– Да, но забыл озвучить очевидную оговорку, – в голосе дракона проскальзывает металл, а глаза темнеют, как небо во время грозы. – Попытка сбежать на “тот свет” засчитана не будет. Никогда.
Никогда, значит…
Я хмуро подтягиваю колени к груди, с подозрением ожидая, что Клоинфарн скажет дальше. Не просто же так он сюда пришёл.
Подойдя к кровати, дракон садится на её край. Я тут же отодвигаюсь подальше.
– Ну точно кролик. Даже сейчас пытаешься сбежать, – недовольно замечает он. – Что мне сделать, чтобы ты закопала топор войны, Адель?
Он серьёзно это спрашивает?
Во мне борется здравомыслие и гордость принцессы.
Гордость побеждает.
– Для начала научиться манерам, – говорю я, вздёрнув подбородок. – Разве не учили, что неприлично врываться в комнату девушки без стука? Также, нельзя садиться к ней на кровать, если она этого не позволяла. Но прежде всего – запрещено красть девушку из дома, закинув на плечо как мешок картошки!
– Ну, если с последним пунктом ничего не поделать… то с остальными я, пожалуй, мог бы пойти навстречу.
– Поцелуи тоже под запретом! – торопливо добавляю я.
Дракон опирается ладонями на кровать и чуть наклоняется ко мне. Солнечный свет падает на его лицо, но совершенно не отражается в глазах – будто это колодцы, поглощающее свет. Я невольно делаю судорожный вдох, вцепляясь пальцами в одеяло.
– Если соглашусь на твои условия, ты останешься со мной, Адель? – проникновенно спрашивает дракон. – Попробуешь полюбить меня?
Полюбить?
Это то, чего он хочет? Любви?!
Сердце сжимается так, будто готовится для последнего удара.
Я должна схитрить! Сказать, что согласна!
Но что-то внутри противится. Меня захлёстывает странная эмоция, будто стою перед закрытой дверью. И если открою её, то никогда не смогу вернуться в прежний мир.
Полюбить…
– Лучше умереть, – шепчут мои губы.
– Жаль, – Клоинфарн не злится, он улыбается. Но это улыбка жнеца. Зрачок дракона сужается до точки, и я впервые различаю радужку – она всё же есть, очень тёмная, как глубокий океан, с синеватым отливом по краям. – Ну раз так, Адель… то нет смысла с тобой осторожничать. Буду делать что хочу.
А в следующий миг его рука обхватывает мою лодыжку. Я вскрикиваю, когда дракон резко тянет меня вниз, заставляя упасть на подушки. Второй рукой он тут же ловит мои запястья и вдавливает их в матрас над моей головой. Голенью зажимает мои ноги.
Клоинфарн прямо надо мной, его зрачки вновь расширяются, теперь в них клубится зловещая мгла.
– Попалась, – говорит дракон без улыбки.
Мой внутренний зверь мечется в испуге.
– Отпусти! – я пытаюсь вывернуться, но это всё равно, что земле бороться с придавившей её скалой! Запястья будто в железных кандалах!
– Знаешь, когда ты сопротивляешься… так даже интереснее, – замечает дракон.
Его голос отстранённый, а слова пронзают как иглы. Сейчас он другой! Будто впервые скинул маску.
Свободная рука Клоинфарна ложится на мой живот, я ощущаю её холод даже через ткань! Когда ладонь дракона скользит вниз к ноге, меня начинает трясти, когда она по-хозяйски забирается под юбку и касается голой кожи бедра – я готова кричать!
Моё сердце переворачивается в груди. Я вдруг понимаю – больше не будет уговоров и лживых улыбок! Я перешла невидимую черту, и теперь мне укажут моё место.
Чувствую себя совершенно беспомощной! Слишком маленькой, слишком слабой.
– Нет! Не надо! – мой голос жалобный.
– Теперь ты не дерзишь? Всё ещё готова умереть, лишь бы не быть со мной?
Я задыхаюсь. А ладонь Клоинфарна скользит вверх по ноге, оставляя жгучий след.
– Адель, по законам этого мира – ты моя жена, а я – твой царь и бог. То, что я до сих пор обращался с тобой мягко – лишь моя прихоть. Сбегать или пытаться расстаться с жизнью – бесполезно, я всё равно верну тебя, хоть с того света достану, но то что будет дальше, тебе не понравится.
