Может быть, именно сейчас ее весточка дошла до Риса. А вдруг посланцу Олдена Хьюза не удалось разыскать его? Пару раз она пыталась украдкой расспросить Мери, есть ли новости, но до сих пор все ее попытки не увенчались успехом.

Джессамин показалось, что последние пару недель жизнь в замке заметно оживилась. По подъемному мосту то и дело сновали тяжело груженные повозки, и слуги суетились, как муравьи. Вооруженные всадники с грохотом выезжали из ворот, и стук копыт их боевых коней скоро замирал вдали. Джессамин подумала, что они, вероятно, устроили себе за рекой нечто вроде ристалища и каждый день упражняются там во владении оружием.

Ей оставалось только гадать, чем же вызвано это непонятное оживление. Может быть, люди Риса уже неподалеку? При этой мысли сердце ее заколотилось как бешеное. Или сэр Ральф просто решил поддерживать боевой дух своих людей? Ведь в недалеком будущем им предстоит сражаться с валлийцами.

В эту ночь Джессамин от возбуждения долго не могла сомкнуть глаз; Она лежала, глядя в темноту, и пыталась представить себе, что скоро вновь увидит Риса.

Вдруг слабо звякнул ключ и раздался скрип открываемой двери. Джессамин резко отпрянула от окна.

— Мери, это ты? — чуть слышно прошептала она. Ей пришло в голову, что той, должно быть, удалось как-то отвлечь стражников и прокрасться наверх, чтобы сообщить хозяйке новости.

— Это не Мери.

У Джессамин кровь застыла в жилах, когда на пороге выросла фигура сэра Ральфа с канделябром в руках: Он рывком распахнул дверь и шагнул в комнату.

— Что вы здесь делаете?!

Джессамин замерла в углу. Но, по правде сказать, комнатка была такай крохотная, что даже сейчас они стояли почти вплотную. Ладони ее мгновенно вспотели. Она с силой стиснула дрожание руки, ожидая, что он скажет. А сэр Ральф тем временем не мог оторвать от нее глаз. Вставая с постели, Джессамин и не подумала о том, чтобы накинуть что-то поверх ночной сорочки, и сейчас сквозь тонкое полотно соблазнительно просвечивали женственные линии ее тела.

— Я спрашиваю, что вам здесь надо? — повторила она чуть громче. В голосе ее слышалось нетерпение.

— Пришел поговорить с вами. Считайте, что я все еще не потерял надежды отыскать хотя бы каплю благоразумия и вашей упрямой головке.

Поставив тяжелый подсвечник на каминную полку, он зажег еще и ту свечу, которая стояла на маленьком столике возле постели. Выпрямившись, он обернулся, и она увидела на его губах оценивающую улыбку. Кивком сэр Ральф указал ей на кресло возле камина.

Джессамин покачала головой, предпочитая оставаться там, где стоит.

— Говорите, что хотели, и уходите!

— Тогда я буду краток. У вас было достаточно времени хорошенько обдумать ваше положение, леди Джессамин. Вполне возможно, вы считаете, что тюремное заключение лучше, чем замужество. А не изменится ли ваше решение, если я вновь отправлю вас в подземелье?

По спине Джессамин пробежал холодок. Недвусмысленная угроза наполнила ее отчаянием. Так вот что ей уготовано! При мысли о том, чтобы провести в этом аду остаток жизни, она почувствовала, как от ужаса потемнело в глазах.

Стараясь, чтобы голос ее звучал как можно тверже, она прошептала:

— Делайте, как решили… все равно не в моих силах помешать вам.

— Разумеется… вы и впрямь не в силах помешать мне, дорогая моя… что бы я ни сделал. Ведь так?

Она подняла на него глаза, и то, что прочла в них, заставило Джессамин похолодеть. Колени ее подогнулись, голова закружилась, и она оперлась о стену, чтобы не упасть. Он угрожающе навис над ней, в ее крошечной комнатушке сэр Ральф казался еще более высоким и опасным, чем всегда. Его огромная тень упала на стену, потом медленно двинулась дальше и зашевелилась под потолком, словно гигантский черный паук.

— Вы no-прежнему отказываете мне? Или хотите сказать, что вдруг передумали?

Упрямо покачав головой, хотя сердце ее стучало, будто молот, Джессамин отчетливо произнесла:

— Не передумала!

— Завтра мы уезжаем в Шрусбери. И вы тоже, леди Джессамин. Но не советую рассчитывать на то, что там ваше положение изменится. Подземные темницы есть и в Кэйтерс-Хилле. Надеюсь, вам там понравится. — Я никуда не поеду.

— Вы поедете, даже если мне придется связать вас, как барана, и сунуть в мешок! Но я бы предпочел привезти вас в Шрусбери с почетом… как свою будущую невесту.

— Ральф, ну неужели вы не можете понять — я не люблю вас! — прошептала Джессамин, надеясь убедить его. Во всяком случае, тон его не был таким резким, как всегда. — У вас масса достоинств. В один прекрасный день вы станете завидным мужем для какой-нибудь женщины… только не для меня!

— Но я хочу только вас, Джессамин.

С ужасом девушка увидела, как он запер дверь изнутри. Сердце ее застучало так громко, что ей казалось, он должен был это слышать.

— Нет! — отчаянно вскричала она, вскинув руки, чтобы удержать его, когда он с угрожающим видом повернулся к ней.

— В ваших силах сделать это менее мучительным. Если вы сами ляжете в постель, Джессамин, то избавите и себя, и меня от лишних хлопот.

Джессамин вжалась в стену, почувствовав спиной холодную шершавую поверхность каменных плит. По спине у нее потекла струйка пота.

Взбешенный этим упорным нежеланием склониться перед его волей, Ральф схватил ее за руку.

— Если вы предпочитаете, мы можем заняться этим и стоя! — прорычал он.

— Оставьте меня!

Босая пятка Джессамин ударила его по ноге. Она отчаянно сопротивлялась. Один удачно нанесенный удар в адамово яблоко заставил его мучительно раскашляться. От ярости и боли лицо сэра Ральфа побагровело.

Подняв кулак, он с силой ударил девушку. Крик боли вырвался у Джессамин, она схватилась за щеку и испуганно присела. Она была уверена, что он сломал ей челюсть.

— Хватит с меня твоих фокусов, сука! А я еще старался быть с тобой терпеливым, потакал тебе, мирился с твоим бешеным норовом… ну, теперь довольно! Уверен, что проклятому валлийцу не пришлось тебя уговаривать! Небось перед ним ты и не думала строить из себя недотрогу, а живенько опрокинулась на спину да раздвинула ноги пошире!

Джессамин изо всех сил ударила кулаком по этому ненавистному, глумливо усмехающемуся лицу. Взревев от бешенства, он швырнул ее на постель, а сам навалился сверху. Его громадное тело вдавило ее в матрас с такой силой, что у Джессамин пресеклось дыхание.

Она не могла шевельнуться. Своим весом он пригвоздил ее к кровати. Казалось, мужчина вот-вот расплющит ее. Джессамин хотела закричать, но голос ей не повиновался. Наконец, хватая воздух широко раскрытым ртом, она закричала, зовя Уолтера.

Ральф хлестнул ее по губам, и Джессамин почувствовала, как теплая струйка крови потекла к подбородку.

— Тихо! Чем тебе сможет помочь этот слабоумный дуралей?.. К тому же сейчас он лежит в постели, беспомощный как ребенок.

— Что это значит… беспомощный… что вы с ним сделали?!

Бешено извиваясь под Уорреном, чтобы освободиться, Джессамин с горечью поняла — ей с ним не справиться. Этот человек был силен, как дикий зверь. Может быть, если он заговорит, ей удастся хоть ненадолго отвлечь его внимание! Или она отыщет какое-то оружие. Взгляд ее остановился на массивном подсвечнике. Он был совсем недалеко.

Но тут, словно прочитав ее мысли, Ральф железным кольцом стиснул ей запястья.

— Ничего и не понадобилось. Он сам грохнулся… должно быть, упился до бесчувствия.

— У него мог случиться припадок… пожалуйста, пошлите кого-нибудь к нему! Пусть заставят его выпить лекарство…

— Даже не мечтай, никто ему ничего не даст. А теперь замолчи. Я пришел сюда не для того, чтобы беседовать об Уолтере.

— Не делайте этого. Иначе… иначе вы будете жалеть об этом до конца дней своих!

— Да неужели? Ах, как ты меня напугала! Я просто дрожу от страха. И что же ты намерена сделать, если не секрет? Молчишь? Тогда знай — я пришел сюда получить то, в чем ты мне отказывала до этого самого дня, И в Шрусбери ты приедешь уже как моя жена! А если хочешь до конца своих дней оставаться пленницей… что ж, воля твоя. Тебя попросту будут приводить… когда мне захочется. А там… кто знает? Вдруг ты решишь, что после всего для тебя будет наилучшим выходом остаться со мной? В конце концов, в подземелье не так тепло и уютно, как в хозяйских покоях!