В воздухе повисла поистине гробовая тишина.

– Не может этого быть! – заговорил первым, изумлённый дьякон. – Мы знаем все могилы священников, захороненных на этом кладбище. И уж тем более, служивших в нашем храме. А тут.… Хотя постойте, постойте. Какой там год? Кажется, 1849? – и, он снова нагнулся, чтобы уточнить дату. – Да. Именно так. Припоминаю. В книгах, кажется, не хватает нескольких страниц. А вдруг это как раз …, – не закончив начатой фразы, и не давая больше никаких объяснений, диакон быстрыми широкими шагами почти побежал в сторону церкви.

Ропот удивления среди собравшихся, оборвал неожиданный вопрос молодого лейтенанта.

– Та-ак, – протянул он, размышляя вслух. – Хорошо. Памятник мы нашли. Старинный. Мало того, загадочный, как оказалось. Это любопытно. А где сам захороненный? Памятник есть, а останков нет? Как так?

Его неожиданное открытие прервал свет мощных фар, и шорох покрышек приближающегося автомобиля. Из подъехавшей по главной аллее кладбища служебной «Волги» серого цвета, вышел человек в форме подполковника милиции и с места громко обратился к присутствующим: «Что здесь происходит? Кто старший в оперативной группе? Ко мне, быстро!»

– Лейтенант Сабиров, товарищ подполковник! – выскочил с докладом молодой офицер, и вытянулся перед начальством.

– Сабиров? Из новеньких? – поинтересовался подполковник, с любопытством разглядывая перепачканного землёй сотрудника.

– Так точно! После юрфака университета, – браво отрапортовал лейтенант.

– Юрфак, юрфак, – дважды повторил полковник, о чём-то размышляя на ходу. – Юрфак, говоришь? Это хорошо, что юрфак. А ну, пойдём! – и он жестом пригласил лейтенанта отойти в сторону от машины.

Там он попросил подробно доложить ему о деталях происшествия, и внимательно выслушал устный доклад.

– Да-а-а.., – покачал головой подполковник. – Нехорошее дельце! Очень нехорошее! – повторил он, продолжая обдумывать ситуацию. – А вы что думаете по этому поводу, лейтенант?

– Думаю, что не стоит спешить с выводами, товарищ подполковник! – не задумываясь выпалил в ответ молодой сотрудник. – Слишком много вопросов и, я бы даже сказал мистики, в определённом смысле. Соберём улики, проанализируем и тогда возможно выйдем на какую-то определённую версию. А, пока…

– А пока, – тут же подхватил его соображения подполковник. – Держим рот на замке!

– Так точно! Я всё понимаю. У меня муха не пролетит в сторону газетчиков. Мы с журфаком бок о бок пять лет прожили. Я их повадки хорошо знаю! – усмехнулся лейтенант, явно желая прибавить себе авторитета.

Подполковник молча заглянул Сабирову в глаза, словно пытался до смотреться до самого потаённого уголка его души, а затем закрыв своей широкой спиной

от остальных, почти на ухо произнёс.

– Значит так, лейтенант. Вижу, парень ты не глупый. Это хорошо. Мне умные люди, ой как нужны! Дураков вокруг пруд пруди, а вот ум – это особый дар. Ко мне в следственный отдел пойдёшь?

– В следственный? – немного растеряно переспросил вчерашний студент, но ответить не успел. Не дожидаясь его согласия, за него всё решил сам подполковник.

– Кто я знаешь, надеюсь. С завтрашнего дня будешь под моим личным руководством работать. Посмотрим, что из тебя получится. Карьера твоя теперь целиком зависит от меня. Намотай это себе на ус. Понял? Дело это я к себе забираю, но работать над ним будешь по-прежнему ты. Обо всех обстоятельствах докладывать будешь лично мне. Только мне! Ты это хорошо усёк? Начальника твоего о переводе я сам предупрежу. И не дай бог, если хоть что-то просочится в прессу. Не дай бог! – и подполковник осмотрелся по сторонам, словно желая убедиться, что их сейчас действительно никто не слышит. – Раз уж ты попал на это дело, то тебе его и …, – однако он не договорил, а вместо этого ещё раз внимательно посмотрел будущему следователю в глаза. – Завтра с утра сразу ко мне. Там всё обсудим. А пока сворачивай свои раскопки. Это уже не наше дело. Пусть тут «истфак» твоего университета занимается, – и он по-отечески похлопал лейтенанта по плечу.

