Когда Флер Савагар выходила из отеля в тот вечер, ей показалось, что до нее донесся всеобщий вздох облегчения.

Уилли Бонэдюс рыгнул и потянулся в карман формы за жвачкой «Тамс». Ему нравился ее вкус, иногда он жевал одну за другой без передышки. Жвачка помогала коротать время в ожидании сменщика. Он работал здесь уже целый месяц, нынешняя ночь была последней. Уилли думал, что охранять кучу барахла — в общем-то довольно бестолковое занятие, но, поскольку ему платили, он относился к делу серьезно.

В смене их было четверо, так что местечко это, говорил он себе, запечатано крепче, чем барабан. Уилли сидел за передней дверью внутри старой фабрики «Астория», а его напарник Энди — в задней части; еще два молодых парня сторожили у дверей цеха на втором этаже, где эти платья были заперты. Утром охрана из дневной смены должна была сопроводить грузовики с платьями в отель.

На атом работе конец.

Уилли откинулся на спинку стула и взял номер «Дэйли ньюс».

Пару лет назад он охранял Рэгги Джексона. Вот это была работенка! Просто блеск. Было что рассказать мужу сестры, который приезжал ужинать по воскресеньям. Они сидели у телевизора, смотрели, как играет команда «Гигантов», и трепались. Он любил поговорить о Рэгги Джексоне, как здорово он его охраняет. Да, это тебе не куча тряпья. Уилли Бонэдюс ритмично двигал челюстями и листал газету. Когда он углубился в спортивную страницу, старенький апельсиново-оранжевый грузовичок с надписью «Буллдог Электронике» проехал мимо фабрики. Уилли не заметил его.

Водитель свернул в переулок, даже не взглянув на фабрику.

Ему и не надо было. Всю последнюю неделю он проезжал здесь каждый вечер, на разных машинах. Он точно знал, что увидит. Один тип — ему, конечно, не известно имя Уилли Бонэдюса — сидит за входной дверью, задний вход тоже под охраной; знал он и о запертой комнате на втором этаже, о дневной смене, которая появится через несколько часов, и о том, что фабрика по ночам слабо освещена. Ему была важна лишь эта, последняя информация.

На другой стороне улицы, напротив фабрики, стоял склад, заброшенный несколько лет назад. Висячий ржавый замок на его двери легко поддался челюстям кусачек. Мужчина вернулся к грузовику, вытащил ящик с инструментами, очень тяжелый, но он привык к его весу. Затем спокойно прошел внутрь склада, включил фонарик и, освещая себе путь, направился в переднюю часть здания. Фонарик раздражал его. Свет то расплывался неряшливым пятном, то концентрировался, в зависимости от того, куда он направлял его луч.

Его специальность — свет, чистые, тонкие, как карандаш, лучи.

Они не расплывались бесформенными лужами, как у этого фонарика.

На приготовления у него ушел почти час. Обычно ему требовалось гораздо меньше времени, но пришлось подправить оборудование, установить мощный видоискатель, а это непросто. Он, конечно, не имел ничего против, он любил трудности, тем более если их преодоление хорошо оплачивалось.

Закончив устанавливать приборы, мужчина вытер руки о тряпку, принесенную с собой, потом процарапал кружок на грязном окне склада. Он не торопился, тщательно наводя фокус видоискателя. Он без труда нашел датчики, он видел их яснее, чем если бы стоял в центре комнаты на втором этаже. Приготовившись, включил лазер, направляя чистый рубиново-красный луч на самый дальний датчик. Он плавится при температуре 160 градусов, и лазер невероятно быстро сделал свое дело. Мужчина перевел его на следующий датчик. Через несколько минут все датчики были расплавлены, автоматическая противопожарная система сработала, и потоки воды обрушились на вешалки с платьями.

Довольный собой, мужчина собрал инструменты в ящик и покинул склад.

Телефонный звонок службы безопасности разбудил Флер в четыре часа утра. Она выслушала пространные объяснения и сказала:

— Моего брата не будите.

Потом положила трубку, повернулась на живот и натянула одеяло на голову.

