В отличие от Гиппократа Парацельс уже знал химию и пытался сблизить ее с медициной. Но, главное, он считал, что искусство врача в основном сводится к тому, чтобы отличить одну болезнь от другой. Что для каждого заболевания (болезни, точно хищные птицы, свивают гнездо в организме, причем каждая – свое) должен существовать особый ярлычок в общей кассе болезней. И что от каждого недуга есть свое средство, так же как для каждого замка имеется свой ключ.
Врач, настаивал Парацельс, должен быть непримирим к болезням, обязан активно (Гиппократ все предоставлял действию природных сил) сражаться с ней. Его оружие – лекарства, которые изобретает химия.
На дошедших до нас портретах этот реформатор медицины изображен с огромным мечом. Молва утверждала, что в его рукоятке Парацельс прятал изготовленные им тайные зелья. Он требовал от врачей качеств борца и воина, и сам подавал тут пример: был непримирим и крут к своим идейным противникам.
27 июня 1527 года в городе Базеле профессор местного университета вышел на площадь в сопровождении своих учеников. Они несли за ним толстые фолианты сочинений Гиппократа, Галена, Авиценны. На глазах у толпы книги эти были сожжены. Парацельс заявил, что даже завязки его башмаков знают больше, чем эти древние мокротники. Так публично было объявлено о совершенном в медицине перевороте.
Общая суть нововведений сводилась к тому, что отныне необходимо было рассматривать любую болезнь как самостоятельный росток, выросший из особого семени. И лечить ее значило срубить, «как дровосек рубит дерево».
1.4. Джироламо Фракасторо
В болотистых местах часто зарождаются чрезвычайно мелкие организмы, настолько мелкие, что они совсем не могут быть видимы нами; они обитают в воздухе и проникают в тело человека через рот и нос при дыхании; их присутствие в нашем теле является причиной различных болезней.
Римский поэт и ученый Марк Теренций Варрон, I век до нашей эры
Еще полтора века назад считалось, что болезни возникают от «дурного запаха». Теперь мы знаем, что болезни вызывают мельчайшие организмы: микробы и вирусы. Микробы, в свою очередь, делятся на простейших – раньше их называли одноклеточными животными и растениями, и бактерий, которые мельче и устроены проще. А вирусы устроены так просто, что даже непонятно, считать ли их живыми. Фактически вирус – это молекула, которая заставляет наш организм делать миллионы своих копий.
Плэтт Ричард «Самая чумовая книга. Холера, оспа, чума и другая зараза»
Болезни всегда казались людям тайной. Что происходит при недугах? Откуда они берутся? Почему поражают одних и обходят стороной других? Почему существуют разные виды болезней? И самое главное: как сделать так, чтобы болезнь прошла? Множество важнейших вопросов. В зависимости от эпохи и отвечающего, даже если ограничиться исключительно европейским обществом и не обращать внимания на остальной мир, мы получим целый ряд разных ответов на каждый вопрос. Причиной болезни считали волю Бога (богов) и/или неуравновешенность четырех соков (гуморов) тела: последней гипотезы придерживались и древнегреческий Гиппократ, и древнеримский Гален, да и вообще она дожила до середины XIX века. Зачастую подозревали демоническое влияние на недуги. Зловонные ядовитые испарения в воздухе (миазмы, буквально – «дурной воздух») повсеместно считались повинными в заболеваниях: они якобы просачивались в тело и вызывали его гниение. Медики, ученые и мыслители Античности, Средневековья, Возрождения, раннего и позднего Нового времени пытались как-то осмыслить все это и придумать эффективные средства лечения для своих пациентов.
Современные врачи и исследователи тоже этим занимаются, только в наши дни речь идет о генетических факторах, о воздействии окружающей среды, о пациентах с ослабленным иммунитетом и тому подобном. Впрочем, можно с уверенностью сказать, что на этом фронте достигнуто зримое продвижение. Мы знаем, как распространяются инфекционные заболевания, знаем механизмы инфицирования. Мы знаем о микробах, поскольку можем видеть их в микроскоп. А вот Фракасторо догадался об их существовании, просто думая о них.