Подполковнику явно понравилась собственная шутка. Он улыбнулся. А затем достал пачку дорогих американских сигарет, и собрался закурить.

– Угощайся, лейтенант, – предложил он прикурить Сабирову.

– Спасибо, товарищ подполковник! Не курю! – гордо заявил его новый сотрудник.

– Да, да… Не курю, – задумался старший офицер, извлекая из кармана, бензиновую зажигалку. – Не курю. Первый признак того, что ты у нас ещё новенький. Кстати, тебе совсем не обязательно носить форму. У нас следователи обычно в штатском работают. Форму для наград побереги. Надеюсь, ты меня понял.

Подполковник ещё раз оглядел перепачканный грязью мундир и обувь молодого сотрудника, ухмыльнулся и, развернувшись, не спеша, зашагал в сторону своей служебной «Волги».

Позже, Сабиров часто будет вспоминать эту первую встречу с начальником следственного управления города, подполковником Сергеем Васильевичем Зиминым. В тот вечер он совершенно случайно проезжал мимо кладбища и из окна своего служебного автомобиля заметил свет автомобильных фар в его глубине.

Именно он вскоре поможет молодому сотруднику трезво взглянуть на работу следователя в реальных условиях, и научит его лавировать в вечно пересекающихся интересах сильных мира сего. Именно с его помощью Сабиров научится идти на разумные компромиссы там, где расклад сил будет складываться явно не в его пользу, а также извлекать дорогие зёрна победы даже из неизбежных поражений.

В тот судьбоносный для будущего следователя вечер, река времени, словно в омут затянула его с головой в бесконечный круговорот чужих течений, окунаться в которые ему предстояло затем всю его жизнь.

Видение необыкновенно приятного тёплого света снова вернулось к Димону, когда он окончательно провалился в полное беспамятство.

Словно мягкие струи воды, нежный поток света теперь струился ему навстречу, плавно обтекая тело со всех сторон. Димон почувствовал приятную лёгкость, и едва ощутимое покачивание.

Однако вскоре, это монотонное пространство пронзили яркие, тонкие лучи, которые начали изгибаться, образуя волнистую поверхность. Волна. Одна, вторая, третья, побежали, обгоняя друг друга.

Димон сделал попытку пошевелиться и тут же ощутил себя погружённым в нечто густое и тёплое. Вода! Догадался он.

И вот уже широкая река уверенно подхватила его, и понесла куда-то вперёд. Димон поплыл в чистых прозрачных водах, испытывая ни с чем несравнимое блаженство.

Вдруг поверхность реки задрожала и начала бурлить и пениться, словно подпираемая кем-то изнутри. И тогда его изумлённому взору предстала ещё более фантастическая картина. Сквозь вспененную поверхность стали пробиваться невысокие фонтаны кристально чистой воды, которые постепенно начали принимать совершенно определённые формы. В восходящих потоках появились прозрачные человеческие фигуры, которых становилось всё больше, и больше. Мама? Отец? Дед? Бабушка! Да, безусловно. Это были они! И они оживали на глазах, оставаясь сотканными из этой жидкой материи.

Всё вокруг теперь выстраивалось из струящихся снизу потоков. Прямо на его глазах появлялись такие же полупрозрачные дороги, дома, улицы, его родной город. Мир, плывущий между двух берегов реки сверкал и переливался, словно в лучах яркого летнего солнца.

Это было похоже на огромный ледяной город, который обычно возводят в зимние праздники, но с той лишь разницей, что строительным материалом теперь был не лёд, а действительно живая вода. Поэтому всё, что он видел в этот момент перед собой, казалось живым и почти реальным.

Постепенно Димон начал ощущать способность самостоятельно перемещаться в этом новом пространстве и сразу направился навстречу родителям. Сначала он увидел их в образе молодожёнов. Мама была беременна, а отец имел внешность очень счастливого человека. И стоило Димону приблизиться к ним вплотную, как они в одно мгновение оказались позади него. А бурлящие потоки перед ним вновь родили фигуры с похожими очертаниями. Вот они уже молодые родители, и они всё так же счастливы, как и прежде.