Сергей Владиславович не часто появлялся на собраниях. Он серьезно болел и готовился к операции на сердце. Девушка один раз посетила его в больнице, но, увидев, как много бывает у него посетителей, больше не решилась приходить, понимая, что больному нужен покой. Врач вынужден был ограничить количество посетителей, чтобы не превратить больничную палату в «кабинет бесплатного психолога». Нередко люди не замечают, насколько эгоистично поступают с теми, кто пытается им помогать.

Когда выбирали пресвитера, Сергей Владиславович присутствовал на собрании. Кандидатов на его освободившееся место было несколько. Всех, кто предположительно мог занять это место, попросили удалиться из зала на время обсуждения. Сергей Владиславович предложил одного из братьев-душепопечителей, но несколько голосов высказались против. Один из братьев поднялся с места и сказал:

– Брат Сергей Владиславович, простите, но неужели вы не видите, что тот брат, которого Вы предложили, как администратор, – никакой!

– Пастор и не должен быть администратором. Нам хватает диакона- администратора Николая Львовича. Пастор должен быть духовным человеком, ценящим каждую душу, – напомнил Сергей Владиславович.

– Должен же, наконец, в церкви быть порядок! – встав с места, воскликнула пожилая женщина, на лице которой вместо губ пролегла глубокая складка рта. Это лицо словно каждой морщинкой говорило: «Во всем должен быть тот порядок, который я понимаю под истинным положением вещей»!

Таня наклонилась к подруге, сидевшей рядом, и поинтересовалась:

– Это, случайно не мать Леонида Романовича? А то я не знакома с их семьей.

– Да, это его мать, – подтвердила Катя, улыбнувшись лишь уголками губ. – А как ты догадалась? Они же внешне не похожи, он на отца больше похож.

– У них обоих на лице «большими буквами порядок прописан», – шепнула Таня.

Обсуждение было недолгим. Наконец предложили перейти к голосованию, которое было тайным. При подсчете голосов с небольшим «перевесом» главным претендентом оказался Леонид Романович.

– Братья и сестры, – обратился Сергей Владиславович к общине, – мы провели предварительное голосование, как требует светский закон. Теперь предлагаю поступить по Писанию – начать молиться до конца месяца о том, чтобы узнать волю Божию в отношении этого вопроса и через месяц мы проведем еще одно собрание, на котором изберем пастора нашей общины.

Отец Тани во время предварительного голосования был в миссионерской поездке. Когда девушка сообщила ему результат, он лишь вздохнул:

– В доме, среди мертвых вещей намного легче поддерживать порядок, чем в саду, где всегда что-то растет, а иногда болеет или даже умирает. С неживой материей проще. Смахнул пыль и все, порядок. Думаю, что если его все же изберут, общину ожидают сложные времена. Начнется «чистка от всего, что живет и растет». Потому что оно «создаёт этим беспорядок».

– Что ж, посмотрим. Если Господь решил провести нас этим путем, значит так и нужно, – грустно вздохнула Таня.

– Знаешь, дочка, когда-то давно, на заре христианства, Бог позволил начаться гонениям. Ведь верующим так хорошо было вместе, и они не стали бы разъезжаться по всем странам. А по-другому невозможно было разнести весть Евангелия. Вот я сколько прошу молодых братьев поехать миссионерами в поселки, не хотят… им в большой общине хорошо. А если начнется давление и «чистка», вот тогда и начнут разъезжаться. Хоть и грустно такое говорить, но я бы даже хотел, чтобы в нашей большой общине стало сложно выжить самым живым и настоящим христианам. Ведь тогда именно они будут организовывать новые общины. А это так нужно в наше время! Людям очень нужна весть о спасении и хорошие живые общины! – ответил Алексей Давидович.

– Ой, пап, я почему-то в этом направлении вообще не думала, – растерялась девушка.

– Ну я же миссионер в маленьких поселках, поэтому я и думаю о них, – в голосе мужчины слышалась добрая улыбка. – Иногда Бог ведет нас такими путями, что нам Он кажется жестоким. Но Бог всегда добр и благ, просто мы бываем настолько инертными и трудными на подъем, что нас приходится подталкивать в нужном направлении.

