30 сентября, воскресный день ознаменовался колокольным звоном. В церкви завершилась служба.

Этот звон слышали больные, лежащие в больнице, которая находились недалеко от церкви.

Солнечный луч пробирался через плотные шторы, прикрывшие окна больничной палаты в реанимационном отделении.

Софья Дмитриевна никак не могла понять, то ли она правда слышит колокольный звон… Или…

Софья находилась в другом мире в светлом тоннеле. Она идёт со многими людьми, с мужем. Вдруг перед ней закрыли дверь, и она осталась одна…

Колокольный звон продолжает звучать. Колокольный звон плыл по воздуху, ласкал слух и приводил в чувства.

Софья Дмитриевна очнулась под колокольный звон. Сначала она не могла понять, где находится…

Когда в палату зашла девушка в белом халате, Софья Дмитриевна поняла, что она в больнице.

– Софья Дмитриевна, вы очнулись? Слава Богу,– обратилась медсестра.

– Где я? – очень тихо прошептала больная.

– Вы в больнице, в реанимации,– ответила девушка в белом халате.

– Где мой муж – Иван Иванович? – очень тихо задала вопрос больная, боясь услышать ответ.

– Софья Дмитриевна, я сейчас позову врача, – медсестра отвела взгляд, не отвечая на вопрос, поспешила за дежурным врачом.

Вторая половина сентября. Осень в самом разгаре. Солнечные, тёплые дни, более прохладные ночи. По утрам сильные туманы.

Сельские жители, в выходные дни, постарались выкопать картошку. В огородах наведён порядок, всё убрано.

Софья Дмитриевна и Иван Иванович Шайдуровы в понедельник решили съездить в райцентр по делам.

Соня договорилась с соседкой, Лидой Яковлевой, что та присмотрит за Данилой, их с Иваном сыном.

– После обеда мы приедем,– договаривалась Соня с Лидой. – Даня к этому времени должен прийти из школы. Покушать есть что, поест.

Рано утром, в понедельник, на улице стоял густой туман, не было видно домов, построенных по соседству.

Супружеская пара Шайдуровых, отпросившись с работы, пошла на автобусную остановку. Через несколько минут должен подойти автобус «Пазик» жёлтого цвета. Собирая пассажиров по ходу движения, он доезжал до райцентра, там оставался на два часа и отправлялся обратно. За эти два часа люди старались сделать свои дела, чтобы уехать обратно на этом же автобусе.

Покупая билет у водителя автобуса, Софья Дмитриевна почувствовала крепкий запах перегара.

Сев на пассажирские места, которые представляли собой простые сиденья, женщина стала смотреть в окно.

Туман рассеялся. Какая же красота кругом! Листва у берёз уже почти вся пожелтела, у клёнов листва- красная. Только сосны стоят зеленые.

Склоны гор, как разноцветные ковры. У каждого ковра – свой рисунок.

Автодорога проходит вдоль берега бурной, горной реки. Проехали по мосту на другой берег. Река продолжает нести свои бирюзовые воды на север, а дорога ведёт на запад. Есть места, где с трассы видны только макушки деревьев, растущих в низу.

Автобус по этой горной дороге ехал полтора часа.

Через два часа супруги Шайдуровы, сделав свои дела, сидели на сиденьях в автобусе и наблюдали, как наполняется салон пассажирами.

Вот молодожёны, у которых свадьба прошла только вчера, в воскресенье разговаривает с другой парой, у которых свадьба только будет. Вторая пара не успела всё сделать и остаётся в райцентре. Поженившаяся вчера пара садится в автобус. Вот парень, лет двадцати пяти, с папками в руке, на ходу запрыгивает в отъезжающий автобус, он тоже торопится домой. Этот молодой человек стал двадцать пятым пассажиром.

Автобус тронулся. Пассажиры разговаривали между собой, кто-то дремал. И вдруг…

Водитель не справился с управлением. Автобус занесло на повороте, и он рухнул в пропасть…

Иван Иванович прижал Софью Дмитриевну к сиденью и намертво вцепился в его края. Он принял все удары, которые достались ему при падении автобуса в двадцатиметровую пропасть.

