Кстати…

– А эффекты костюма будут работать, если не будет какой-то части?.. – уточнил я очень важный момент.

– Нет. Если не будет хоть одной части, то он даже почти все защитные свойства потеряет.

– Даже если не будет условной правой перчатки?

– Да, если нет хоть одной части – то он не будет работать.

«Как странно…»

– А если будут все части, но одна из них, условно говоря, будет другой версии?

– Хм… вот тут я не знаю. Как-то не интересовалась этим вопросом.

Понятно…

– А он может работать, если все части будут из разных версий?

– Тоже без понятия, – пожала она плечами, насколько ей это позволяло положение.

После этого мы замолкли на некоторое время. Мияко успела прийти в норму и, встав на ноги, немного размялась и сказала:

– Ладно, снимай пока что и положи обратно в коробку – позже ещё позанимаемся. А пока я хочу кое-что показать, но для этого сходим за кроссовками. Буду ждать тебя на улице, – сказала она, направившись на выход из комнаты.

Хочет кое-что показать?..

После того, как снял броню Икара, я направился обратно в свою комнату, где взял купленные с Мияко в магазине кроссовки. После же я спустился вниз, обулся в генкане и вышел на улицу, где меня уже ждала Мияко, по которой и не скажешь, что ей недавно досталось.

– Знаешь, для парня ты ужасно медлительный. Тебе стоит быть поактивнее, – неожиданно сделала она мне замечание и пошла в какую-то неизвестную мне сторону.

Немного обдумав услышанное, я неспешно побрёл за ней.

Шли мы так довольно долго, и за это время я успел заметить множество недовольных взглядов, сконцентрированных на мне. И хоть я старался их игнорировать, выходило это довольно плохо. Также тут помимо обычных слуг, которые ухаживают за территорией, я заметил людей в строгих костюмах и чёрных очках. Они мне напоминали классических телохранителей первых лиц государства. По крайней мере, это исходя из книг, которые я читал в своём родном мире. На деле же я ещё не успел повстречать представителей этой профессии.

Ещё я заметил множество камер, расставленных в самых разных местах: начиная от обычных камер на домах и столбах, заканчивая спрятанными камерами в ветвях деревьев.

Что ж, пожалуй, это самое защищенное место из всех тех, что я успел повидать в этом мире. Думаю, проникнуть сюда незамеченным попросту невозможно. Ну, это если рассматривать со стороны обычных, в моём понимании, людей. Что же до того, способны ли жители этого мира проникнуть в это место незамеченными – этого я не знаю, но, как мне кажется, и такие специалисты найдутся.

Тем временем мы уже прошли приличное расстояние и вышли к воротам, которые аналогичны тем, через которые мы сюда въезжали. Только эти находятся на другой стороне территории.

Только мы подошли к ним на достаточное расстояние, как они начали открываться, и это при том, что тут нет никакого КПП или людей, которые бы следили за всем этим. А следовательно, и тут стоят камеры, которых, как мне кажется, тут ещё больше, чем в других местах: всё же это основной въезд на территорию.

Выйдя за ворота, мы продолжили наш путь, который длился ещё около пятнадцати минут спокойной ходьбы.

– И куда мы пришли?.. – спросил я, глядя на большое и вполне современное здание, рядом с которым были ворота и кованый металлический забор метра два в высоту.

– К месту проведения «особого экзамена», – ответила Мияко, не останавливаясь.

Она подошла к забору и благодаря паре ловких движений перепрыгнула через него, оказавшись на другой стороне.

– Не отставай, а то заблудишься, – с ухмылкой сказала она и, не став меня ждать, куда-то направилась.

«Место проведения особого экзамена?»

И тут я вспомнил, что дедушка Мияко – это директор школы. Да и к тому же я, кажется, понял, почему детектив тогда так отреагировал, когда я сказал, что Мияко пригласила меня за город…

Пока я складывал в голове этот пазл, Мияко уже успела набрать довольно большую дистанцию, а мне что-то очень сильно не хотелось искать её в этом лесу, так что я подошёл к забору и проделал те же движения, что и Мияко. Пускай и не так быстро и ловко, но я оказался на другой стороне и сразу же направился за отдаляющейся девушкой.

Кстати говоря, что касается нашего окружения, то это лес с высокими зелеными деревьями, коих тут очень много, и от них то тут, то там торчат из земли корни; но тут ещё, впрочем, и другой растительности хватает: кустарники, травы, разноцветные лишайники, и иногда даже попадаются цветы. Можно сказать, буквально весь этот лес пестрел яркими красками, среди которых особенно выделялась ярко-зеленая. И при этом, что меня сильно удивило, тут совершенно не было протоптанных дорожек. Из-за этого с первого взгляда даже кажется, словно тут и нога человека вовсе не ступала. Но эта мысль быстро развеивается, стоит заметить на очередном дереве камеру…

– Значит, именно тут будет «захват флага»? – спросил я, нагнав Мияко.

