С огромным усилием я продолжала шагать дальше, едва удерживаясь от того, чтобы не закатить глаза. Не могу передать, как все они меня раздражали. И тут вдруг среди всего этого уродливого карнавала безвкусицы и лжи я заметила его – то ли непонятый гений, то ли недооцененный художник. Я еще даже не знала его имени, но уже четко понимала – я ему нужна, только я ему могу помочь. Он сидел один, на самой дальней лавочке, в глубине деревьев, скрытый густой тенью зеленой листвы. Его голова была устало откинута назад, так что казалось, что он томно смотрит куда-то вверх. Правую руку он положил на спинку лавочки, и кисть небрежно свисала, как будто бы была очень утомлена. Все его тело давало мне понять, что он какой-то несобранный, а кроме того глубоко разочарованный в жизни, уставший от чего-то, может быть, даже и от самой жизни.

Я подошла поближе и спросила, не занято ли рядом с ним. Он немного встрепенулся и удивленно посмотрел на меня. Видимо, он не ожидал, что кто-то его побеспокоит. После того, как я спросила его имя и представилась сама, он заметно оживился, ему было приятно мое внимание. Не помню, что там было дальше, потому что никакого особо удовольствия я от этих отношений не испытывала. Он был подающим надежды, но бедным и несчастным программистом, а я решила, что это задачка как раз для меня. Если говорить метафорически, то я отбросила все-все свои дела и планы ради того, чтобы вырастить из него Человека. На самом деле, я влюбилась, вроде как, и не в него, а в мои мысли о том человеке, каким он мог стать.

Он, как мне сейчас видится, никогда не был по-настоящему заинтересован ни во мне, ни в том, чтобы стать «лучше», он просто иногда позволял мне с собой что-то там делать, совершенствовать его, однако сам он едва ли что-то хотел менять. И вместе с тем, я была ему нужна очень сильно. Наверное, он только поэтому и женился на мне, а точнее позволил мне его на себе женить. Зачем только мне это было, я не понимаю сейчас, но тогда казалось, что если я не замужем, то я какая-то не такая, не очень. Тем не менее, он действительно не мог без меня. Вероятно, ему было приятно, что я всегда была в состоянии решить его проблемы, дать денег на «развитие» в карьере (оказывалось, на алкоголь), позвонить начальнику, чтобы сказать, что он заболел, хоть он и не был болен. И во всем я была готова его оправдать, прежде всего, перед самим собой и передо мной. Мне приходилось отрицать то, что с самого начала с нами происходило, а теперь правда вдруг открылась мне сама. Неужели мне для этого обязательно надо было заболеть такой ужасной болезнью? Хотя действительно, я бы никогда не остановилась в любой другой ситуации, я бы никогда не стала думать о таком.

Я попробовала вспомнить что-нибудь другое, что-то, что могло бы напомнить о счастье, но так оказалось, что у меня не было хороших воспоминаний, или, по крайней мере, они были где-то очень глубоко похоронены внутри моей души. До встречи с Матвеем я училась в нелюбимом университете на ненавистной специальности. Учеба давалась мне слишком тяжело, и я до сих пор так ни разу и не воспользовалась дипломом, он где-то лежит в шкафу. Честно говоря, я даже не помню точно, как называется моя профессия. Я помню, что мне приходилось очень много учиться, с самого утра и до полуночи. Затем я еще устроилась работать на полставки, так что я в лучшем случае отправлялась спать после 2 часов ночи. Неудивительно, что из-за такого образа жизни моими частыми гостями стали нервные срывы, пропуски занятий, а затем мое здоровье стало рассыпаться на мелкие кусочки.

Напряжение, в котором мне как-то приходилось выживать, так сильно сжимало меня, что у меня развилась медвежья болезнь, и любой выход за пределы дома вызывали приступы, и в результате я опаздывала, где только можно. Иногда мне удавалось хоть немного восстановить силы, прогуливая иногда несколько дней подряд, и тогда на время все прекращалось, но затем, с возрастающей нагрузкой, возвращалось с новой силой. В конце концов, я стала очень дерганой, набрала 30 лишних килограмм, от которых, к слову, так до сих пор не избавилась, а затем у меня развилась астма. Каждый день я просыпалась с мыслями о том, что я лучше удавлюсь, чем продолжу так жить.

Я попробовала вспомнить другое время, в которое буквально все хотели бы вернуться – школа, но и тут меня ждало разочарование. Пока я училась в школе, все тоже было очень мрачно и неприятно. Можно было бы сказать, что это хуже, чем универ, потому что тогда у меня, по крайней мере, было меньше забот, но и это не было правдой. Было тоже плохо, просто по-другому.

Еще несколько жалких попыток вспомнить хоть что-то, и я бросила это дело. Очевидно, что мне никогда не было хорошо, и во многом, как сейчас я, к своему неудовольствию, осознала, это была моя вина. Я имею в виду, я вполне могла организовать свою жизнь таким образом, чтобы сейчас не причитать внутри себя, а быть довольной и счастливой. Например, я могла бы не бояться так уж сильно своего одиночества и пройти мимо Матвея, или хотя бы не связывать с ним свою жизнь, или позволить ему быть таким, какой он есть, и посмотреть, что из этого выйдет. Я могла бы вообще ничего и никого не бояться, и выбирать то, что именно мне по душе. Наверное, было много разных возможных вариантов того, как могла бы сложиться моя судьба. Теперь, кажется, больше нет никаких вариантов.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.