Его рука ныряет на внутреннюю сторону бедра. Я пытаюсь сжаться, свести колени, предательские слёзы выступают на глазах.
– Пожалуйста… перестань, – шепчу, умоляюще глядя в глаза напротив. – Пожалуйста…
Рука Клоинфарна замирает. А сам он резко втягивает воздух и перемещает взгляд на мои искусанные губы. Зрачок дракона вытягивается веретеном, становясь звериным – диким, радужка окрашивается в насыщенно-синий.
Мой внутренний кролик замирает, заворожённый.
Сейчас на меня смотрит не человек, а зверь! И почему-то от этого голодного взгляда мой испуг вдруг трансформируется в нечто, отчего внизу живота делается горячо, а губы начинает покалывать.
Вертикальный зрачок Клоинфарна расширяется, а в следующий миг дракон отпускает меня.
Я тут же вскакиваю с кровати. Отпрыгнув к двери, одёргиваю юбку и дёргано растираю замёрзшие запястья.
Меня колотит, как в лихорадке, лицо пылает от стыда, возмущения и страха. Сидя на кровати, дракон наблюдает за мной горящим взглядом. Он выглядит спокойным, но его мраморные скулы окрасились рваным румянцем, а зрачок так и остался вертикальным – звериным.
– Никогда так больше не делай! – выкрикиваю я.
– Если не хочешь повторения, то не зли меня, Адель. Смирись уже.
– А если не смирюсь?! – мой голос срывается, я обхватываю себя за дрожащие плечи.
– Что ж… – он наклоняет голову, будто обдумывает ответ. – Есть множество способов сделать тебя покорной.
– Почему ты так зациклен на мне! Зачем я тебе нужна?!
Клоинфарн поднимается с кровати. Тени колышутся у его ног, будто ожидая приказа.
Я пугаюсь, что дракон сейчас направится ко мне, но он идёт к окну. Выглядывает в него, стучит пальцами по подоконнику, будто мы ведём неспешную беседу. Солнечный свет падает на лицо Клоинфарна, смягчая жёсткие черты.
– В Эльвитарионе всё устроено иначе, чем в твоём мире, – говорит он. – Драконов здесь мало, и каждому нужна особенная пара. Так вышло, что мне подходишь именно ты. Скажу честно, когда ты примешь меня, я стану магически сильнее. Это и есть моя цель. Меня мало интересует всё остальное.
Я сглатываю вставший в горле ком.
Вот она – правда. Простая, как медная монета.
Я “подхожу”, а на кону сила.
Ради силы он украл меня из дома. Ради силы запер в жутком замке посреди леса… Удивлена ли я? Нет… Ведь даже в моём мире мужчины постоянно меряются мускулами и не брезгают грязными методами для достижения целей.
Про драконов в старых книгах написано, что они холодные, жадные и помешаны на власти. Что ж, похоже, это правда!
Клоинфарн сказал, что “остальное его мало интересует”. Значит, о чувствах речи не идёт? Но зачем он спрашивал меня, смогу ли его полюбить? Это условие, для получения им силы?
Облокотившись на широкий подоконник, Клоинфарн наблюдает за мной со странным выражением… будто охотник, что расставил силки и ждёт, когда глупый кролик попадётся в смертельную ловушку.
“Опасность!” – шепчет мне инстинкт.
– Чего именно ты от меня хочешь, дракон? – напряжённо спрашиваю я.
– Ничего сложного, – Клоинфарн улыбается уголками губ. – Я хочу, чтобы ты привыкла к дому. Привыкла ко мне. Не пыталась навредить себе или сбежать.
– И сколько займёт это привыкание? И что будет потом?!
– Два-три месяца, не больше. И потом… ты сама попросишь остаться со мной, Адель, – он произносит моё имя так, что по спине бежит стая мурашек.
– С чего это вдруг?!
– Потому влюбишься в меня.
– Влюблюсь?! За три месяца?!
– Без сомнений, – уверенно заявляет дракон.
– Влюблюсь?! За три месяца?!
– Без сомнений! Хотя, – он прищуривается, окидывая меня оценивающим взглядом, – тебе хватит и месяца.
Месяца?!
Вот так наглец!
Я смотрю на Клоинфарна, как на чудо света! Моё возмущение настолько велико, что вытесняет другие эмоции. Это ж надо так уверенно заявить подобное! Месяц и я уже никуда возвращаться не захочу?!
Снял рога и сразу уверился в собственной неотразимости?!
И тут в голове щёлкает идея.