Айдан Бен-Барак «Почему мы до сих пор живы?»
Веронец Джироламо Фракасторо выделялся среди научных гениев редкой бесконфликтностью. Если медицинская теория входила в противоречие с его политической выгодой или интересами его покровителей, этот прославленный врач эпохи Возрождения всегда умел убедительно защитить ее, причем гекзаметром и на латыни. Практикующий врач по необходимости, поэт и ученый по призванию, он по праву гордился своим поэтическим трактатом Syphilis sivemor bus gallicus, то есть «Сифилис, или французская болезнь», опубликованном в 1530 году и получившим широкое признание.
Джессика Снайдер Сакс «Микробы хорошие и плохие»
Издревле лекари наблюдали и знали, что чаще всего люди заболевают, если их жизнь проходит вблизи болот, выгребных ям, грязи, навоза… Всего того, что неприятно пахнет. Какая тут связь с болезнями? Лекари наивно предполагали, что от этих зловонных мест исходят вредоносные газы – «миазмы».
Концепция «ядовитого воздуха» была принята. И, скажем, к жаркому лету 1665 года, когда Лондон поразила Черная Смерть, бубонная чума, чтобы предотвратить распространение опасных миазмов, лондонцы усердно заколачивали гвоздями двери домов, где были люди, пораженные чумой. И, проходя мимо, чтобы отогнать ядовитые пары, прижимали к носу букетики ароматных цветов.
Да и сами крайне напуганные лекари проявляли крайнюю осторожность. Чтобы уберечься от инфекции, они приближались к больным, надев маску с длинным клювом, а к самим заболевшим прикасались лишь длинной тростью.
Ну а теперь о том, как врачи лечили в далекие-далекие времена. Тут, конечно, нельзя сразу же не вспомнить «отца медицины», древнегреческого врача Гиппократа.
Богатейшая врачебная практика помогала Гиппократу накопить огромный опыт, который он затем обобщал в своих трудах: «О ветрах», «О воздухе, воде и местности», «Прогностика», «Диета при острых болезнях» и т. д. В них, однако, полезные наблюдения перемежались с простительными для тех времен нелепостями.
Так, Гиппократ учил, что компоненты человеческого тела связаны между собой огнем – жаром. Жар этот находится в сердце и отсюда по сосудам растекается по всему телу, регулируя взаимоотношения всех частей. Например, пищу переваривает «желудочный жар», а старики отличаются от молодых тем, что имеют меньше прирожденной теплоты…
И все же Гиппократ недаром считается родоначальником медицины научной, он освободил ее (став реформатором античной медицины) от влияния жреческой храмовой медицины. Он полагал, что болезни людям посылают не боги, они возникают по разным, причем вполне естественным причинам. Однако и Гиппократ видел причины эпидемий среди людей в миазмах. Миазмами, по его мнению, являлись болезнетворные испарения, проникающие в организм при вдохе.
Миазматическая теория Гиппократа господствовала во врачебной науке много веков, пока не пришла в столкновение с жизнью и очевидными фактами. Слишком уж заметным стало значение контакта людей больных и здоровых в распространении заразных болезней. Эпидемии оспы, чумы и других болезней давали этому бесчисленные доказательства.
Итак, в эпидемиях, видимо, главную роль играет заражение здоровых больными. Но как это происходит? Какие и как болезнетворные вещества передаются? Ответы на эти крайне сложные вопросы дал живший в XV веке венецианский врач, писатель и ученый-исследователь в области медицины, географии, математики и астрономии Джироламо Фракасторо.
Фракасторо (1478–1553) родился в итальянском городе Верона, образование получил в Падуе. Здесь среди его товарищей и ближайшего окружения были известные впоследствии деятели итальянского Возрождения – историки и писатели Наваджеро и Бембо, географ и историк Рамузио и поляк астроном Николай Коперник.
