Ты еще хочешь убить меня?

— Нет, нет, — торопливо замотала головой незнакомка. И деве хватило этого. Она знала, что женщина говорит правду.

— Возьмем ее пока с собой, — ответила Юти. — А после решим.

Наверное, в другое время Ерикан бы воспротивился. Однако теперь он лишь отвернулся и пошел делать обещанное — хоронить убитых Одаренной воинов.

Райдарская дева меж тем следовала совету учителя, наблюдала за стихиями. Сначала старик разрыл множество одинаковых могил, чтобы погрести каждого из людей Санны по отдельности, а затем, не касаясь, перетащил их с помощью стихии воздуха в последнее земляное убежище.

Юти знала, что Ерикан умеет многое. Пару раз во время тренировок, старик ради шутки, опрокидывал ее с ног воздушной подножкой. Однако сейчас, когда Ерикан был сосредоточен, каждое его действие представляло собой любопытный сплав стихийного искусства.

Одаренная даже на мгновение задумалась. А способна ли Юти вообще победить Шантал Келлиган? Она знала о нем только то, что много лет назад тот был подающим надежды стихийником. Что, если Одаренный не сидел на месте, пожиная плоды своих трудов, как тот же Рой Кин, а продолжил совершенствоваться?

Погребение заняло не так мало времени. Намного больше пришлось ждать, пока Крепкорукий найдет подходящие камни, вырежет на них руны и положит на могилы. Фромвик говорил, что подобное необходимо, чтобы никакое колдовство не могло поднять мертвых вновь.

Нет, на родине Юти тоже иногда обкладывали могилу камнями. Но только если человек был знатным и богатым. В Пределах не так много камней, лишь песчаник близ Хребта Дракона. К тому же, достаточно затоптать могилу лошадьми и тогда никакой степной волк не доберется до трупа. А руны и вера в мертвых — не иначе, как пережиток старых богов.