Прошлись тяпками по мелкой траве, успевшей проклюнуться между кустами. Ольге в очередной раз вспомнилась утерянная при переносе теплица, в которой Михаил соорудил высокие – по пояс – грядки.

– Мы же туда машину перегноя привезли. Эх, хорошо! Идёшь спокойно, кланяться каждой травинке не надо. Глубина грядок с полметра. А внизу – полки для инструментов, удобрений и прочего.

– Да-а-а, хорошо бы так.

Ира не стала напоминать, что эту речь она слушает регулярно весь последний месяц. Хочет человек помечтать, да и ладно.

Собрав очередную партию созревших овощей, засветло вернулись домой. Михаил ещё не проснулся после первого за много дней приёма пищи. Шум возвратившихся девушек как раз разбудил его.

Сами поели и мужчину покормили.

Стопку посуды, хоть и устали, решили не оставлять на завтра. Разогрели воду всё на той же буржуйке-коптильне. Помыли в кипятке, потом ополоснули дважды и вытерли чистым полотенцем. Всё по канонам, выученным в детстве. И сами ополоснулись в конце трудового дня.

***

Через пару суток общая слабость прошла и Михаил смог выбраться во двор. Хотелось сделать то, ради чего отправились в поход. Из-за чего он получил раны, а жена – сотрясение мозга. Да, правую руку надо всё ещё беречь, но кое-что можно и одной сделать. Тем более он никогда не мучился, если сподручней было поработать левой рукой. Амбидекстер – не амбидекстер, но многие вещи Михаил мог делать обеими руками. Разве что писать не получалось. Хотя, если потренировался... Но смысла не видел заморачиваться.

Сейчас мужчина хотел провести подготовительные работы. А именно – проварить рога. Жёны обещали вернуться с огорода сразу после полудня. Тогда все вместе вычистят подготовленные рога и засунут их в станок для правильного изгиба.

Засунув большой палец за ремень – чтобы не дёргать руку, нарубил и натаскал дров. Уже проверенным способом утопил в тазу заготовки и сел поддерживать огонь.

К обеду Михаил весь извёлся: девушки обещали вернуться, но всё ещё отсутствовали. Он уже вышел со двора в лес. Хотел проверить, может, что-то случилось. В этот момент обе, наконец-то, появились.

– Девочки, вы так больше не пугайте! Полдень уж наступил, а вас всё нет.

– Да чего ты испугался? – Хмыкнула Ольга.

– Как чего? Хищники всякие...

– Какие? Здесь территория Машки. Никого больше нет. Даже волки наши умотали куда-то. А чужие опасаются.

– Всякое может случиться. Могут случайно забрести... Ладно! Давайте рога обработаем, они уже совсем готовы.

– А обед? – Удивилась Ирина.

– Лучше сейчас всё сделать. Боюсь, испортятся, если переварить.

Вздохнув, девушки прошли к печке, надевая на ходу толстые рукавицы.

– Фу-у-у! Ну, и вонизма!

Вопль прозвучал почти одновременно. Михаил только пожал плечами. В этом вопросе он ничего изменить не мог.

Работа заняла меньше часа – и рога в этот раз вываривались дольше, и технология уже отработана. Михаил поменял только профиль деревяшки, на которую насадили рога. Сделал её плоской, чтобы плечи арбалета за счёт формы получились менее жёсткими, чем в прошлый раз.

***

Ещё три дня ушло на выстругивание приклада. Приходилось зажимать деревяшку в тисках и работать ножом одной рукой. Это было трудоёмко, но просто. Трудности начались, когда приходилось сверлить. Особенно заготовку спусковой скобы. Девушки в этом деле тоже не смогли помочь. Женские руки оказались не способны жёстко держать дрель. После долгих раздумий Михаил сумел приделать к верстаку деревянные направляющие с переносными тисками. Теперь дрель крепилась в основные тисы, и девушки по очереди крутили ручку. А Михаил плавно двигал закреплённую в маленьких тисках заготовку.

Он думал, что изготовление тетивы тоже задаст ему задачку. Но к этому времени бок основательно зажил. Хотя всё болело, но придерживать правой рукой плоскогубцы стало возможным.

