Но у меня оставался вопрос — почему она не хочет, чтобы мы уничтожали семя?

Какой вред астероиду будет от того, что будет сломан небольшой булыжник, в то время, как на планету упали сотни подобных. Ведь, судя по всему, осколки не существовали отдельно друг от друга. Всех их связывал единый разум. Центр которого, скорее всего, находился в Сибири в Путоранском заповеднике.

— Максим, — эмоции переполняли девушку. Вернее, как я был уверен, притворные эмоции. — Ты же понимаешь, что я не могу выполнить твою просьбу. Невозможно взять и просто убрать корни. Это так не работает.

— Именно это я и хотел услышать, — усмехнулся я, готовясь к удару.

Разумеется, я понимал, что корни не могут расти обратно. И завянуть по щелчку они тоже не могут. Тут придётся хорошенько поработать топором, чтобы освободить людей, угодивших в эту ловушку. Но начать следовало именно с осколка. К тому же так я, возможно, отвечу на вопрос, почему астероид не хочет, чтобы была уничтожена даже одна из мелких его частей.

Единственная проблема, которая могла возникнуть — исчезнет зона над нашей базой. Но с другой стороны — чёрт с ней. Эксперимент того стоил. Тем более, как я упомянул ранее, у нас был ещё один осколок. Тот, который лейтенант Неделин хотел притащить в Москву. С помощью него мы сделаем новую зону, если эта пропадёт.

А сейчас необходимо было показать астероиду, что мы намерены серьёзно. Что человечество не станет спустя рукава наблюдать за тем, что творит пришелец. Сегодня астероид убил очень много людей. Слишком много. Враг заслужил потерять часть себя.

— Бей, Андрюха, — кивнул я морпеху. — Ты первый.

— Неееет! — вскрикнула Лена и бросилась под лезвие топора, которое мой напарник уже начал опускать на осколок.

Разумеется, защитить призрачным телом свой булыжник Лена не могла. Топор прошёл сквозь девушку, а затем высек искры из осколка. Удар лейтенанты был резким и очень мощным.

Следом за «Кулаком» ударил и я, стараясь попасть в то же самое место, что и офицер. Снова во все стороны посыпались искры. Сразу после меня Андрюха нанёс ещё один удар.

По осколку поползла лёгкая трещина. Поочерёдно мы повторяли удары ещё несколько раз, пока треть осколка не отвалилась.

— НЕЕЕЕТ! — взревела Лена, глядя на упавшую на пол часть булыжника. Только в этот раз она это сделала с неприкрытой агрессией. Что ж, вот ты снова показала своё истинное лицо.

На месте отколотой части м увидели то, что скрывалось внутри. Там было что-то вроде ядра. Оно пульсировало, словно сердце, и имело ярко-красный оттенок.

Но при виде его мы не остановились. Нужно было завершить начатое. В любом случае, мы не знали, как ещё прекратить то, что устроил осколок.

— Ещё! — крикнул мне Андрюха. — Бей, Макс!

И я ударил снова. Целясь прямо в сердце-ядро.

— Не делайт… — голос Лены прервался на полуслове сразу после того, как я ударил в ядро. Впрочем, и она сама куда-то сразу же пропала.

Я ожидал, что топор после удара отскочит от сердца камня, так же как и от поверхности осколка. Но, вопреки моим ожиданиям, лезвие воткнулось в ядро, словно то было деревянным. Даже звук оказался похожим на тот, когда ударяешь по стволу дерева.

Вырвать топор у меня не вышло. Даже несмотря на то, что у меня было довольно много сил, данных мне зелёным элементом. Казалось, ядро срослось с лезвием.

Сердце камня прекратило пульсировать. Ярко-красное тона сменились ровным белым светом. Словно лампочка с холодным оттенком была вставлена внутрь осколка. И весь этот свет перекинулся на всё помещение, которое до этого было залито тонами, похожими на аварийное освещение.

Непонятно по какой причине, но произошли изменения и в визоре. Если раньше «Кулака» я видел с чётким зелёным контуром, то теперь этот контур стал белым. Тоже самое произошло и со всеми людьми, которые были окутаны паутиной корней. Сразу же поймал себя на мысли, что это сильно усложнит нам задачу, когда люди начнут просыпаться. Ведь мы не сможем сходу определять кто из них свой, а кто чужой. Придётся быть аккуратнее, когда начнём их освобождать.