– Да.

– Не самая удобная местность для таких соревнований, – не смог не отметить я.

Всё же торчащие из земли корни деревьев, пересеченная местность, камни как большие, так и маленькие, насекомые – всё это будет сильной помехой для обычных подростков, которые будут ещё и сражаться между собой, используя EMF.

– В этом и есть смысл. Сам подумай, что бы было, если бы два класса схлестнулись между собой на ровной и чистой поверхности, совершенно не имеющей укрытий.

Ну да, получилась бы полноценная «резня», которая закончилась бы тогда, когда один из классов был выведен из строя. А до того, как это случится, вполне вероятно, что те, кто вылетят первыми, случайно получат ещё травмы.

– К тому же школа не просто так учитывает наши академические и социальные способности. Если бы суть особых экзаменов сводилась к массовому замесу, то тогда какой смысл в этих двух характеристиках?

Понятно. Такие условия создают возможность для разработки планов и стратегий на матч. Если бы этого не было, то, конечно, можно придумывать стратегии, но они точно не были бы такими эффективными, а главное их разнообразие сводилось бы к нулю.

– Но разве такие условия не создают излишнюю опасность?

– Излишнюю опасность? – удивилась она. – А, поняла. Ты же не знаешь…

– Не знаю?

– Дабы избежать, как ты выразился, излишней опасности, создаваемой из-за неудобной территории экзамена, были введены специальные часы, со встроенным отслеживанием сердцебиения, пульса и, естественно, GPS. Таким образом, стоит ученику получить критическую рану или потеряться – школа сразу же остановит экзамен и отправит подготовленную группу спасателей.

– А если они не успеют?

– Не успеют? Такого ещё ни разу не было. Хотя у тебя, наверное, возник такой вопрос, потому что ты не знаешь ещё кое-чего.

– И что же это?

– Все триста двадцать участников экзамена получают броню Икара, тем самым полностью исключая возможность получения критического ранения. И если ты думаешь, что ученики будут бороться до последнего – ты ошибаешься. Многим из них стоит получить один-два серьёзных удара, как они сами не захотят дальше продолжать участвовать в экзамене, наплевав на все возможные плюшки. Ну, бывают, разумеется, случаи, когда какой-то ученик рвётся до последнего, совершенно забывая про своё состояние, но это всегда заканчивается потерей сознания. Так что ещё ни разу за всё время существования этих особых экзаменов ни один ученик толком не пострадал.

Понятно, тогда это многое объясняет. Но…

– А это нормально, что обычным школьникам дают в пользование такое особое оборудование?

– Обычным школьникам? – Мияко усмехнулась, остановилась и развернулась ко мне. – Слышали бы тебя те аристократические придурки, играющие в «особых», – выделила она последнее слово. – Да даже если не брать в расчёт их происхождение, ты же в курсе, что даже не всякий аристократ может попасть в эту школу? Тут всё же идёт довольно жесткий отбор, который проходят только лучшие из лучших. И это не говоря о простолюдинах, у которых в силу количества желающих сюда поступить отбор ещё жёстче. Иначе говоря, эта школа собрала лучших, и было бы о-о-очень и о-о-очень глупо, если бы кто-то из этих лучших в итоге серьёзно пострадал или вообще погиб. Трудно представить, какой скандал бы закатил какой-нибудь влиятельный род, если бы его отпрыск погиб в стенах этого заведения. Так что, как сам должен понимать, такое попросту никому не нужно. Да и к тому же хоть право на изучение и использование брони Икара было закреплено за тремя государствами, ты всерьез думаешь, что за семь лет ни одно из государств не допустило утечки исследований? Как по мне, очевидно, что сейчас уже каждое государство имеет свои версии брони Икара. Другое дело то, что они не могут официально заявлять об этом и, соответственно, массово их использовать. Так что говорить, что броня Икара – это что-то невероятно трудно доступное – глупо. Да и ещё стоит подметить, что мы используем далеко не новейшую версию брони. Именно этой версии – пять лет, и она уже давно не производится, уступив своё место новым версиям. Иначе говоря, мы используем старые версии, которые произвели, но нигде не задействовали. То есть мы выжимаем максимальное количество пользы из дорогого, но не применяемого оборудования. Теперь всё понятно?