Дело продвигалось медленно, но верно. На восьмой день Михаил отложил готовый агрегат и переключился на стрелы. Через две полноценных смены он остановился на шестнадцати снарядах.

– Пожалуй, хватит. Принимайте товар!

Арбалет и пучок стрел заняли место на летнем столе перед ужинающими девушками. Нетерпеливые амазонки решили, что еда может и подождать. А вот испытания – вещь срочная. Первая стрела пробила доску забора, после чего ту пришлось расколоть. Иначе при вытаскивании попортили бы либо наконечник, либо оперенье.

– Давайте на этом закончим, – остановил тренировку Михаил. – Завтра всё равно на пастбище идти. Вот там постреляете в склон обрыва. Ирина со вздохом протянула уже взведённый, но не заряженный арбалет.

– А можно...

Михаил переглянулся с женой

– Ой, да стреляй уже! – Махнула Ольга.

Через секунду пришлось ломать ещё одну доску забора.

***

Через шесть дней, после активных тренировок, девушки могли попасть в мишень размером с ладонь на расстоянии двадцати метров и в две ладони – с пятидесяти. Они и раньше стреляли прилично, в отличие от Михаила, каждая стрела у которого уходила на плюс-минус пять метров во все стороны. До ранения ещё можно было говорить о попадании в слона с двадцати шагов. Теперь же даже прицеливание с левого, здорового плеча давалось с трудом, а каждый выстрел отдавался в покорёженном боку. Взводить же арбалет вообще не получалось.

Для определения величины натяжения Михаил пошёл немного другим путём, чем в прошлый раз. Когда оружие оказалось полностью готово, кроме спусковой скобы, девушки попытались натянуть арбалет изо всех сил. Сначала Ирина, потом Ольга. Михаил отметил, докуда у них получилось. Здесь будут два из трёх выступов, за которые будет цепляться тетива. Затем Михаил отступил ещё раз на то же расстояние, нарисовал место третьего зацепа – гипотетически он сможет натянуть до этой отметки, когда выздоровеет. В прошлый раз все три точки он отмечал сам, только на основании своих сил. Привлечение девушек позволило не только обойти вопрос больной руки, но и отметить мощность лука конкретно под пользователей.

Уже расчерчивая спусковую скобу, мужчина понял, что третью точку натяжения придётся убрать. Точнее, перенести в это место ось. Плоский профиль рогов сделал их более гибкими, и шаг натяжения получился гораздо больше, чем в прошлый раз. Для плавности спуска требовалось уменьшить эту сторону, что получалось лишь за счёт отказа от третьей точки натяжения.

Всё это время Михаил не забывал о ранении. Да и как забудешь, если болит, не переставая. Уже на третий день он понял, что раны начинает стягивать. Рубцы, если им позволить, могут обездвижить всю сторону. Ежедневно с утра и вечером он старательно разглаживал все узлы, преодолевая боль. Новая кожа, мало того, что пока ещё тоненькая и болезненно-нежная, так она наросла прямо на мышцах, сковывала их. Неизвестно, появится ли в дальнейшем скользящая жировая прослойка, но сейчас каждое движение давалось только через боль – приходилось растягивать едва зажившие раны. Подъём руки, сгибание и разгибание локтя – всё шло медленно и через муки.

Немного помогала баня. Но и разогревать приходилось очень осторожно. Это только кажется, что рёбра ничем не прикрыты. Под нормальной кожей достаточно жира и мяса, чтобы разогрев шёл плавно и равномерно. Сейчас же голая кость болезненно реагировала, разнося жар вглубь лёгких. Ощущение от клеймения удавалось снять только регулярным поливанием. Чтобы не занести заразу, в воде запаривали чистотел – его сок прекрасно справляется со всякой гадостью. В чистом виде даже выжигают всякие бородавки. На зиму тоже запасы сделали: Ольга не поленилась и собрала на покосе веники из этой и других трав, что удалось идентифицировать.

Понимая, что с арбалетом у него не получается, Михаил переключился на тренировки с копьём: махи во все стороны, упор пятки в землю при прямом нападении. Метать оружие он отказался после первого же раза – для этого надо напрягать весь корпус, но из-за болей работать в полную силу не получалось.

Глава 2. Охота