Началась практика и ежедневные поездки на аэродром.

Это не равнялось ежедневным полетам – бо́льшую часть времени они сидели в беседке, учились заполнять предполетные планы и выполняли какие-нибудь задания с документацией, словно не на пилотов учились, а на исполнительных секретарш. Хотя Эдик по отцу знал, что от документов не отделаться даже сейчас, когда большинство авиакомпаний перешло на электронный документооборот. И все равно бумажная волокита где-нибудь, да всплывет… вот на практике ее было до ужаса много.

Они сидели в беседке неподалеку от учебного взлетно-посадочного поля, когда Эда пихнул его лучший друг, Серега Симбиркин:

– Глянь, – кивнул Серега в сторону дороги для служебного транспорта, – это, случаем, не твоя красивая идет?

«Его красивая», конечно, громко сказано, но была у Эдика своеобразная любовь с первого взгляда. Ладно, не совсем любовь, но девчонка ему определенно понравилась, вот прямо сразу. Иногда так бывает: смотришь на симпатичную мордашку, и чувствуешь – твоя, и хочется с ней всего и сразу. Каким местом это чувствуется и чего именно хочется, лучше не уточнять, но с Эдом такая глупость случилась – что-то почувствовал и захотел. Просто увидел, как она идет, вся такая в форме, с длинными ногами и в короткой юбке, и заливисто смеется, аж до слез из глаз, и захотел.

Эдик как раз проходил мимо, когда от смеха «его красивая» споткнулась, он успел ее поймать и придержал за локоть. Она тогда на него посмотрела и… да, что-то определенно в нем шевельнулось, да так, что остальные первокурсницы вдруг померкли на фоне одной конкретной девушки. Хотя первокурсниц они каждый год ждут, как первого снега, в универе девчонок почти нет и каждая на вес золота.

И как жестоко он потом обломался, ведь «его красивая» оказалась замороженной стервой, не иначе. Даром что первокурсница! Он разыскал ее в соцсетях, желая поглазеть на фотографии, но профиль оказался закрытым, а его попытку добавиться в друзья она бездушно отклонила. Ладно, может, не любит общаться с незнакомцами, всякое бывает… тогда Эд пару раз пытался с ней поздороваться и завязать разговор в реале, но и тут реакция была более чем странной – каждый раз его «красивая» бегом отводила взгляд и смотрела на рыжую подругу своими огромными глазами. То ли делала вид, что не заметила его жалкого приветствия, то ли демонстративно игнорировала.

Но Эд не сдался даже тогда, разыскал ее номер телефона и написал, желая завязать беседу, посмеяться, подружиться, как это часто бывает в переписках… но «его красивая» прочитала сообщение и не ответила. Хотя он старался быть веселым и небанальным, обычно девчонкам такое нравилось, а Эд никогда тупым валенком не был и пошутить мог. Но опять не сработало, тогда он задумался: а может, у нее кто-то есть? Оказалось, что нет, ведь она часто бегала на свидания.

Только не с Эдиком.

Его она вычеркнула из жизни еще до знакомства, что было обидно и задевало самолюбие. Он, может, впервые готов был послушать о ее мыслях и желаниях, узнать ее получше, может, ему было даже интересно! А тут такой от ворот поворот еще на подходе к крепости. И ладно, живи она в общаге, там намного легче заобщаться с девчонками, но «его красивая» после учебы покидала территорию универа, и ищи-свищи ее потом.

До преследования Эд еще не докатился, да и не собирался.

– Точно она! – неизвестно чему обрадовался Серега, опять толкая Эда.

Он нехотя обернулся… да, это была она. Топала в компании белокурой подружки и опять эти двое смеялись, шатаясь на ходу и цепляясь друг за друга, словно две пьяницы. Но тяжело сглотнуть Эда заставило вовсе не это, а до неприличия короткие шортики «его красивой», и шортики эти совсем не оставляли простора для фантазии, куда там короткой форменной юбке! К микро-шортикам полагался такой же микро-топ, и у Эда перед глазами возникла пелена. Кто в таком виде на аэродром заявляется? Как их вообще пропустили? Зачем? Здесь одни мужчины, так просто нельзя! Это издевательство.

– У них тоже практика, – на некоторые вопросы ответил Серега.

– Откуда знаешь?

– Твоя Катька рассказала, когда выспрашивала о тебе.

Эдик поморщился – Катьке он ничего серьезного не обещал, как, впрочем, и всем остальным. Но его дурацкая влюбленность еще не повод начинать монашескую жизнь, Эд прекрасно понимал, что вокруг немало других девушек, которые помогут быстро забыть о чьих-то там длинных ногах. В этих шортиках – даже неприлично длинных. Но ничего, и не такое забывалось.

– А еще знаешь, что? – заговорщицки спросил Серега: – Я знаком с Юлькой, ее подругой – играли в волейбол весной. Хочешь, подойдем вместе поболтать? Не обижайся, но этот твой затравленный взгляд… в конце концов, она первокурсница, а не Боинг в штопоре, чтобы ее так страшиться.

Это просто Серега не знал, как умеет отшивать «его красивая».

Эдик не рассказал другу всех подробностей, лишь обмолвился однажды, еще в прошлом году, что девчонка ему понравилось, с тех пор и слушает эти глупые подколы. Серега с чего-то решил, что Эд втрескался настолько, что стесняется к ней подойти, и это та еще глупость! Во-первых, он никогда и ничего не стесняется, во-вторых… втрескался? Ха, ха, ха и еще сотню раз «ха»!

Не дождавшись вердикта друга, Серега завопил:

– Эй, Юльчик! Юлька, привет! – и побежал в сторону девчонок.

Эд поплелся следом с неизвестной целью, хотя давно «свою красивую» отпустил. Но поглазеть на короткие шортики хотелось, за тем и пошел. Все-таки ему двадцать, а не девяносто, чтобы от такого отказываться.

Эд

Девчонки остановились, весело наблюдая за их приближением. При этом они о чем-то шептались, а светловолосая Юлька еще и хихикала. Похоже, именно она заводила в этой компании, в обычное время «его красивая» не такая улыбчивая. Эд не раз видел, как она хмурится, поглядывая в тарелку супа в столовой. И нет, он не пялился, просто она сама попадалась на глаза. Да, так бывает. Да, даже в гигантской бесплатной столовой, рассчитанной на триста человек. За этот год Эдик убедился, что кормят там вполне ничего, зря он раньше избегал бесплатной пищи. Экономно, опять же, а еще весело.

– Привет, Юлька! – Серега радостно обнял девушку, дабы закрепить приветствие. Была у Сереги такая привычка – вечно обжиматься с противоположным полом, что доходило до абсурда. Вот и сейчас, выпустив из объятий Юльку, он шагнул к «его красивой» и обнял ее тоже: – Привет, подруга Юльки! Кажется, мы еще не знакомились.

– Тома, – засмеялась она, ничуть не возражая. Вот, значит, как? С незнакомым Серегой можно обжиматься, а Эду даже на ее фотки в интернете взглянуть нельзя?! Так-то ему все равно, конечно. Вообще плевать. Но что за двойные стандарты?!

Тем временем никто обиду Эдика не заметил. Серега шагнул назад и сказал:

– А это Эдичка, мой друг, – само собой, он специально исковеркал его имя так тупо. Эдичка, блин! Но истерить на пустом месте Эд не стал, не хватало выставить себя еще большим идиотом, и запомниться не просто «Эдичкой», а «плаксивой Эдичкой». – Так с каких пор аэродром стал местом для прогулок?

– Мы здесь на практике. Точнее, не совсем здесь, а в музее, – охотно ответила Юлька, глядя на парней с иронией. «Его красивая», конечно, смотрела исключительно на Серегу, а на Эда так… глянула мельком, как на пустое место. – А на аэродром нас отправили с ответственным заданием: донести документы до службы спасателей. Задание было выдано нашей подруге, а мы так, ждем ее, гуляем. От практики отлыниваем, хотя мыть самолеты оказалось не так скучно! Целый день там водой обливаемся, повезло, что сейчас такая жара! Мы и одеваемся теперь как на пляж, – и девушка звонко рассмеялась, демонстрируя короткие шорты.

– И мы тоже на практике, – обрадовался Серега, по очереди разглядывая подруг.

А Эд только сейчас заметил, что Юлька тоже одета в шорты и майку. Похоже, это и правда их рабочая форма. Но вот интересно: голые ноги белокурой Юльки не производили на него ровным счетом никакого впечатления, как и ее обтянутая майкой грудь. Хотя размер там был побольше, чем у «его красивой», и сильно побольше.