У всех животных программное обеспечение настроено на ежедневную модификацию. Все животные учатся. Однако большинство не делает этого сознательно. Ни одно живое существо, кроме человека, не знает, что такое намеренные ментальные тренировки. Вряд ли есть шимпанзе или дельфин, которые решат, что с их мозгом не все в порядке и попытаются его модифицировать. А вот люди так поступают.

Мы модифицируем свой разум, потому что нашему программному обеспечению не хватает то одной, то другой желаемой функции (говорить по-итальянски или научиться водить машину) или потому что есть нежелательные функции (заикание). Судя по всему, возможности к усовершенствованию мозга безграничны, однако мало кто из людей в полной мере пользуется этим.

Современное увлечение нейропластичностью привело к тому, что многие пытаются оптимизировать собственный интеллект, память и способность концентрироваться. Люди одержимо отслеживают и оптимизируют режим сна, питания и физических упражнений. Однако реже встречаются люди, которые также одержимо оптимизируют саму структуру разума ради своего процветания. Эта книга в меньшей степени рассматривает развитие интеллекта или общих компетенций. Она больше сосредоточена на психологической приспособляемости и благополучии.

Человеческий разум в базовой комплектации довольно беспорядочен. Шансы хорошо приспособиться к этому миру по умолчанию почти нулевые. Дети плачут и кричат гораздо чаще взрослых не только потому, что их мозг менее развит. Просто, получая реальный жизненный опыт, со временем развиваются стратегии преодоления трудностей, благодаря которым можно лучше контролировать свое психическое состояние. Истерики, эмоциональное возбуждение, иррациональность и импульсивность – все это доказывает, что ребенок находится во власти установленной по умолчанию программы[14][15].

Под давлением социума вы подтягиваетесь к уровню психологической адекватности. А если социум не справляется, на помощь может прийти психотерапия. Но этих целей нам недостаточно. Нам мало вписаться в текущие рамки душевного здоровья. В наших интересах достичь психологического превосходства. Сформировать свой разум таким образом, чтобы он привел нас к глубочайшему удовлетворению. Но ни одна сила естественным образом не выведет вас за эти рамки. Поэтому мы должны сами приложить усилия, прокладывая путь к вершинам психологического благополучия.

Существует два лагеря, к одному из которых вы, вероятно, примыкаете. В одном – все, кто верит, что есть особое состояние, которое можно назвать духовным просветлением. Оно предполагает полный выход за пределы эго, иллюзий, привязанностей и/или страданий. Достигнув его, просветленный может постичь «истинную природу бытия», выйти за рамки ограниченного режима выживания нашего разума и задуть наконец свечу страданий. Считается, что достичь этого состояния можно годами упорных медитаций, в результате которых однажды случается внезапный переход в совершенно иное состояние.

В другом лагере те, кто считают все это ерундой. Нет никакого состояния освобождения. Все, кто думают, что оно существует, просто напились фирменного эликсира безумцев и шарлатанов от духовности. Да, мы можем немного лучше приспособиться к жизни, но не трансформироваться в корне. Постоянное страдание и неудовлетворенность неизбежны, а многовековое притязание на просветление – всего лишь миф.

Предположу, что представители обоих лагерей ошибаются… Или и те и другие правы. Просто мы в корне неверно представляли себе весь процесс.

Вообразите, что мы живем в альтернативном мире, где есть всего один музыкальный инструмент. Он называется «пианопод». И в том альтернативном мире такой инструмент стоит у каждого в гостиной. Пианопод выглядит в точности как пианино, только чтобы сыграть, вам надо открыть в нем дверцу, войти в комнатку, где помещается всего один человек, и закрыть эту дверцу за собой. О клаустрофобии придется забыть. У пианопода абсолютно свето- и звуконепроницаемые стены, и только человек внутри него может слышать свое выступление.

Так как в остальном пианопод – точная копия пианино, большинство людей, садясь за него, выясняют, что сложно сыграть так, чтобы не позавидовать глухому. Вы можете обнаружить, что даже упорно занимаясь долгие месяцы, ваш уровень владения инструментом все еще удручающе низок.

Что еще хуже, в мире пианоподов полно отъявленных мошенников, которые убеждают вас отдать им свои кровно заработанные денежки, чтобы они в одночасье научили вас прекрасно играть. Хотя некоторые из них вызывают доверие больше остальных, все же ясно, что каждый, кто утверждает, будто достиг совершенства в игре на пианоподе, либо просто удачно врет, чтобы произвести впечатление, либо бредит.

В отличие от нашей реальности, в мире пианоподов принято считать катастрофически низкий уровень игры единственно возможным состоянием. Если никогда не видеть, как другой человек играет на этом инструменте с невероятным мастерством и артистичностью, легко поверить, что таких людей вовсе не существует.

Мир пианоподов представляет нашу текущую реальность, а наш разум – это и есть инструмент. Мы не знаем, что происходит в голове у других людей. Мы никогда не поймем, как субъективный опыт другого человека соотносится с нашим. Максимум, что мы можем сделать, – наблюдать за их поведением и верить им на слово. Но ни наша удручающая некомпетентность, ни быстрый результат, который сулят сомнительные гуру, не доказывают, что кроличьей норы психологической оптимизации не существует. И когда мы вдруг открываем, что в нашем мире все-таки имеются пианино без дверок, то понимаем, какого музыкального совершенства можно достичь. Мы ведь все с вами слышали музыкантов-виртуозов, от чьей игры не оторваться.

Даже услышав, как играют великие, вы все равно можете решить, что у них просто врожденный дар, которого нет у остальных, а сами вы никогда не сможете играть так искусно. И хотя генетика действительно играет определенную роль в способности к музыке, мы просто не берем в расчет обычных людей, которые занимаются музыкой тысячи часов и все равно не становятся великими. Мы понимаем: усердно занимаясь фортепиано и применяя правильную методику, можно стать великим. И видим, что нет предела совершенствованию в творчестве. Нас ограничивают только законы физики.

«Правило десяти тысяч часов» Андерса Эрикссона, ставшее популярным благодаря Малкольму Гладуэллу, предполагает, что великие таланты Альберта Эйнштейна, Билла Гейтса или «Битлз» – это не просто врожденный дар, как принято считать. Вероятнее всего, это результат многих часов работы, часто именно около десяти тысяч[16]. Вряд ли это правило можно назвать математической теоремой, которая безошибочно доказывает успех в любом начинании, но оно помогает объяснить, как важна практика и усердие. Даже когда речь идет о «сверхъестественных» способностях. Уже давно доказано, что одна только вера в нейропластичность, в идею, что наши способности не предопределены, может стать решающим фактором в достижении успеха. Выясняется, что люди, которые считают, что их сильные стороны могут меняться, успешнее в своих начинаниях и более реализованы в жизни[17].