Мы с морпехом замерли, опасаясь пошевелиться. Всё-таки в своём желании наказать осколок мы, пожалуй, зашли слишком далеко. Возможно, не нужно было бить в само ядро. Впрочем, думать об это было уже поздно

— Зона пропала? — настороженно спросил «Кулак», вертя головой по сторонам. Похоже он опасался внезапной атаки призрачной девушки. Либо просто пытался понять, куда она делась.

— Непонятно, — ответил я. Но затем сразу же посмотрел на потолок. Туда где висели лампы. — Надо проверить, есть ли электричество.

Я быстро отыскал выключатель и несколько раз нажал на него. Это не дало никакого результата. Лампы на потолке не загорелись Тогда я вернулся ко входу и выглянул наружу. Там тоже всё было без изменений — хмурые осенние тона и угрюмые тучи, низко висящие над землёй. Всё выглядело так же, как это было во всех зонах, в которых мы побывали.

После этого я вспомнил про Леонида, который был с нами на связи. Быть может, у него есть какой-нибудь определитель зоны. По крайней мере, У Фёдора в костюме такой точно имелся. Но он всё ещё был без сознания. Вообще никто из людей не проснулся после моего удара по ядру осколка.

— Леонид, — обратился я к учёному через голосовую связь. — Вы можете нам подсказать, осталась ли аномальная зона?

— Чего? — удивлённым голосом ответил тот. — Почему вы это спрашиваете? Что вы сделали с осколком?

— Немного постучали по нему, — пояснил «Кулак». — Так есть зона или нет?

— Постучали? Вы с ума сошли? — новость об этом явно не понравилась Леониду Павловичу. — К нему вообще нельзя прикасаться.

— Просто скажи, есть зона или нет? — вместо дополнительных разъяснений, повторил я вопрос.

— Секунду, — недовольным голосом проворчал Леонид. Через полминуты он поделился результатами. — И да и нет. Прибор показывает, что аномалия сохранилась, но излучение сильно изменилось.

— Что значит изменились? — переспросил я.

— Волны, которые исходят от центра зоны, — объяснил учёный, — они всегда имели пульсирующий характер. Теперь же они ровные. Точнее, это излучение волнами назвать больше нельзя. Да и концентрация излучения стала заметно ниже. Скорее всего это скажется на работоспособности визора. Он ведь заточен под пульсацию, — он ненадолго затих. — Так что конкретно вы сделали? Только не говорите, что вы разбили осколок?

— Совсем немного, — усмехнулся «Кулак». — Воткнули топор ему прямо в ядро.

— В ядро? — ещё более удивлённым голосом произнёс Лёня. — Внутри него есть ядро. Невероятно…

— Всё. Конец связи, — вместо продолжения деалога отрезал Андрюха, окидывая взглядам полторы сотни людей, опутанных паутиной корней. — У нас тут ещё очень много дел осталось.

— А мне что делать? — спросил Леонид

— Пока ничего, — направляясь с топором в подполковнику Кудрину, сказал морпех. — На всякий случай оставайся там, где сидишь и не отсвечивай.

Для начала я хотел отыскать новый свинцовый контейнер, чтобы положить в него осколок. Тем самым обновить систему безопасности, которая защищала от импульсов. Ведь не исключено, что тот ящик, в котором изначально лежал осколок, был с браком. Возможно, в этом и была причина, по которой осколок смог ударить по всем нам импульсом.

Но я быстро отказался от этой идеи. Ведь я так и не смог вытащить из сердца-ядра свой топор. И даже «Кулаку» это не удалось, несмотря на то, что сил у него было на порядок больше. Морпех даже попытался сломать черенок, но даже этого сделать не удалось. Инструмент оказался очень крепким.

Интересно, почему он таким стал? Из-за постоянного контакта с осколком? Насколько я помню, те вещи, как, например, колун Фёдора, менялись после контакта с корнями. Или же это ядро его так усилило? Что ж, вот и новая задачка для «Ключа» и остальных учёных проекта «Вторжение». Пусть разбираются во всём этом.

Сначала мы с Андрюхой перерубили все корни, которые торчали из основания осколка Затем мы принялись высвобождать людей. Начали с тех, кому не пробило корнями тела и конечности. Решили, что «пациентов» с травмами лучше трогать без наблюдения медиков.