Невысокая, худощавая, с длинными светлыми волосами, заплетёнными в косы – миловидная Соня Иваненко. Они дружили с детства.

Лена нравилась многим парням, в том числе и Ивану Шайдорову, на Соню никто не обращал внимание.

Первого сентября, в выпускном десятом классе, классный руководитель посадил Ваню Шайдурова с Соней, так они просидели целый учебный год.

Ваня учился хорошо, но домашнюю работу никогда не делал, а списывал её у Сони. Когда учительница просила Ивана рассказать, то что надо было выучить дома, Соня открывала свой учебник, указывала нужный абзац, он умудрялся прочитать и ответить. Как он это делал, для Сони оставалась загадкой. Зато в математике Ване не было равных, он запросто решал любую задачу.

Один раз Иван как-то подшутил над Соней. Он привязал её косами к стулу. Когда учительница попросила Соню ответить на вопрос, и она встала, то встала Соня вместе со стулом. Хорошо, что сделала она это не резко, а то-бы осталось без головы.

В конце учебного года Иван и Лена Егорова за дружили. Встречались они до тех пор, пока Ваню не призвали в армию. Лена провожала его на срочную службу.

Егорова почти сразу за дружила с другим юношей,– с Костей Орловым.

– Лена, что ты делаешь? – предупреждала её Соня.

– Прорвёмся,– отвечала Лена.

Проводив Костю тоже в армию, она стала писать им обоим письма как-то, один раз перепутала послания. Косте отправила письмо, предназначенное Ивану, а Ивану – письмо Косте. После этого случая, Иван не стал переписываться с Леной и выслал ей письмо обратно.

Иван пришёл из армии. Статный, темноволосый, с тёмно-карими глазами на красивом лице. Да ещё и в военной форме, он свёл Соню с ума. Она влюбилась без памяти. Иван посмотрел, на Соню на свою соседку по парте, другими глазами.

В субботу, Иван, после демобилизации, пришёл на дискотеку в местный клуб. Соня, приехавшая из города, где училась в медучилище, пришла на танцы.

На первый медленный танец, Ваня подошёл к ней и пригласил ее. У Сони подкашивались ноги, она боялась упасть, но он крепко и в то же время нежно обнимал её.

Сонечка любовалась парнем. Как же мужчину украшает военная форма.

Иван больше не отошёл от Сони. Все медленные танцы они танцевали парой.

После дискотеки Ваня проводил Соню до дома. Они очень долго прощались, никак не могли расстаться. В этот вечер Ваня первый раз поцеловал девушку… Они разговаривали, а Иван всё смотрел на губы Сони, а потом взял и поцеловал… Губы у Ивана твёрдые, но поцелуй был нежным и ласковым… Соне хотелось, чтобы он длился и длился.

На каждый выходной Соня, как на крыльях летела домой. Иван, если мог, среди недели приезжал к ней в город.

На новогодние праздники решили собраться классом и вместе встретить Новый год.

В компании присутствовала и Лена Егорова, но Иван не отходил от Сони.

Выпили шампанского за уходящий год. Веселились. Потом встретили Новый год фужером шампанского. Все радовались наступившему Новому году.

Когда Иван провожал Соню до дома, они не захотели расставаться. Прокрались в комнату Сони… Одежда полетела в разные стороны… «Молнии» сверкали… «Искры» летели…, но пожар был только в их телах, руках, в поцелуях.

После этой ночи они решили пожениться. Свадьбу сыграли весной. Потом родился Данилка. Иван очень хотел доченьку, но почему-то Бог не дал больше детей.

После окончания медучилища, Соня стала работать медработником в своём селе. Местные жители уважали её как специалиста.

Иван заочно закончил сельхозтехникум и остался работать в совхозе агрономом.

Всё было хорошо, до этого рокового дня. Ну зачем они поехали в райцентр?

Софья Дмитриевна невидящими глазами смотрела в пустоту.

– Как я буду жить дальше без Вани? – задавала она себе вопрос.

Подул холодный октябрьский ветер. Стала смеркаться.

– Мам, пойдёт домой. Уже поздно, а нам ещё печку топить надо,– ежись от холодного ветра, посильнее запахивая осеннюю куртку, попросил Данилка.

– Пойдём, сынок.

Софья Дмитриевна и Данилка поднялись с лавочки. Мама крепко обняла сына, прижимая к себе.

