Уже к началу 60-х годов прошлого века археологами и бедуинами было обнаружено около 40 тысяч фрагментов рукописей на коже, пергаменте и папирусе, которые представляли собой остатки около 600 книг, причем только не более десятка дошли полностью или почти полностью. Все остальное – отрывки, иногда буквально клочки с несколькими или даже одной буквой, часто едва различимой.

После Шестидневной войны, когда территории к западу от Мертвого моря перешли под юрисдикцию Израиля, в Иерусалиме состоялась научная конференция, которая подвела итоги нескольких десятилетий работы. Так возникла новая наука – кумранистика. Между тем поиски продолжались, была обследована едва ли не каждая пядь земли в этой части Иудейской пустыни. В результате почти в 250 пещерах были обнаружены 900 свитков и фрагментов.

Однако и в конце 60-х годов, и далее все материалы, находившиеся в ведении Рокфеллеровского археологического музея в Восточном Иерусалиме, все еще оставались в полном и безраздельном распоряжении узкой группы специалистов, которую возглавляли знаменитый археолог Ролан до Во (1903–1971) и его преемники. Лишь в 1991 году группу возглавил профессор Эммануэль Тов, и исследовательская деятельность приобрела подлинный размах.

Все говорило о том, что свитки Мертвого моря – остатки большой библиотеки.

Но кому она принадлежала? Дело в том, что скалы с пещерами, в которых были обнаружено «основное хранилище», находятся примерно в полукилометре от руин древнего поселения, о котором ученым было известно еще в XIX веке. Конечно, о них «вспомнили» археологи Ролан де Во и Ланкастер Хардинг, проводившие раскопки в Кумране с 1951 по 1957 годы. Они нашли там израильское поселение середины VIII–VI веков до н. э. Следующее по времени поселение возникло там гораздо позже – во II веке до н. э. и просуществовало до 68 года н. э., когда было занято римлянами. Во время восстания Бар Кохбы здания использовались иудейскими повстанцами, после чего были окончательно заброшены.

Наиболее важной частью комплекса Хирбет Кумран, по мнению археологов, является северо-восточный «квадрат» 37 на 37 метров, возникший на месте более древнего поселения. В северо-западном углу его расположена двухэтажная башня с массивными стенами толщиной 1 м 30 см. Живой интерес ученых вызвала длинная прямоугольная комната: Ролан до Во сразу решил, что это был скрипторий, т. е. место, где писались и переписывались рукописи. О таком экзотическом назначении комнаты свидетельствовали остатки стола, а также чернильницы – целых пять штук. На двух других имевшихся в комнате столах обнаружились выемки, как смело предположил Р. де Во, для воды, которой писцы совершали ритуальное омовение рук, если в тексте вдруг встречался тетраграмматон, сакральное четырехбуквенное обозначение имени Всевышнего. Странно, что ученый не сообразил, что писать сидя за столом люди стали значительно позже. В древности они располагались в позе, похожей на йоговский «лотос», положив рукопись на колени. Уже потом, при детальном анализе выяснилось, что чернильницы принадлежат к разным периодам, три из них – вообще III века (нашей эры!), когда рукописи были давно написаны, а Иудея опустошена.

В комплексе была найдена кухня с хорошо сохранившимися очагами, а также «посудная» с более чем тысячью предметами глиняной столовой утвари. Имелось также обширное помещение для собраний – по мнению де Во, устроенное так, чтобы собравшиеся сидели лицом к Иерусалиму – со столовой для ритуальных трапез. В комплексе размещались гончарные мастерские с подсобными помещениями, мельницы, пекарня с печами, зернохранилище, стойла для вьючных животных и другие хозяйственные службы. Картину дополняла необходимая в пустыне система водоснабжения с цистернами и бассейнами, а также канализация.

Ученые определили, что большая часть предметов из керамики местного кумранского производства. Причем графика на сосудах из Хирбет Кумрана оказалась сходной с графикой рукописей из кумранских пещер, что, по мнению археологов, говорило о наличии определенной взаимосвязи «хранилища» и «центрального здания» и даже, возможно, о том, что они использовались членами одной общины. В пещерах был найден железный топорик-кирка, который, как отмечал Ролан де Во, соответствует описанному Иосифом Флавием орудию: его носили при себе ессеи и использовали при отправлении естественных потребностей – выкапывали ямку, а потом засыпали ее землей.

