– Они не придут. Юленька, умоляю, идем скорее!

Когда они оказались за воротами Дома творчества, Оля, трясясь от страха, рассказала подруге об ужасной незнакомке и ее угрозах.

– А я что говорила? – Юлька тоже не на шутку перепугалась. – Подговорит местных – они, что хочешь, с нами сделают. И эти тоже хороши – сами смылись, а нас бросили. Милиционеры, называется! Как же мы домой доберемся? Автобусы, наверно, уже не ходят.

– Я примерно помню дорогу: все прямо да прямо. Мы три остановки проехали. Будем держаться середины шоссе. А если услышим, что машина приближается, спрячемся в кусты. Только, давай побежим. Быстрее доберемся, и не так страшно будет. Может, автобус нас догонит, а там люди.

Взявшись за руки, они понеслись по темному шоссе, стремясь поскорее удалиться от этого страшного места. Фонари не светили, и дороги совсем не было видно. Справа от них чернели кусты, слева в долине виднелись далекие огни, а перед ними и позади них была полная темнота.

Они долго молча бежали, пока не выбились из сил. Тогда они перешли на шаг. Наконец, Юлька нарушила молчание:

– Ну, убедилась, насколько я была права? Нужна ты ему, как прошлогодний снег! У него тут баб – пол поселка. Радуйся, что еще легко отделалась. После такого и думать о нем не смей! Иначе – конец нашей дружбе! Я тебя, просто, уважать перестану.

– Юленька, клянусь, больше и не посмотрю в его сторону! Господи, какая я была дура! Вообразила себе невесть что. Все! Теперь, пока не узнаю человека, ни за что не влюблюсь.

– Ладно, не зарекайся. Ну, побежали, уже, наверно, поселок близко. Вон огни показались – может, доберемся без приключений.

Они снова помчались со всех ног. Вскоре пришло второе дыхание – бежать стало легче. Ни одна машина не обогнала их. Кругом стояла тишина. Лишь мощно гремели цикады да пересвистывались невидимые птицы.

Вдруг Юлька остановилась и прислушалась.

– За нами гонятся! Слышишь?

Они замерли. И, правда: вдали был слышен топот бегущих следом людей. Они явно догоняли девушек.

– Спрячемся! Сюда! – скомандовала Юлька.

Они залезли в колючий кустарник и присели, стараясь не дышать.

– Оля! Юля! – послышались близкие голоса Отара и Серго. – Девушки, где вы? Да остановитесь, наконец, не бойтесь! Это же мы!

– Ш-ш-ш! – Юлька прижала палец к губам и показала подруге кулак. Но та и так сидела, как мышка, боясь шелохнуться.

Гравий под ногами бегущих перестал шуршать. Ребята остановились совсем рядом.

– Они где-то здесь, – раздался голос Серго, – я чувствую запах ее духов. Ну-ка посвети сюда!

Луч фонаря метнулся по кустам и выхватил из темноты сидящих на корточках беглянок.

– А ну, вылезайте! – скомандовал Отар. – Чего вам вздумалось убегать? Нельзя было объясниться по-человечески? Какая муха вас укусила?

– Ах, по-человечески! – Исцарапанная Юлька разъяренной пантерой вылетела из кустов. – По-человечески! И это после того, как вы сбежали и бросили нас на съедение своим девкам? Нет, какую совесть надо иметь? Убирайтесь и не смейте к нам больше подходить!

– Каким девкам? – Глаза Серго удивленно расширились. – О чем говоришь, девушка? Мы не сбежали. Там драка была – местные абхазцы с грузинами сцепились. Нас позвали на помощь – мы же милиция.

Слезы потоком хлынули у Оли из глаз. Стараясь сдерживать рыдания, она закрыла лицо руками.

– Оленька, дорогая, не плачь! Кто вас напугал? – Расстроенный Серго все старался отвести ее руки от лица, чтобы заглянуть ей в глаза. – Ну не плачь, не рви мне сердце!

Но она только качала головой.

– Кто ее напугал? Он еще спрашивает! Да та, с которой ты гуляешь! – завопила возмущенная такой наглостью Юлька. – Пообещала ей глаза выцарапать, если вас вместе увидит. Ну и подружки у вас – прямо, бандитки какие-то!

– Это Сюзанна, – посерьезнел Отар. – Я тебя предупреждал – добром это не кончится. Все благородным хочешь быть. А с такими по-хорошему нельзя. Теперь я с ней буду говорить. Не хочет по-хорошему, поймет по-плохому.

