– Это я бы сделала запросто, – вставила Элизабет.

– А пройти по участкам, которые проваливаются под ногами, ты бы смогла?

– А как же ты сам их проходил?

– Надо было успеть зацепиться за сетку из колючей проволоки и пройти по ней на руках полсотни метров, а иначе оказываешься в большой яме, выбраться из которой самостоятельно уже невозможно. Про всё это и про некоторые другие ловушки нам рассказали перед началом испытаний.

– Да, Джон, тебе пришлось несладко, – сказал Эрик, – как ты только не покалечился?

– Многие и покалечились. Из тысячи человек, проходивших эти испытания, триста подорвались на минах, двести получили ожоги в бассейне, сто провалились в яму, триста попались на другие хитрые ловушки. Потом выяснилось, что нам рассказали только про ловушки, могущие вызвать страх за будущую неудачу. Испытание прошли ничего не боявшиеся сто человек. Среди этих ста было десять лучших, получивших максимально возможный за это испытание балл, чего никто из командования не ожидал. Как вы уже поняли, я смог попасть в эту десятку – я стал лучшим из лучших.

– На этом твоё обучение закончилось?

– Нет, Мэрилл, после этого было заключительное испытание на выживание. Перед началом обучения я поставил одно условие, что это испытание я должен обязательно пройти в джунглях.

– Почему именно в джунглях?

– Мэрилл, я и сам не знаю. Командование составило группу, которую возглавил Билл, тоже один из десятки. В связи с тем, что после этого испытания я не собирался оставаться в армии, меня назначили только его помощником. Остальные члены группы не вошли в элитную десятку, но были из сотни, прошедшей полосу препятствия. Нашу группу забросили в амазонскую сельву. Грязными, уставшими, но живыми и здоровыми из этого испытания вышли только я и Билл. С остальными членами группы случились разные происшествия.

– Они что все погибли?

– Почему все погибли? Погиб только один. Его укусила гремучая змея, после чего он умер, несмотря на то что мы успели вырезать место укуса и обработать рану. Остальные получили ранения. У одного чуть не съели ногу пираньи, когда он по неосторожности зашел в Амазонку. Другой укололся какой-то ядовитой колючкой и с трудом остался в живых.

– А у вас с Биллом ничего не случилось?

– Да, Мэрилл, именно так. Сейчас Билл уже полковник, возглавляет одну из лучших в США групп коммандос, мы с ним часто перезваниваемся и иногда встречаемся.

«Да, – подумала Мэрилл, – куда девался долговязый и худой Джон?» Сейчас на нее смотрел здоровенный бугай с фигурой Шварценеггера.

– Ну а чем ты занималась, Мэрилл, помимо модельного бизнеса? – спросила Элизабет.

– Как вы знаете, я терпеть не могла английский язык и англоязычную литературу. В колледже у меня по этим предметам всегда были самые плохие оценки. А уж о том, чтобы изучать иностранные языки, я даже не думала, настолько противным казалось мне это занятие. Когда в модельном бизнесе мои дела пошли хорошо, а в материальном плане я стала вполне обеспеченной дамой, в мозгу у меня засела навязчивая мысль: я должна изучить русский язык и Россию.

– Странно, как и у Джона, навязчивая мысль.

– Да, Элизабет, именно так. Сейчас я достаточно хорошо, только с небольшим акцентом, говорю по-русски. Прочла в оригинале литературные произведения Толстого, Достоевского, Чехова и других русских классиков. Несколько раз была в России, где не только совершенствовала свой язык, но также изучала культуру и быт. Осматривала экспозиции Эрмитажа, Русского музея и Третьяковской галереи. Слушала русскую оперу в Большом и Мариинском театрах. Смотрела спектакли Островского в Малом театре и современные постановки в Театре на Таганке и Ленкоме. Знакомилась с древним русским искусством Золотого кольца. Слушала русские романсы и русский фольклор. Знакомилась с современным бытом жизни в крупных городах и в отдаленных деревнях…

После её рассказа все решили уйти из ресторана и продолжить разговор в номере: присутствующие в ресторане мужчины слишком откровенно стали пялиться на Линду – Перл и Мэрилл.

