— А как ты относишься к Фидо? Ему ты отдалась? — я ошарашенно взглянула на даргхарца, но, кажется, его действительно интересовал этот вопрос. Он отпустил одну руку и сжал ладонью мой лоб. Поняв, что сейчас будет, я яростно замотала головой и зажмурила глаза.

Боль была простреливающей, но быстрой. Я увидела отрывочные воспоминания о нашей первой встрече с Фидо, несколько мгновений в перевалочном лагере, момент, когда он выносил меня на руках из домика Урса и Тэсы. Моя постоянная неловкость от взглядов и касаний блондина. Неприятная ситуация во Дворце Провидцев, мой гнев по отношению к этому лиросу, сильная перепалка в лесу, когда я чуть не ранила Фидо. А затем несколько его уроков и мой побег из группы. И последние кадры, где мужчина отчаянно пытался меня защитить и не позволить попасть в плен. Я только сейчас обратила внимание, как же заинтересованно смотрел на меня блондин, как ему хотелось что-то мне сказать, как он просто был доволен, когда я находилась рядом.

— Так и думал, что он ни на что не способен… — реальность снова вернула меня в палатку.

— Какой же ты мерзкий! — толкнула в грудь даргхарца, и он, решив оставить меня в покое, слез с моего тела.

— Фидо не по положению связь с императорской наследницей, — я откатилась в сторону, подобрав плед и полностью укрываясь им, хотя в палатке становилось жарко, а на мне был надет свитер и плотные штаны.

— А даргхарцу по положению связь с лирийкой? — попыталась съязвить. Кем является Адриан в своей стране помимо предводителя ищеек я не знала. Но начинала догадываться.

— Даргхарцы могут пользоваться лирийскими рабами как будет их душе угодно, — мужчина медленно и слишком вызывающе провел пальцем по своим губам, отчего мне стало так противно и неловко, что пришлось отвернуться. — Помимо того, что они выполняют всю грязную работу и служат подпиткой Источника, красивые лирийки никогда не остаются незамеченными.

Поворачиваться на эту фразу я не стала. Наоборот, прикрыла глаза, делая вид, что так устала, что нет сил и желания слушать его. Было понятно, что Адриан меня провоцирует. Ему забавно играться со слабой зверушкой, когда его покой охраняют еще десяток мужчин. Почему же я больше не могу воспользоваться магией? Даже капли силы не возникало в моих ладонях за все время после покидания Альмерии. А когда мы попадем в Даргхар, то там не будет ни одного шанса на спасение и побег. Еще тревожил этот золотистый магический рисунок вокруг запястья. У Адриана на руке был точно такой же. Наверно, это связь между нами, которую он создал. И теперь я не смогу физически спрятаться от этого мужчины.

Я лежала, закрыв глаза и отвернувшись от ищейки. Чувствовала на себе прожигающий взгляд, ощущала опасность. Разумеется, сон не приходил: взбудораженные воспоминания о Юре и беспокойство о ребятах не давали покоя. Надеюсь, что я сделала все правильно. Оставалось лишь понять, как мне спасти Источник, если меня саму нужно вытаскивать из беды? А если я не успею это сделать и навсегда останусь в этом мире и буду до конца дней выслушивать издевательства ищейки? То, что он не воспользовался ситуацией сегодня — отсрочка неизбежного. Ему захочется унизить меня, потому что я — лирос. Но, по сути, я так и не поняла, чем эти два враждующих народа отличаются друг от друга. И почему даргхарцы испытывают лютую ненависть к таким как я?

— Пора спать, — не успела я что-то понять, как тяжелая ладонь легла на плечо, и мое тело перестало слушаться. Я растекалась словно пластилин на солнце, неминуемо проваливаясь в забытье. Страшась, что еще может случиться, пока я нахожусь по ту сторону реальности.

Прижалась головой к груди мужа и слушала его мерное дыхание. Я всегда любила перед сном вот так вот просто лежать какое-то время, пока Юра засыпал. Он вставал на работу на час раньше, поэтому вечером уставал гораздо быстрее меня, а я старалась не мешать ему и тихонечко перебирала прядки его волос, зная, как он это обожает.