– Нет, это мое дело. – Глаза Серго потемнели от гнева. – Я сам с ней разберусь, ты не вмешивайся.

– Ну, вы тут разбирайтесь, а мы пошли. Нам ваши дела знать ни к чему. – Юлька решительно потянула подругу за руку.

– Постой, Юля, – задержал ее Серго. – Оля, поверь, у меня с этой девушкой ничего нет. И не было. Это ей так хочется. Просто, я однажды помог ей: проводил пару раз до дому, когда ей один тут угрожал. Она и вообразила невесть что. Не гулял я с ней никогда – разве что в компании. Жизнью клянусь!

– Не надо клясться, Серго, ты совсем не обязан передо мной оправдываться. Ведь мы с тобой едва знакомы. – Голос Оли стал спокоен и сух. Она уже овладела собой и больше не плакала. – Нам, действительно, пора домой. Поздно уже, и хозяева будут беспокоиться.

– Завтра увидимся? – Серго робко тронул ее за руку.

Они уже дошли до дома девушек и остановились у порога.

– Не знаю, – пожала плечами она. И не поднимая глаз, скрылась за дверью.

– Ну? Что ты теперь намерена делать? – Подперев руками бока, Юлька обеспокоено смотрела на подругу, встревоженная ее упорным молчанием. – Все начинать сначала?

– Я намерена спать. – Оля разделась и легла, укрывшись с головой простыней. – Какой безумный день!

Измученная всем пережитым, девушка быстро уснула. Ей приснилось, что она долго лезет в гору, цепляясь за скалы, а далеко внизу бушует море, − да так, что брызги долетают до ее ног. Вдруг камень под ногой обломился, и она с криком полетела вниз, прямо в бурлящие волны. Тотчас же на вершине скалы возник Серго и бросился следом за ней. Он догнал ее и схватил на лету со словами: – Не бойся, теперь ты спасена. Ведь ты со мной!

Сквозь сон Оля почувствовала, как кто-то трясет ее за плечо. Она открыла глаза и с сильно бьющимся сердцем села. Над ней склонилась Юлька.

– Ты чего кричишь? Весь дом перебудишь. Страшный сон приснился?

– Приснилось, что мы с Серго падаем в море. С высоченной скалы. А он меня уговаривает ничего не бояться. Юленька, давай завтра уедем в Гагру. На пару дней. Там Наташка Виноградова отдыхает с мужем, у меня ее адрес есть. Только засветло уедем, чтобы нас никто не видел. А хозяевам записку оставим. Давай?

– Конечно, поехали! Я в Гагре ни разу не была. Говорят, красивый городок, не хуже Пицунды. Может, вдали от него у тебя в голове хоть немного прояснится. А то ты совсем растерялась.

– Юля, как ты думаешь, он не врал? Как он сказал: “Жизнью клянусь!” Неужели можно так притворяться?

– Не знаю, подруга, не знаю. Похоже, он к тебе, действительно, неравнодушен. Но на пару дней расстаться полезно вам обоим. Вернемся – и все станет ясно. А теперь давай спать, если решили подняться пораньше.

Но сон покинул Олю. Она долго ворочалась в постели, потом встала, стараясь не разбудить посапывающую подругу, и вышла на лоджию.

В черном бархатном небе сияла огромная луна. Ее серебристый лик – лик Вечности – глядел девушке прямо в лицо.

– Господи! – взмолилась неверующая Оля, обращаясь к луне. – Помоги мне! Подскажи: что мне делать? Мне страшно! Вразуми меня!

Но луна хранила молчание.

Расстроенные ребята долго сидели на скамейке возле дома девушек. Наконец, Отар заговорил:

– Все хочу спросить, друг: какие у тебя планы насчет Оли?

– А что? Почему спрашиваешь?

– Девушка хорошая, жалко ее. Сломаешь и уедешь, а она страдать будет. Такая хорошая девушка, светлая.

– Почему сломаю? Что я – насильник, что ли? Оля в аспирантуре учится, значит, ей больше двадцати лет. Она взрослая, я взрослый. Мы оба взрослые люди. Как она захочет, так и будет. Чего не захочет – не будет. Понимаешь: тянет меня к ней. Ни к одной так не тянуло. Сам не знаю что со мной.

– А дальше что?

– Дальше что, дальше что! Откуда мне знать? Буду думать.

– Ну, думай-думай. Только недолго думай. Всего две недели осталось.

– Пошли спать, – встал Серго, – завтра видно будет. Посмотрим, как они нас встретят, а там решим, что делать.