Погибло двадцать пять человек, в том числе и водитель. Выжила только Софья Дмитриевна Шайдурова.

Целых шесть дней она не приходила в сознание, находясь между жизнью и смертью. Её спас муж, накрывший её собой. Её Ванечка.

Кто теперь скажет Соне, что её Ванечки, Вани, Иван Ивановича больше нет?

Во столько семей пришла беда, горе и боль. Родные ещё долго будут оплакивать своих погибших родственников.

Софья Дмитриевна пришла в себя. Она вспомнила весь ужас, страх и боль, которые она пережила. К ней пришло осознание, что своего Ванечку она больше не увидит. А как же там Данил? Он где и с кем? Хотя ему одиннадцать лет, но в такой страшный период он остался один.

Сони надо прийти в себя.

Софью Дмитриевну перевели в обычную палату.

Когда лечащий врач вошел в палату, чтобы осмотреть больную, Софья в Дмитриевна стояла у окна и невидящим взглядом смотрела в пустоту.

Перед врачом предстала потерянная женщина, ей было тридцать три года, но на вид Сони можно дать больше. Не высокого роста, худощавая, лишённая жизненного смысла. Светлые её волосы собраны в «шишку». Заплаканные, красные глаза, когда-то имели серый цвет, сейчас же цвет был непонятный, то ли светло-серый, то ли бледно-голубой, как будто выцвели от слёз.

Осмотр врача, показал, что со здоровьем у Софьи Дмитриевны всё нормально, только ей нужна помощь психолога.

После обхода к ней в палату зашла медсестра.

– Софья Дмитриевна, к вам посетители, – стараясь улыбаться, предупредила она.

– Кто? – спросила больная.

– Сейчас увидите,– сказала представительница медработников, но сама не ушла, на всякий случай.

В палату зашли Данил, сын Софьи Дмитриевны и Лида Яковлева, её соседка.

– Мама,– бросился к ней Данил, – Слава Богу, ты жива,– плача, обнимал он маму.

Софья Дмитриевна слабо улыбнувшись, обняла сына.

– Даничка, как ты? Где и с кем ты сейчас находишься? – спросила она мальчика.

– Мам, я сейчас с тётей Лидой приехал и вообще я больше у них нахожусь. После похорон папы, я дома не могу один находиться. Скорей бы тебя выписали, мы бы с тобой в дом вернулись.

– Папу уже схоронили? – со слезами на глазах, спросила шёпотом Соня, обнимая сына.

– Да, Ивана Ивановича хоронило всё село,– вступила в разговор соседка Лида. – В селе ещё двух человек похоронили после этой аварии.

– Лидочка, кто занимался похоронами? – еле слышно спросила мама Данила.

– Соня,– Лида отвечала на вопрос Софьи Дмитриевны,– собрались все ваши одноклассники, всем руководили Елена Сергеевна Егорова, девять дней она тоже отвела.

– Спасибо ей надо будет сказать, поблагодарить,– решила Софья для себя.

– Ещё Елена Сергеевна сказала, что поможет с сорока днями, – рассказывала Лида Яковлева. – Она надеется, что вы к этому времени будете дома. За двадцать пять дней вас поди выпишут? – с надеждой в голосе, спросила соседка.

После возвращения домой, Софья попросила сына сходить с ней на кладбище и показать, где похоронили Ивана.

Кладбищенская тишина отличается от всего. В этой тишине присутствует покой и умиротворенность.

Софья Дмитриевна сидела на лавочке, возле почти свежей могилы мужа и тихо плакала. Слёзы текли ручьём, она их даже не вытирала, Данила сидел рядом.

– Ванечка, прости меня, спасая меня, ты погиб сам. Прости меня, что не хоронила тебя, я была в больнице,– плача, Соня за всё просила прощения у мужа.

Сами собой пришли воспоминания из их жизни…

Их класс, в котором учились семнадцать человек, славился своей дружбой.

Заводилой во всех делах считалась Лена Егорова – спортсменка, комсомолка и просто красавица.

Соня Иваненко, против Лены Егоровой, казалось просто серой мышкой.

Высокая, статная, с длинными ногами, с чёрными как смоль волосами, подстриженными под «каре» – красавица Лена Егорова.