Вот и произнесено заветное слово – ессеи! Но кто они такие?

Идея о том, что рукописи принадлежали некоей религиозной общине, жившей в Кумране, явилась сразу же. Она была сформулировано еще в начале 50-х годов прошлого века и с некоторыми небольшими коррективами продержалась до настоящего времени. Вскоре после открытия кумранских рукописей ученые припомнили разрозненные сообщения о находках в районе Мертвого моря древних свитков и скрывавшейся там некоей «пещерной секте».

В книге Иосифа Флавия «Иудейская война» запечатлен яркий рассказ об одном из трех самых значительных течений иудаизма того времени – ессеях, стоящих в оппозиции к представителям истеблишмента того времени – саддукеям и фарисеям. Ессеи избегают наслаждений, считая их пороком, добродетелью полагают воздержанность и контроль над собственными страстями. Они презирают богатство и живут единым сообществом. Все имущество принадлежит всем сообща. Они используют частое омовение для очищения души (обилие ритуальных бассейнов в Хирбет Кумране). Они без устали изучают старинные книги, преимущественно, религиозного содержания (вот и скрипторий, и библиотека). Они ревностно чтут субботу, собираются на ежедневные молебны и трапезы (а вот – трапезная и молельный зал!) Особым почтением пользуется у ессеев их духовный лидер – Законодатель, и его хуление карается смертью. Их богослужения связаны с восходом солнца. Они верят в бессмертие души; если за грехи люди не будут наказаны в этой жизни, в следующей их ждет неминуемое наказание. Интересно, что ессеи расходятся во взглядах на брак. В некоторых сообществах от брака воздерживаются, в других же полагают, что брак допустим, но только для продолжения рода; после зачатия супружеские отношения прекращаются. Все это говорит о наличии каких-то переходных форм в религиозных представлениях жителей Иудеи, особенно часто встречающихся на фоне предчувствия глобальных общественных бедствий.

Вот только в сообщении историка не упомянуто о точной привязке общины ессеев к Иерихону и Мертвому морю. Там сказано только, что «у них нет ни одного города, однако повсюду имеются многочисленные общины…»

Зато точная локализация есть у римского ученого Плиния Старшего (23–79 годы н. э.)

Он пишет: «На запад от берегов Асфальтового озера (т. е. Мертвого моря) живут esseni, замкнутое и странное, если сравнить с другими, племя. Esseni живут совсем без женщин, отказавшись от любви, – среди пальм… За ними был город Engade (очевидно, поселение Эйн-Геди), второй после Иерусалима по богатству пальмами и рощами, теперь (т. е. в середине I века н. э. – Л.Г.) это груда развалин. Дальше расположена крепость на скале Моссада близь Асфальтового озера…»

Топография Плиния Старшего определенно указывает на район Кумрана.

Как мы уже говорили, обилие «общественных помещений» Хирбет Кумрана, а также некоторые другие особенности поселения не могли не навести ученых на мысль, что в комплексе должна была квартировать религиозная община ессеев. Этого очень хотелось всем, особенно руководителю раскопок священнику Ролану до Во. Христиане желали видеть в ессеях своих предшественников, иудеи – одно из экзотических направлений неортодоксального иудаизма рядом с привычными саддукеями и фарисеями. Задать себе вопрос – почему, собственно, община, а не, скажем, военный гарнизон или рабочая артель? – на библейской земле было как-то неловко. В пользу общины говорила и хорошо отлаженная система водоснабжения с большими бассейнами, оснащенными лестничными спусками. Емкости были немедленно объявлены купальнями для ритуальных омовений – миквами. Правда, потом выяснилось, что такие же хранилища имелись и в других местах в окрестностях Иерусалима, явно не связанных с религиозными отправлениями, а лестницы сделаны для удобства черпания воды, когда ее запасы подходили к концу.