В номере разговор продолжила Элизабет:

– В детстве я тонула, меня спасли только по чистой случайности, поэтому я не только не умела плавать, но даже боялась подойти к воде. Вскоре после распада группы я получила наследство, не такое большое, как у Джона, но вполне приличное. После этого внутренний голос сказал мне, Элизабет ты должна научиться плавать и стать одной из лучших в подводном плавании.

– Элизабет, и у тебя тоже навязчивая мания?

– Да, Мэрилл. Через некоторое время я стала чемпионкой США во всех видах подводного плавания, а в большинстве видов чемпионкой и призёром мировых первенств. Потом я занялась подводной археологией и освоила управление батискафами, батисферами и другими подводными аппаратами. Провела и даже оплатила несколько археологических экспедиций на дно Средиземного моря.

– А зачем ты занялась подводной археологией? – спросил Эрик.

– Сама не знаю, но ни капельки не жалею. Вы не представляете, насколько красиво находиться под водой, какой необычной формы и расцветок рыбы там обитают, как красивы коралловые рифы и актинидии. Несколько месяцев в году я провожу в Египте, где снимаюсь в подводной рекламе или просто ныряю с аквалангом.

«Действительно, – подумала Мэрилл, – раньше Элизабет была белокожей, а сейчас у неё ровный бронзовый загар, какого нет ни у кого из остальных членов нашей группы».

Затем слово взял Эрик:

– Все вы помните, что раньше я целыми днями занимался естественными науками. Археологию и историю я не признавал и считал, что на них правительство США только зря тратит деньги. Прошло три-четыре месяца после распада нашей группы, и я выиграл в бинго несколько миллионов долларов. Я был принципиальным противником игры в лотерею, но моя сестра была страстной любительницей бинго и подарила мне один билет на день рождения, и, как ни странно, я сорвал джекпот. Я поделился выигрышем с сестрой, после чего неожиданно увлекся изучением древних языков, – латыни, санскрита, древнеегипетского и других. Затем я занялся расшифровкой ряда древних языков и даже расшифровал некоторые из них.

Затем о себе рассказали все остальные члены группы.

Как ни странно, все бросили науку, стали достаточно обеспеченными гражданами США, после чего, все как один, занялись противным ранее для себя занятием. За это время никто не вступил в брак.

– Мне это кажется странным, – сказала Мэрилл.

– Да и нам тоже показалось это странным, – подтвердили ее мысль все остальные члены группы.

И тут Мэрилл озарило, и она произнесла вслух слова апостола:

– В далёкой северной стране… В большой пещере на стене… Далёкая северная страна – это же Россия! – воскликнула Мэрилл. – Теперь понятно, зачем я изучала русский язык и часто ездила в Россию.

– Я, кажется, понимаю, зачем я прошел подготовку коммандос, – сказал Джон, – мне надо найти голубой алмаз, спрятанный где-то на территории Африки, где наверняка понадобятся приобретенные навыки коммандос.

– Элизабет, а зачем ты занялась подводным плаванием и подводной археологией? – спросила Мэрилл. – Что сказал тебе апостол?

– Апостол Пётр, сказал мне следующие слова:

И тут Элизабет озарило.

– Так это ведь Атлантида! Как я раньше об этом не догадалась?

– Но Атлантида – это ведь только красивая легенда, – возразил Эрик.

– А знак сапфира на моём теле – это что, тоже легенда? Теперь я понимаю, почему занялась подводным плаванием и подводной археологией – мне суждено найти останки Атлантиды, сапфир в форме морской звезды и какой-то щит, в который мы все должны вставить найденные камни. Но непонятно, что такое Индоруг?