Первые шаги Марии на американской земле вели в иммиграционный офис в Касл Гарден[12]. Статуя Свободы, дар Франции, еще не была установлена, однако Эмма Лазарус уже написала стихи, которые будут высечены у подножья статуи: «Посылайте мне своих угнетенных, нищих, утомленных, жаждущих обрести свободу». Такие же чувства переполняли сердца новоприбывших, быстро проходивших через Касл Гарден.
Доктор сказал, что у маленького Джонни нет заразных заболеваний. Это было все, что интересовало Дядю Сэма о новом племяннике. Однако уже полвека спустя правительство потратит огромное количество времени и денег, пытаясь отослать его туда, откуда он приехал.
Начальник иммиграционного офиса был обеспокоен тем, чтобы прибывшие не сели на шею обществу. Поэтому ответственность за содержание Марии и ее сына была возложена на брата Марии, который переехал в Америку несколькими годами ранее. Он приютил их в квартире, которую снимал на Нижнем Ист Сайде.
Мария стала работать швеей на фабрике одежды Браунинг-Кинг. В 1886 году она вышла замуж за Сальваторе Капуто и родила двух дочерей. Сальваторе принадлежал бакалейный магазин на Джеймс Стрит, 86. Или это была лавочка, где продавался муншайн?
Когда спустя годы дело дошло до официального бюро по найму, единственным человеком, кто мог пролить свет на это дело, был пасынок Сальваторе – Джонни, который твердил две вещи.
По его словам, отчим был бакалейщиком. После школы маленький Джонни работал разносчиком. Он закончил начальное образование и несколько лет посещал вечернюю школу. Такую версию изложил Джей Ти инспекторам из Службы иммиграции и натурализации. Согласно этой версии, Джонни был юношей, которым могла гордиться любая страна. Однако слишком большой объем продаж в лавочке наводил инспекторов на сильное подозрение, что Джонни солгал, чтобы получить гражданство.
Папа Сальваторе, не имея специального разрешения, заведовал салуном, которые тогда называли «слепой поросенок». За липовой витриной с засохшими овощами продавалось пиво и самогон. В этой нездоровой атмосфере семилетний Джонни работал подсобным рабочим. Он ходил в школу только 13 месяцев. По крайней мере, такую историю он скормил своему адвокату, чтобы поддержать свое ходатайство о помиловании. Она удачно вписывалась в образ человека, который совершал ошибки только потому, что его не научили жить правильно.
Во времена молодости Торрио сыщики в ходе своих расследований были лишены поддержки вычислительных систем и электронного разума. Тогда не было карточек социального страхования; электронной памяти, регистрирующей церковные метрики, школьные табели, записи о найме на работу и о захоронении на кладбище; не было возможности фиксировать нужные страницы на микрофиши. Единственный способ узнать, чем занимался Торрио и его сверстники в годы зеленой юности, – это обратиться в полицейское бюро по идентификации.
Там вы обнаружите, что делал Франческо Кастилья в возрасте семи лет. Он стоял на стреме для воровской банды из восточного Гарлема. Сейчас он более известен под именем Фрэнка Костелло. Десятилетнего Сальваторе Лучано арестовали за воровство в магазинах. Впоследствии пресса, уделявшая ему много внимания, окрестила его Чарли Лучано (но кличке Лаки, или Счастливчик). Джозеф Дото, гордившийся своим смазливым лицом, поменял свое имя на Джо Адонис. Он быстро созрел для сексуальных похождений. «Насильник в двенадцать лет», – сообщает журнал регистрации приводов. Луис (Лепке) Бухгалтер, который впоследствии стал акулой преступного мира, занимающейся вымогательством, был задержан полицейскими в подростковом возрасте за воровство у торговцев-лоточников.
Однако тех, кого интересует Джон Торрио, полицейские файлы заведут в тупик[13]. Малыш Джонни ни разу не побывал в полицейских участках. Может показаться, что он был образцовым мальчиком. На самом деле, он был очень хитрым мошенником. Ведь в преступном мире нельзя расцвести за одну ночь, как звезда шоу бизнеса во время премьеры.