Казалось, что утром наступит привычный день, наполненный множеством обычных моментов — я схожу на работу, встречусь в кофейне с мамой, посмотрю новый сериал с любимым. А потом вдруг стало тревожно. Я прям почувствовала, что что-то не так. Какое-то липкое ощущение страха закралось в нашу спальню и обволакивало меня. Сначала я перестала слышать Юру, голова уже не лежала на его груди, а провалилась вниз на холодный матрас. Затем я перестала различать очертания мебели в комнате, стало слишком темно. Никак не могла пошевелиться, на тело будто обрушилась тонна камней. Опустила взгляд — яркая золотая полоска пульсировала на запястье. Откуда она? Этого не было на моей руке.

Чей-то шепот над ухом: неприятный, пошлый, чужой. Где же Юра? Это, наверняка, всего лишь очередной кошмар. А когда мне снится подобное, муж всегда чувствует это и будит нежным поцелуем. Но сейчас я не просыпалась. Чьи-то пальцы провели по моей скуле, коснулись шеи и груди. Чужой мужчина за моей спиной бесцеремонно водил ладонями по моему телу, а я не могла сопротивляться. И тут я вспомнила… В памяти вновь отразились образы из Лироса, Альмерии и ночи среди даргхарцев. Глубоко вздохнула и вырвала себя из сновидения.

В первые минуты в палатке я была одна, хоть и слышала голоса совсем близко. Судя по доносившимся сюда запахам, кажется, даргхарцы как раз завтракали. Быстро осмотрела себя и проверила свои ощущения — вроде бы ищейка не прикасался. Поскорее натянула куртку и ботинки. Бежать было некуда, и я просто замерла около входа, не зная, что делать дальше.

Адриан вошел почти сразу. В руках у него был мой рюкзак, который, видимо, подобрали где-то в пещере. Недобрый оценивающий взгляд в мою сторону, от которого я поежилась.

— Можешь пользоваться, — вещи небрежно полетели в мою сторону, еле успела подхватить их. — И еще… — снова легкий щелчок пальцами, и часть моих маленьких потребностей мигом удовлетворилась. Похоже, ищейка не намерен выпускать меня из поля своего зрения даже ради нужды.

— Спасибо… — обняла рюкзак и села на край матраса.

— Через десять минут жду снаружи, — очередной приказ, и мужчина удалился.

Открыла спасительную сумку и пошарила по карманам. Разумеется, никакого оружия. Все снадобья, эликсиры и даже два небольших бытовых ножика отсутствовали. Оставалась лишь бутылка воды, пару предметов гигиены, запасная одежда и белье, полностью вывернутое чьими-то стараниями. Черт! Намочила небольшое полотенце водой и умылась. Расчесала волосы и собрала в тугой высокий хвост. Время быстро шло, и мне не хотелось выходить. Но когда услышала настойчивое покашливание знакомого голоса, то, с трудом преодолев себя, показалась из укрытия.

Утро уже прошло, и день близился к середине. Между палаток расположились мужчины, перед ними тлели угли костра, а на прутьях висело подобие решетки для жарки мяса. Даргхарцы устремили на меня свои суровые лица. Здесь было несколько достаточно молодых воинов, один даже очень юный — лет восемнадцати, двое мужчин лет пятидесяти, но в основном ищейки были ровней своему предводителю — тридцать с небольшим. От долгих дней погони за мной и ребятами у всех выросла приличная щетина, а вид стал походить на странников из множества фильмов, которые когда-то я любила смотреть в детстве.

— Возьми, — тот самый юный парень протянул мне миску, полную жареных кусочков мяса и овощей. Прежде чем ее взять, я бросила беглый взгляд на Адриана. Не решился ли он меня отравить? Хотя, судя по тому, какой долгий путь они проделали, то я нужна им живой.

Взяла еду и отошла чуть в сторону. Есть хотелось сильно, но под чужими взглядами в горле застрял ком. Укрылась за ближайшей мирцеллой и только так смогла более или менее расслабленно перекусить.

Через полчаса лагерь был свернут, и мы выдвинулись в путь. С каждым часом погода все сильнее и сильнее ухудшалась: сначала поднялся ветер и стал накрапывать мелкий дождь, но к вечеру с неба стало лить как из ведра. Я насквозь промокла и вымоталась. Этот многодневный переход через лес начинал раздражать. И сейчас очень сильно не хватало Бруно, который в похожие моменты непогоды укрывал меня небольшим куполом энергии. Прям как действовал черный прислужник Адриана в данный момент. Его существо напоминало не безобидного пушистого кота, а чернильную кляксу в воздухе с многочисленными щупальцами, как у осьминога.