Едва ей снова удалось заснуть, как позвонили в дверь. Прищурившись и взглянув на часы, она подумала, что если в шесть утра явился цветочник с белыми розами, то ей наплевать, она не пойдет с ним объясняться. Звонок прекратился, а через несколько минут снова затрещал. Флер засунула голову под подушку, пытаясь уснуть, но внезапно чья-то рука резко сдернула ее с головы. Флер закричала и рывком села в постели.

Над ней стоял Джейк, одетый в джинсы и спортивную куртку на молнии, под которой виднелось голое тело. Волосы лохматые, лицо небритое, глаза пустые, но в глубине их затаилась какая-то мысль.

— Что с тобой случилось? — завопил он. — Где ты была?

Почему не отвечала на звонок?

Флер выхватила у него подушку и ткнула ею Джейка в живот.

— Да сейчас шесть утра! — закричала она. — Ты меня испугал, — В шесть утра ты обычно бегаешь. Где ты была?

— В постели!

— А чем ты недовольна? Откуда мне знать, что ты спишь? — Он засунул руки в карманы. — Когда я выглянул в окно и тебя не увидел, я подумал, что-то случилось.

Флер отбросила одеяло, пытаясь посмотреть на факты трезво.

Этот день нельзя больше откладывать. Джейк не притворился, что он совсем не заметил ее оголившееся бедро. Она потянулась, чтобы выключить кнопку электрического одеяла; потом зажгла свет, ставя при этом ноги так, чтобы вытянуть носки. Несмотря ни на что, ни на какие проблемы и трудности, она думала только о том, как предстать перед Джейком Корандой в самом лучшем свете.

Флер встала, не глядя на него, с полным отвращением к себе. Да как она может думать о сексе в такое время? Но что делать, если она думает об этом с того самого момента, как Джейк снова ворвался в ее жизнь. Если она хочет лечь, с ним в постель, надо взять и прямо сказать ему. А не унижаться, играя в старые женские игры. Может, ей начать коллекционировать мужчин, как Кисеи? Перепробовать всех привлекательных, которые попадутся на пути? Никаких условностей, привязанностей, просто хороший грязный секс. Начать надо прямо сейчас, с Джейка Корапды! Разве не в этом настоящая свобода? Женщины не должны больше играть в, свои дурацкие игры!

Выдавливая зубную пасту на щетку, Флер решила, как поведет себя, вернувшись в спальню. Точно так, как обыкновенный агрессивный мужчина, увидевший хорошенькую женщину. Она посмотрит Джейку прямо в глаза и скажет, чего хочет. Она хочет… Но тут Флер заколебалась. А какие слова она найдет для этого? «Пойдем в постель»? Слишком плоско и невыразительно. «Займемся любовью»? Слишком многозначительно. «Совокупляться» — грубо.

«Трахаться» — просто ужасно.

Она пыталась придумать что-то. Она не собиралась отказываться от задуманного только из-за отсутствия точного слова. Как поступил бы мужчина, опытный соблазнитель? Например, Джейк Коранда? А почему, кстати, ему бы это сейчас не сделать? Флер Прополоскала рот и вернула щетку на место. Он показался ей таким злым. Может, он ее вовсе и не хочет, пытается избежать трудностей, которые могут возникнуть?

Флер велела себе вернуться в спальню и поцеловать Джейка.

Она встанет перед ним, обнимет, прикоснется губами, а потом природа возьмет свое.

Она выскользнула из ночной рубашки, надела халат на голое тело, завернулась в него, глубоко вздохнула и открыла дверь.

Джейк ушел.

На самом деле он никуда не уходил. Он просто вышел на кухню, и Флер не подозревала об этом, пока не надела джинсы, носки и старый лыжный свитер. Он же, оторвав глаза от яиц, которые разбивал на сковородку, казался выше обычного; плечи распирали свитер по швам, отчего Джейк выглядел ужасно агрессивно настроенным.

Флер поняла, ей не надо проявлять инициативу, делать первый шаг.

Если он действительно хочет ее, он справится сам. Все очень просто.

Внезапно ее осенила другая мысль, и она спросила его: