– Что ж, очарован, – резко свернул беседу Найтес. – Даже очень. Мне давно не доводилось так приятно проводить время. Всё дела, знаешь ли. – Он выразительно повёл рукой на лес и палатки. – Но не желаешь ли взглянуть, что внутри, Ника? Обещаю, разочарована не будешь.

Теперь он указывал прямо на пещеру.

– Это безопасно? – для чего-то спросила я.

– Абсолютно.

Не поверила ему ни на грош. Очарован он, как же. Будто бы я не поняла, что он намеренно меня сюда вёл.

С некоторой опаской я заглянула в пещеру. Сначала ничего не увидела, внутри было темно, потом глаза привыкли к мраку, и он стал казаться не настолько кромешным. Я разглядела сухое компактное расширение в теле скалы, где в центре, на среднего размеров металлической конструкции бочкообразной формы, лежал шар. Конструкция была снабжена поперечными и продольными полосами для устойчивости, на каменном полу стояла широкими ножками, а шар держала своеобразными лапками, с углами, отогнутыми наружу. Глянув на это мельком, я полностью переключилась на шар. Размером с баскетбольный мяч, с тускло тлеющим внутри огнём, он приковывал к себе внимание.

– Тебе ужасно повезло, – выдохнула на ухо так и следующая за нами попятам Эйлин. – Все, кто впервые знакомятся с духом очень впечатляются. Я помню в каком сама была восторге!

Я недоумевая взглянула на неё. В каком смысле духом? Там же просто шар. Матовый, с абсолютно гладкой поверхностью, такие любят использовать спиритических сеансов. Вроде ничего особенного, но впечатляет. Есть какая-то загадка в его лаконичности. А потом глаза привыкли к темноте окончательно и… У меня перехватило дыхание. Это был не шар, а сфера, полая внутри. И там, в глубине, сидел огонёк. Вернее, в сферу был заключён дух, и он был живой. Он бился и метался внутри, и испуганно затих, когда к месту его заключения подошли. Движением пальцев Найтес поднял сферу в воздух, приблизил ко мне и дух, заключённый в ней, болезненно сморщился. Я хорошо разглядела. Существо выглядело как лепесток пламени, но при этом имело человеческие черты. Явственный абрис фигуры, ручки-ножки. Волосы, как дополнительные огненные язычки и более яркие глаза. Горящие глаза угрожали. Или молили.

Видели ли вы зверушек в зоопарке? Не тех, что родились в нём или уже пожили несколько лет. А тех, что привезли с воли недавно? Они ещё не смирились, не сломались от безысходности, но уже крепко знают, что решётки держат надёжно, не давая уйти.

Увидев меня, язычок пламени встрепенулся и протянул руку, приложил её к стеклу. Маленькая огненная ладошка отчётливо виднелась с той стороны и у меня всё оборвалось в душе, словно это язычок моего пламени оторвали от основного огня и заключили в прозрачную ловушку. В этот миг я ясно поняла: надо бежать отсюда, непременно и как можно скорее, пока эти борцы за свободу не привлекли меня в свои ряды. А дух… Мне так жалко его стало! Решила, что в лепёшку расшибусь, но освобожу. Наитием я потянула руку навстречу, и маленькая ручка-всполох отпрянула, испугавшись.

– Он живой, – потрясённо выдохнула я. – Но это же бесчеловечно держать его так!

Найтеса перекосило. Отношение к критике у него явно слабенькое. Привык, что всегда с восторгом заглядывают в рот.

– Я не издеваюсь над ним, если ты об этом, – поморщившись, произнёс он.

Опустив сферу обратно на конструкцию, в удерживающие её лапки, ведьмак уселся в кресло – я только сейчас заметила, что оно тут имеется, стоит у стены – и расслабился, широко расставив ноги. Поманил к себе Эйлин. Та подбежала и устроилась между его колен, поглаживая пальцами по туго натянувшейся ткани на внешней поверхности бедра, заскользила ноготками к внутренней. Роскарио улыбнулся, медленно и чувственно проводя по её щеке пальцем.

– Зайди ко мне вечером в палатку, дорогая, – проворковал он и девушка просияла.

Меня передёрнуло, а Найтес, как ни в чём не бывало, отрастил коготь на ласкающем Эйлин пальце и повёл им по белой шее рыженькой, скользя к груди. Эйлин ахнула и задрожала в чувственном экстазе.

– Вы что, страдаете сексуальными отклонениями? – резко произнесла я.

Не может быть, чтобы эта парочка внезапно забыла обо мне, предавшись откровенным игрищам.

– Нет, конечно, – блеснув на меня глазом, иронично ответил Найтес. – Я ими наслаждаюсь, – он хохотнул. – Но не будем отвлекаться, – через минуту совсем другим тоном продолжил ведьмак. – Коснись сферы, как хотела.

Я потянулась к шару. У меня даже мысли не возникло спросить для чего это нужно, настолько просьба совпадала с собственным желанием. Шагнув вперёд, я коснулась полупрозрачной поверхности с притихшим существом внутри. Оно тут же встрепенулось и устремилось навстречу, дотронулось до сферы изнутри и нас как прострелило. Возникло ощущение, что преграды не существует, и мы дотронулись друг до друга вживую. На краткий миг я успела уловить изумление на огненном личике существа, а затем мою руку прошило такой резкой болью, что я с воплем отпрянула в сторону. На миг в глазах потемнело. Затем всё прошло, сознание прояснилось, и я увидела Найтеса с интересом вглядывающегося в шар, по поверхности которого пробегали разного цвета всполохи, складывающиеся в светящиеся символы. Они определённо что-то значили, потому что оторвать ведьмака от этого занятия не представлялось возможным: наклонился, жадно подался вперёд, почти не дышит, черты лица стали хищными, освещены мерцающими вспышками. Эйлин тоже не шевелясь рассматривает узор.

Острая боль в руке сменилась колючими покалываниями на кончиках пальцев, и я тоже уставилась на сферу. Только мне было больше интересно существо внутри, чем символы, потому что в них я всё равно ничего не понимала. Человекоподобный лепесток огня смотрел на меня.

«Помоги!» – отчётливо раздалось в голове, а затем всё стихло.

– Человечка с магической кровью!

Неожиданно гулкий голос заполнил пещеру. И звучал он до того мощно, что оторопь взяла. Не верилось, что голос исходит из сферы, от маленького, почти бестелесного существа.

– Кровь вку-усная, сильная, магии много! – выл голос. – Много огня, которым можно питаться!

Сразу за словами огонёк в сфере взбесился, завертелся волчком, наталкиваясь на ограничивающие его стены. Я попятилась, не в силах оторвать от бешеной пляски глаз. Зато Найтес нисколько не удивился и громко хлопнул в ладоши, привлекая внимание.

– Что ж, тест пройден с прекрасными результатами, – удовлетворённо заключил он, глядя на моё ошарашенное лицо.

– Тест?

– Да, Ника. Ты же не думала, что я показываю тебе всё это просто так? – Ведьмак откинулся на спинку кресла, вновь разравнивая на запястьях кружевные манжеты. – Дженази очень редкий и ценный ресурс. С его помощью можно определять магию, которая живёт в твоём теле. Узнать какого она типа, размер источника. Твои склонности и увлечения. Дух не может соврать и показать неправду, ибо это противоречит его сущности. Хотя конкретно это существо поначалу пыталось мухлевать.

Тут Роскарио бросил строгий взгляд на сферу и дух в ней как-то подозрительно сжался.

– Со временем мы научились быть честными, – Найтес изогнул в улыбке губы.

– А говорили, что не издеваетесь, – горько произнесла я.

– Послушай, девочка, – высокомерие ведьмака зашкаливало. – Ты совсем не знаешь, как мы тут живём. Я его спас! Это мелкое существо не просто дженази. Или, если быть точным, не весь дженази целиком, а его развоплощённый дух, ибо размеры дженази в натуральную величину не позволяют заключить их в сферу. – Найтес хохотнул. – Да и дух отличается крайне неуступчивым нравом. В природе многие дженази живут как изгои из-за своей необычной внешности и магии. Иногда они могут становиться лидерами диких гуманоидов, но чаще всего делаются добычей охотников за редкими существами и погибают от их рук. Такая нелепая случайность: раз, – Роскарио показательно щёлкнул пальцами, – и нет уникального существа! Живыми они практически не даются, слишком горды. А ещё импульсивны и часто теряют над собой контроль. Я его таким и нашёл: в виде духа. Очевидно, ускользнул от охотников. Пришлось постараться, создавая артефакт.