Поговорив еще немного о семейных делах и узнав, когда отец планирует вернуться домой, Таня положила трубку телефона. В этот момент матери не оказалось дома и отец планировал перезвонить позже еще раз, когда жена вернется.

Глава 10

Чем шире открываешь объятья,

тем легче тебя распять

Заратустра

Несмотря на грустные прогнозы, Таня все же надеялась, что Леонид Романович изменится, станет мягче и добрее. Хотя её надежда была слабой. Но довольно скоро Таня убедилась, насколько призрачной была ее надежда и что ей не суждено было оправдаться. Девушка даже не предполагала, что своей мирной жизнью, почти незаметной в собрании, как она думала, действует на нервы Леониду Романовичу.

В конце одного из воскресных собраний, Леонид Романович взглянул в конец большого зала и попросил:

– Сестра Татьяна, не могла бы ты подойти в пресвитерскую после собрания?

Татьяна оглянулась, не веря тому, что ее маленькая персона может заинтересовать такого «большого» человека. Она думала, что сейчас увидит где-то недалеко от себя какую-то другую Татьяну, которую приглашают к руководству. Ведь взгляд руководителя был направлен в ее сторону. Но новоизбранный пастор уточнил:

– Да, ты, сестра. Татьяна Рокотова, подойди, пожалуйста.

Таня понимала, что намного младше Леонида Романовича и не удивительно, что он обращается к ней на «ты», но невольно отметила про себя, что даже совсем пожилой Сергей Владиславович никогда не позволял себе подобной фамильярности и всегда обращался уважительно на «вы» ко всем, даже к молодежи.

«Мы, конечно, братья и сестры, но ведь в Писании сказано не просто уважать, но даже «почитать» и в почтительности предупреждать друг друга,5 – невольно отметила про себя Татьяна. – Но, возможно, он обратился ко мне так, чтобы подчеркнуть, что мы, братья и сестры, почти как родные. А значит, можем обращаться друг ко другу и а «ты». Но он намного старше меня, и я все равно буду обращаться к нему на «вы».

Шагая по проходу к пресвитерской комнате, Таня нашла оправдание поведению руководителя, и приняла решение продолжать оказывать уважение, что бы ни произошло.

Когда Таня подошла к пресвитерской комнате, она увидела, что Леонид Романович продолжает беседу с кем-то из пожилых братьев. Она присела на скамью, ожидая, когда новый руководитель общины освободится. Сегодня Сергея Владиславовича не было на служении. Таня подумала, что брату снова стало нехорошо. Ведь он недавно перенес операцию на сердце. Видя, что брат, пригласивший ее, занят, Таня пожалела, что подошла сюда слишком скоро. Ей нужно было еще успеть встретиться с несколькими людьми. И она явно спешила.

«Уходить сейчас уже поздно, – расстроилась она, – он уже видел, что я подошла, неудобно. Но может он на пару слов только меня позвал? Неловко его заставлять ждать, брат тоже занят. Скорее всего даже больше меня. Но мне потом этих ребят на неделе так сложно всех «в кучу» собрать… – ёрзала девушка на скамье. – Нужно было сначала с ребятами поговорить, а потом уже сюда идти… Он бы даже не заметил, сам же занят…»

Но Леонид Романович явно не спешил. Девушке даже показалось, что он умышленно не торопится, но она сразу себя остановила:

«Такого не может быть! Он же – пресвитер! Он поставлен заботиться о душах людей!»

Спустя несколько минут Татьяна поняла, что уже все пропустила. Большинство людей разошлись по домам, через окна дома молитвы она увидела, что во дворе остались только несколько маленьких групп. Ее друзья никогда не задерживались долго после собрания и Таня, мысленно махнув рукой и сообщив себе, что точно опоздала, спокойно уселась на скамью поудобнее. Теперь она могла ждать сколько угодно.

Наконец, Леонид Романович, жестом подозвав еще нескольких пожилых братьев, которые, как выяснилось, тоже ожидали его, направился к Татьяне. Девушка думала, что он хотя бы из вежливости извинится за то, что заставил ее ждать, но он только коротко бросил, проходя мимо: