Тот не заставил просить себя дважды — у него тоже закипела кровь, когда он почувствовал яростное желание, обуревавшее Джессамин. Не прошло и нескольких минут, как он нетерпеливо содрал с них одежду. Джессамин изогнулась, широко раскинув ноги. Она сгорала от желания почувствовать горячую мужскую плоть глубоко внутри себя. Рис лишь слегка коснулся кончиком дрожащего от нетерпения копья ее сокровенной плоти, как Джессамин содрогнулась, не сдержав ликующего крика. Когда же он одним мощным толчком глубоко ворвался в ее тело, наполнив его своим жаром, она лишь слабо простонала, вспомнив о тех, кто спал рядом. Прижав Риса к себе, она обвила стройными, длинными ногами его мускулистые бедра, стараясь принять его в себя как можно глубже.
Джессамин покорно распласталась в объятиях Риса. Она медленно приходила в себя, позабыв о том, что лежит в ворохе сена, что вокруг вповалку спят воины Риса, а в щелях крыши посвистывает ледяной ветер.
Ласково коснувшись лица Риса, она шепотом поблагодарила его.
Он улыбнулся в темноте, крепко прижав девушку к себе. Склонившись к ней, Рис осторожно коснулся поцелуем ее мягких губ, чувствуя, как пронзительная нежность этой женщине захлестнула его.
И, найдя мир и покой в объятиях друг друга, они оба мгновенно уснули, укутавшись теплым плащом Риса.
Была холодная, безлунная мочь, когда они разбили лагерь в лесу, простиравшемся до самого Кэрли. Если бы не темнота, Джессамин могла бы увидеть высокие стены замка. Однако мысль о грозившей им опасности умаляла радость от возвращения домой. Что, если Риса ранят? Об этом и подумать страшно. Что, если их план потерпит поражение? Джессамин даже не представляла, что будет делать дальше. И Рис тоже предпочитал помалкивать, хотя девушка догадывалась, что он что-то задумал, поскольку не раз видела, как он толкует о чем-то со своими подчиненными.
Его люди отыскали несколько лесных полянок и разожгли с десяток костров, позаботившись, чтобы те находились на некотором расстоянии друг от друга. Джессамин терялась в догадках, пока Рис наконец не соблаговолил посвятить ее в свой замысел:
— Я хочу, чтобы в замке решили, будто у нас большое войско.
— Ты хочешь дать им знать, что мы уже здесь? — удивленно переспросила она.
— Это и есть часть моего плана. Как ты считаешь, Дровер сможет передать весточку твоему брату, чтобы он готовился принять нас? Можно ему доверять?
— Да, Джек всегда был нам предан. Уолтеру пришлось все рассказать капитану стражи и управляющему замком, но они не знают, когда мы вернемся.
— Неплохо. Дровер то и дело ездит в Честер и обратно, во всяком случае, достаточно часто, чтобы прикинуть расстояние. Так вот, ты притворишься, что повезла кому-то из деревенских лекарства, покинув замок до рассвета, когда вес еще крепко спали. Томас и я переоденемся деревенскими ремесленниками — на тот случай, если кому-то в замке нужно подковать лошадей, — или придумаем еще что-нибудь. А потом проникнем в замок вслед за тобой.
Джессамин испуганно сглотнула.
— Но ты исходишь из того, что Уолтеру и Саймону удалось скрыть мое отсутствие.
— Придется — выбора у нас нет. А твоя задача — убедить капитана английского отряда, что в лесу скрывается огромный отряд валлийцев. Не думаю, что для него это явится неожиданностью — ведь он уже давно заметил наши костры. Надеюсь, мне удастся выманить их из замка. Если я не ошибаюсь, после долгих недель безделья они на стену лезут от скуки и будут только счастливы немного поразмяться. По себе знаю, как тяжело сдерживать своих людей, когда они «грызут удила». Тут-то мы и потреплем их, постаравшись заманить подальше в лес. Я оставлю здесь парочку своих людей, а остальные, переправившись через реку, вернутся назад по собственным следам. И после этого войдем в замок. Скажи, через крепостной ров можно перебраться верхом?
— Да, пойдем, я покажу где, в этом месте ом почти высох.
— Отлично! Пока отряд сэра Ральфа будет рыскать по лесу в поисках валлийцев, мы преспокойно проникнем в замок и поднимем мост.
— А что будет потом? Ты думаешь, они пойдут на приступ?
— Вряд ли. Скорее всего пошлют сэру Ральфу письмо с душераздирающей историей о том, как огромный отряд валлийцев чуть было не растерзал их, и отправят с гонцом в Шрусбери. И я буду счастлив, когда они оставят нас в покое. А теперь скажи, что ты об этом думаешь?
Джессамин пожала плечами:
— Все пройдет как надо, если только каждый ответственно сыграет свою роль. — Джессамин могла лишь надеяться, что Джек сделал все, о чем она просила, и что Уолтер с пьяных глаз не проболтался о скором появлении Риса или какой-нибудь предатель не выдал их тайну.
— Перестань! Что толку сходить с ума? Кто не рискует, тот не выигрывает, — напомнил Рис, мягко похлопав девушку по плечу. — А если это не сработает, придумаем что-нибудь еще. Ты же не ожидала, что они распахнут перед нами ворота и встретят, как дорогих гостей?
Джессамин с улыбкой покачала головой.
Было холодно. Сырой, пронизывающий ветер пробирал до костей, и Джессамин обрадовалась, когда пришло время отправляться в путь.
Еще до восхода солнца они выехали в Морфа Бэч.
Увидев свою леди, Джек и Марджери от изумления чуть не упали в обморок. Они даже не сразу заметили за ее спиной двух незнакомых всадников, и только тогда им все стало ясно.
Джек предложил проводить их в замок, прихватив повозку с сеном. И он же посоветовал Рису с Томасом оставить своих великолепных боевых коней в деревне и пробраться в замок, сидя на повозке с сеном. С хитрой усмешкой он пояснил, что большинство знакомых ему ремесленников вряд ли могут купить себе какую-нибудь клячу, не то что рыцарского скакуна. Такие кони не для простых людей.
Слава Богу, что Джек подумал об этом. Он же отыскал грязную блузу из простой грубой ткани и снабдил Риса потертым шерстяным плащом. Томас облачился в шерстяную тунику и кожаный фартук. Джек с трудом убедил их, что только такая одежда им больше всего подойдет.
Кроме того, он предложил, чтобы они выдали себя за плотников, а не кузнецов, поскольку в замке идет строительство и двое рабочих ни у кого не вызовут подозрений.
Уже не было времени седлать собственного конька Джессамин. Поэтому она решила одолжить у Джека его старого мерина вместо того длинноногого жеребца, на котором приехала из Честера. Мерин был послушный, ничем не примечательный, и Джессамин надеялась, что Джексон еще не успел как следует обжиться в замке и вряд ли заподозрит что-то неладное, увидев ее верхом на этой кляче. А она будет уверять, что выбралась из замка задолго до рассвета, чтобы навестить Марджери, которая, по слухам, страдала от лихорадки.
С первыми лучами солнца они двинулись в путь. Рис и Томас с недовольным видом взгромоздились на повозку с сеном. Джессамин ехала сзади.
Джек был наверху блаженства.
Участие в столь важном предприятии заставило гуртовщика переоценить свои достоинства, казалось, он вырос на целую голову в собственных глазах и чувствовал себя очень важной персоной. А желание как можно лучше сыграть доверенную ему роль сделало его на редкость предусмотрительным. Как только путники подъехали к замку, он остановился и громко крикнул, приветствуя стражников, которых хорошо знал. И пока они неторопливо двигались вперед, Джек рассказал историю о том, как случайно повстречался на дороге с двумя плотниками-валлийцам и. Зная о том, что в замке позарез нужны рабочие руки, он решил привезти их с собой.
Джессамин подивилась, как все легко сошло. Не прошло и нескольких минут, как повозка затарахтела по подъемному мосту. С высоко поднятой головой Джессамин приветствовала Саймона, как будто они расстались накануне, и быстро выпалила заранее заготовленную историю о том, как спешила отвезти бедняжке Марджери целебный настой.
Джексон выразил свое недоумение по поводу того, что ей понадобилось так рано выбираться из замка. Но тут снова вмешался Джек — сокрушенно качая головой, он мрачно поведал о недуге, постигшем его молодую жену. Однако Джессамин продолжала чувствовать на себе подозрительный взгляд Джексона. Как только она въехала во двор, он тут же подошел и принялся внимательно разглядывать ее лошадь.