– Ты мой единственный, – поцеловала она Даню. – Пойдём.

Уходя, они оглянулись и увидели, что на блюдце, в которой они насыпали принесённое пшено, прилетела и села клевать крупу, птичка. Это хороший знак.

За окном темень. Ветер, начавшийся с вечера, усиливался, он уже завывал, что даже слышно в печной трубе. Свинцовые тучи затянули небосвод, так что не было видно ни звёзд, ни луны. Пошёл дождь. Дождевые капли тарабанили по оконному стеклу.

Соня не могла находиться в холодной, пустой постели. Она села на край кровати. В душе была такая же темень, как и на улице. Хотелось выть, как этот ветер в печной трубе. Слёзы сами текли из глаз и капали крупными каплями с подбородка на грудь.

Соне было так плохо… За своими действиями она наблюдала как будто со стороны… Соня встала с кровати, на ней надета ночнушка, но ей не холодно… Взяла фонарик… Пошла в холодные сенки… Взяла верёвку и сообразила на ней петлю… Взяла стул, залезла на него и привязала верёвку к крюку, прибитому на потолке…

В это время, соседка Лида выходила на улицу в туалет. Видя, что у Шайдуровых мелькает в сенках свет от фонарика, она забеспокоилась. Пошла узнать, что творится у соседей. Пробежав под дождём до их крыльца, она постучала в двери…

Стук в дверь вернул Соню в действительность. Она обнаружила себя стоящей на стуле с верёвкой в руке, на конце которой петля.

А в дверь уже тарабанили.

Соня сняла верёвку с крюка, слезла со стула, бросить верёвку на пол. Пошла открывать дверь.

Лиду, промокшую под дождём, колотила дрожь. Она чакала зубами. Её трясло, то ли от холода, то ли от того, что она увидела в окне – освящённый фонариком силуэт Сони, стоявший на стуле и верёвкой, висевшей на крюке.

Наконец-то Соня открыла дверь.

– Что, ты творишь? – стуча зубами, кричала Лида. Она подбежала к стулу, подняла верёвку, подбежала к входной двери и выкинула верёвку на улицу в темноту.

Холод осенней ночи стал проникать в опустошённую душу Сони. Она почувствовала, что замёрзла. Ноги подкосились, и она села на холодный пол и зарыдала.

– Всё, всё успокойся,– уговаривала Соню соседка. – Пойдём в дом, согреемся.

Они зашли. В доме было тепло.

– Спиртное есть? – спросила Лида. – Будем греться.

– Есть. – Соня достала неполную бутылку водки и две стопки, подала их Лиде. – Наливай.

Соня пошла в спальню. На себя набросила кофту, Лиде вынесла тёплый халат.

Соседка, разливавшая водку по стопкам, сняла свою мокрую одежду и переоделась. Сели за пустой стол.

Лида молча подала стопку Сони, себе взяла вторую. Молча выпили.

– Что решила Данилку оставить сиротой? – наконец-то заговорила Лида.

– Я не хочу жить. Ваня погиб из-за меня, спасая меня, – заплакала Соня.

– Он спас тебя, чтобы Данилка не остался один. Ты решила покончить жизнь самоубийством,– как будто втыкая нож, говорила Лида. – Не захотела жить ради сына? Ты думаешь только о себе. Иногда жить сложнее чем умереть. И жизнь может стать страшнее смерти. Но нам надо жить, по-другому быть не может. Смерть невыход. У нас есть обязанности и их надо выполнять.

– Я потеряла смысл жизни,– грустно сказала Соня.

– Смысл твоей жизни Данилка,– как отрезала, сказала Лида.

– Надо прийти в себя, хотя бы ради сына,– подтвердила Соня.

– Подумай и о себе. Тебе надо стать сильно не только ради Данилки, но и ради себя. Мне как-то сказала моя бабушка, а она была мудрая женщина, что я должна быть сильной духом. Если женщина сильная духом, то и её дети под защитой.

– Лида, спасибо тебе,– поблагодарила Соня соседку. – Вы переехали год назад, но я так про тебя ничего и не знаю?

Чтобы отвлечь Соню от нехороших мыслей, Лида Яковлева решила рассказать о себе.

– Мы с Володей, это отец мальчишек, познакомились в университете. Я училась на экономическом факультете, а он на юридическом,– начала свой рассказ Лида.