Его первые восемнадцать лет пролетели, не оставив в истории заметного следа. В девятнадцать лет он стал менеджером боев боксеров-профессионалов. Так он сам о себе рассказывал, и его слова подтвердили старые ветераны полиции, которые его помнили. Занятие юности определило его жизненный путь в дальнейшем. Он был боссом. На него работали молодые бандиты, которых он заставлял драться.
В те времена в штате Нью-Йорк профессиональный бокс был запрещен законом, так как игроки, делавшие ставки на бойцов, часто подстраивали исход боев. Однако так называемые любительские соревнования были разрешены. Старый механизм работал без сучка без задоринки. Торрио, заправлявший целой бандой бездельников, был одним из боссов. Боксер, выигравший ряд боев по предварительному соглашению, выходил на ринг фаворитом. Менеджеры делали на него ставки, а боксер, следуя их инструкциям, проваливал бой. Для своей руководящей роли Торрио взял псевдоним Джей Ти Маккарти. Почему он взял чужое имя, непонятно, однако его выбор инициалов представляет для нас интерес. Под настоящим или вымышленным именем он предпочитал, чтобы его звали просто Джей Ти.
Годы спустя федеральный прокурор заявил в суде, что страсть бандита к соблюдению секретности была навязчивой идеей: «Он не хотел, чтобы его имя произносили вслух».
Делая ставки на беспроигрышные вещи, Торрио в 22 года заключил свою первую крупную сделку в мире алкоголя, проституции и грабежей. Он купил свой первый салун на пересечении Джеймс и Уотер Стрит. Он снял меблированные комнаты, находящиеся по соседству, и поселил там своих потрепанных горлиц. Все они работали в этом бизнесе еще до того, как Торрио появился на свет и были стары, как Буденовский Орлик. И никто этого особенно не скрывал. Юный Торрио уже тогда был реалистом и назначал цены пропорционально обаянию, а не внешности девиц.
Совершая чудеса изворотливости в своем многоотраслевом бизнесе, он строил гармоничные связи. Посетитель бара мог наливаться спиртным, сколько ему было угодно, а потом ненавязчивый голос шептал ему на ухо об удовольствиях, которые ждали его вниз по улице. И если, как это частенько случалось, клиент не мог сам преодолеть эту дистанцию, Торрио всегда был готов подставить свое плечо.
Он приобрел в собственность третье здание, пустой склад, который он превратил в бильярдную. Он тщательно отсеивал бездельников из числа клиентов и осторожно выспрашивал у них об их желаниях и планах на будущее. Наименее тупых он приглашал вступить в воровскую шайку под своим командованием. Дела у Ребят с Джеймс Стрит шли отлично. Их начальник продумывал грабежи, укрывал награбленную добычу и честно выплачивал их долю.
По возрасту многие из подчиненных были старше его, и все они превосходили Торрио физической силой. Уже тогда у него были пухлые щеки и круглый живот. Однако он держал бразды правления с врожденным превосходством. Его спокойные, уверенные манеры внушали людям, что он был рожден, чтобы править, а они – чтобы подчиняться.
Никто не мог ничего с этим поделать. Время от времени кто-нибудь из бандитов пытался оспорить это утверждение. Он смотрел в холодные голубые глаза, полные презрения. Потом несогласный спешил ретироваться, бормоча под нос пустые угрозы и прислушиваясь к внутреннему голосу, который, к его удивлению и беспокойству, настойчиво отговаривал его от открытого протеста.
Он был заботливым работодателем. Его ребята пользовались дополнительными льготами. Их обслуживание в публичном доме было за счет заведения. Он не требовал, чтобы мужчины были лояльны к девицам. Джей Ти понимал, что в некоторых отношениях любительница привлекает больше, чем профессионалка; совращение щекочет нервы больше, чем подчинение. Он построил еще одно здание в дополнение к бильярдной и поставил туда кровати. Каждую ночь в нем проходили вечеринки для женщин. Это нововведение, как и все, что предпринимал Торрио, приносило дополнительные дивиденды. В помощь Ребятам с Джеймс Стрит появилась Женская Банда.
