– Как вы доберетесь сами до дома?

– Ничего, я привыкла ездить на метро. – Это ложь. Обычно я ловлю такси, но если так и сказать, придется объяснять, зачем я шла с ним полмили до метро. Это непонятно даже мне самой.

– Было очень приятно с вами познакомиться, Кэс. Мы неплохо посидели. – Даррен остановился и повернулся ко мне.

– Наверное, вам было не очень приятно.

– Нет. – Он колеблется, затем прибавляет: – Совсем наоборот.

Я широко улыбаюсь:

– До свидания.

– До свидания. – Мы не двигаемся с места. Неожиданно очень похоже на свидание. Он меня поцелует? Или пожмет мне руку? Он наклонился ко мне, и я подумала, что он собирается поцеловать меня в щеку, и слегка повернула голову. На самом деле он сначала, оказывается, хотел поцеловать меня в губы, но помешал мой неожиданный маневр, и он чмокает меня где-то у самого уха, под сережкой. Мы прощаемся, и Даррен идет к турникету.

Ну конечно. Он забудет меня ради своих деревьев.

И сейчас ничего более убийственного придумать невозможно.

Мое нежелание его отпускать наверняка связано с тем, что я много выпила. Неужели из-за этого? Я боюсь, что есть причина посерьезнее.

– Даррен! – Мой окрик пробился сквозь толпу, Даррен тут же оборачивается, как будто ждал этого, и подходит ко мне. Я вывожу его из толпы обратно к реке. И тяну время, пытаясь придумать объяснение.

– Я хотя бы должна была убедиться, что сделала все возможное, чтобы уговорить вас участвовать в шоу.

– Так и было.

– Это не совсем так.

Даррен выглядит немного удивленным.

– Вы хотите сказать…

– Да нет. – Я тут же догадалась, о чем он подумал: что я предложу ему переспать. И почему-то оскорбилась. Даррен вспыхивает.

– Слава богу. – И снова покраснел. – Не потому, что мне этого не хочется, но в данных обстоятельствах…

Я пытаюсь разрядить ситуацию. И даже не успев придумать, что сказать и для чего, или задуматься о том, что будет дальше, начинаю болтать всякую чепуху, первое, что пришло на ум.

– Нет, у меня совершенно другое предложение. Мне бы хотелось, чтобы вы дали мне возможность высказать аргументы. Для этого мне нужно с вами немного пообщаться, хотя бы один день. – Это риск, но я же игрок. Он с сомнением смотрит на меня.

– Вы меня не переубедите.

– Может, и нет, но я по крайней мере попытаюсь сделать все, что могу. И тогда я не потеряю лица перед остальными на «ТВ-6».

Неправда. На самом деле мне сейчас нужно вернуться на студию и помочь Фи найти людей на замену.

Но проведя с ним этот вечер, я поняла, что если он появится в «Секс с экс», это будет наше лучшее шоу. Он хорош собой, хорошо говорит, он сексуальный и духовно развит. Если я смогу публично перечислить его возражения и рассказать, как мы их опровергли, то вся страна поддержит «Секс с экс». Протесты против шоу уже звучали. Малочисленные и, по моему мнению, ханжеские. Но те, кто боится, что браки рассыпаются, как карточные домики, наверняка поддержат «ТВ-6», если за нас выступит такой человек, как Даррен. Разве можно с ним не согласиться? Вряд ли его можно убедить, но попытаться-то стоит!

Я мысленно прикидываю, как мне все успеть и что сумеет сделать Фи на студии без меня. И одновременно с моими торопливыми подсчетами, попытками предугадать развитие событий, их результаты и последствия, Даррен не спеша взвешивает предложение, которое он принял за чистую монету.

– Я взял неделю за свой счет, чтобы участвовать в шоу. И теперь собираюсь навестить родителей и родственников, – говорит он неохотно и вздыхает. – Вам не удастся меня переубедить, но если это поможет избежать неприятностей с начальством, можете поехать со мной на пару дней.

– Отлично. – Я улыбаюсь. Я заранее была согласна, еще не понимая, стоит ли это делать. – А где живут ваши родители?

– В Уитби.

– Где?

Он смеется:

– В Уитби, в северном Йоркшире. – Я не знаю, где это. Кажется, где-то очень далеко, в другом мире, на краю цивилизации. Но шоу продолжается. Как все это будет? Я киваю, делая вид, что знаю, где это, чтобы не казаться полной дурой.

– Хорошо, Кэс, я рад, что вы со мной поедете, но нам обоим было бы лучше, если бы вы мне поверили и мы бы просто там отдохнули.

Я здесь не для удовольствия, и я никому не верю. Но я прикусываю язык.

– Доверчивость ведет прямиком к разочарованию, – заявила я прямо.

– Вы сами себя послушайте, Кэс. Этот ваш номер «жесткая сука» никого не убеждает.

Он очень ошибается. Я уже убедила учителей начальных и старших классов, множество студентов, десятки учеников колледжей, бесчисленных девушек, ровно пятьдесят три любовника и свою мать. Даже Иззи, для которой это очень болезненно, время от времени говорит:

– Ты бываешь такой черствой.

Что за навязчивая идея, почему непременно нужно быть мягкой? Это прямая дорожка к одиночеству, несчастьям и обидам. Я предпочитаю быть неуязвимой. И не хочу, чтобы лезли ко мне в душу.

Даррен молчит, глядя на реку. Она, как ни странно, блестит. Я всегда думала, что Темза – это сточная канава для дерьма и гигиенических прокладок.

– Знаете, что я думаю?

– Нет, просветите.

– Вы хотите, чтобы вас кто-то разгадал. Хотите, чтобы кто-то попытался заглянуть к вам в душу. Хотите быть любимой. И хотите, чтобы сделать это было непросто. Современный миф об Агамемноне. Вы такая же, как и все женщины, которых я встречал.

Я и не знала, просто не могла представить, что Даррен может быть таким агрессивным.

Я смотрю на него: до чего же великолепен. Дьявольски хорош. Огни города отражаются в реке, и блики освещают лицо Даррена. Он похож на ангела. Когда Даррен улыбается, он становится до неприличия сексуален. Ни разу в жизни я еще не сталкивалась с таким же сложным и неодолимо притягательным мужчиной. И понимаю, что это столкновение станет для меня самым важным и, вполне возможно, самым трудным, ведь мне все сложнее придерживаться своей жесткой тактики. Я понимаю, что нельзя позволить ему застать себя врасплох, и вдруг слышу, как мой собственный голос предательски произносит:

– Черт возьми! Ладно, давайте, развлекайте меня. Не думаю, что у вас это получится. – И я улыбаюсь, радуясь своей решительности. Но не верю. Не верю даже самой себе.

Мы встречаемся на станции «Кинге Кросс». Я вижу Даррена сразу, как только выхожу из такси. Он стоит на платформе, возвышаясь над всеми, как маяк, среди проституток, нищих и пассажиров электричек. Когда я подхожу, он берет у меня сумку и быстро целует в щеку. Это меня устраивает, главное – не терять присутствия духа.

– Хорошо выглядите, – говорит он, посмотрев на меня с удовольствием и улыбнувшись.

– В этом старье? – пожимаю плечами я.

Я выглядела так после девятичасовых раскопок в недрах своего гардероба и гардероба Иззи. И довольна результатом. Получилось своего рода смешение образов любительницы рока и кантри-стиля. Думаю, вышло удачно, хотя Иззи и сомневалась. Она спросила, неужели юбка из жеребка за шестьсот фунтов подходит для моего марш-броска в северный Йоркшир. Я не обратила внимания на ее слова. В конце концов, она не читает статьи о моде. А еще Иззи сказала, что в джемпере с короткими рукавами я замерзну. На это я ответила, что у меня загорелые руки и их нужно открывать. Она вздохнула и запихала в мою сумку еще один кардиган. И я ей за это благодарна, потому что на платформе жутко холодно.

Все же Иззи меня немного раздражала. Когда я готовилась к этой деловой поездке, она говорила, что северный Йоркшир – это романтическое место. Кажется, там жили сестры Бронте.

– Правда? А я думала, они жили в Ланкашире. Они все, кажется, остались старыми девами? – Я сделала вид, что не помню. – Кроме того, мы собираемся навестить его родных. А разве семьи бывают романтическими?

Иззи напомнила мне о парне, с которым ее мать познакомила ее перед Новым годом. А я напомнила ей, что он так и не позвонил.