Наташа не знала, что сказать. Она согласно кивнула и удержала себя от желания тоже что-то высказать, уточнить, поправить, поспорить. «Это тот самый момент, когда жевать – лучше, чем говорить», – решила она.
– Теперь я поведаю вам несколько практических вещей, на которые стоит обратить внимание при вашем устройстве на работу, да и в процессе работы тоже, хотя и в меньшей степени. Краснолицый будет предлагать вам самое низовое звено в департаменте матобеспечения. Я его уже изучила и знаю, что он не может смотреть равнодушно на красивых женщин. Когда он увидел вас, глазки у него замаслились. В ваших силах не согласиться с его предложением и претендовать на роль начальника департамента. Это звучит необычно. Но это так. Мы просто уже которую неделю ищем подходящего кандидата, но всё никак не попадаются те, кто в этом деле как рыба в воде. Вы, я думаю – как рыба. Об этом говорит и лист оценок, и ваш опыт работы, и загранкомандировка, и даже должность, на которой вы оказались сразу по окончании техникума. Вас там правильно оценили.
Поэтому, попробуйте уговорить Краснолицего и ни на что ниже начальника не соглашайтесь. Я почти уверена, что у вас получится.
– Я, конечно, попробую произвести нужное впечатление на Антона Павловича…
– Думаю, не стоит даже напрягаться. Он уже под впечатлением. Уж поверьте агенту Натива. Его осталось только легко дожать. С вашими данными это будет несложно.
– Все возможно так, но почему вы так открыто мне это говорите? Я ведь только с улицы, и вы меня совсем не знаете?
– Рискую. Но у меня два мотива. Первый – мне не хватает людей, кому я могла бы доверять. В вас я вижу будущую подругу и единомышленницу. Второе – простая женская солидарность. Мужчины, и Краснолицый в их числе, смотрят на нас как на объект использования. Типа, непринужденно поматросить, а с делами они сами разберутся. Я предпочитаю, как в айкидо, мужские преимущества использовать против них же и добиваться своих целей их силой.
Но учтите. Ничего этого вы сейчас не слышали. И в качестве совета на будущее: не беседуйте на конфиденциальные или просто чувствительные темы в помещениях. И не доверяйте ничьим обещаниям, пока они не скреплены юридически обязывающим документом.
– Тяжело тут у вас! – округлила глаза Наташа, – в цеху на фабрике как-то попроще.
– Тяжело, не спорю. Зато куда интереснее. – Голда метко выбросила окурок в урну, – Пойдемте, я дам вам список необходимых документов и буду ждать вас в пятницу.
К концу недели распогодилось. В пятницу было солнечно и безоблачно. Снег, лежавший в стороне от дорог и тротуаров, сверкал белизной. Да и сами дороги немного почистили. Машинам уже не приходилось преодолевать глубокую слякоть. Пешеходы радовались чистому асфальту.
Разумеется, вся эта городская благодать не распространялась за пределы мегаполиса. В подмосковных селах все также патриархально лежали сугробы, машины осторожно пробирались по глубоким замерзшим колеям, а пешеходы жались к обочинам и вязли там в глубоком снегу. Но, когда с неба светит солнце и в воздухе звёздной пылью сверкает сдуваемый с веток легкий снежок, хочется думать, что грязи конец. И не только на дорогах, но и в жизни.
Наташа успела на Зарубинскую электричку и теперь ехала в тепле и комфорте, сидя у окна и наблюдая зимнюю пастораль городков, отблески солнца на золотых куполах церквей, белые поля и пересекающие их черные дороги с суетливо спешащими по ним машинами.
Сегодня она решила не связываться с автобусами, а пересесть в Домодедово на аэропортовскую электричку. Как бы та ни оказалась заполненной, ехать было бы все равно намного свободнее, чем в душном утреннем автобусе. А по времени?… Так ведь спешить сегодня некуда. Встреча назначена на утро «около десяти», а «около» – понятие растяжимое, в разумных пределах, конечно.
На встречу Наташа надела другое свое пальто. Зеленое и более делового стиля, чем то – широкополое легкомысленное красное, которым она побеждала серость и тусклость ненастных дней. В солнечный денёк можно одеться и посерьезнее.
Ровно в 10.00, (ну надо же, какая пунктуальность самопроизвольно получилась!) Наташа постучала в дверь кабинета Голды.
– Здравствуйте Голда. Вот и я с пачкой справок. Ничего, что на справке с места работы стоит пометка «Для получения пособия»? Иначе не давали. Пришлось соврать.
– Здравствуйте Наталья. Ничего. Бумага все стерпит. Можно без отчества?
– Да, конечно!
– Давайте, я заведу ваше дело. Но! Это все бумажки. Вы не забыли, на что вы претендуете? Учтите, должность менее начальника департамента я в своей будущей подруге не потерплю, – рассмеялась Голда. – Я сейчас же звоню нашему «чехову», кстати, можете его так называть, его за глаза все у нас так называют. Сразу понимают о ком речь. Потом пройдете через улицу к главному входу. Он вас там встретит. У нас тут пропускная система. Как начнем оформление, в первую очередь выпишем вам временный пропуск, а потом будет постоянная карточка с фотографией. Кстати, вы принесли две фотки, как в списке?
– Конечно, они там, в конверте.
– Вот и чудесно. Звоню патрону. – Голда сняла трубку. – Антон Павлович? Пришла Наталья Владимировна. Она будет вас ждать в главном входе через пять минут. Хорошо. Обязательно.
– Наталья идите, он уже там. Сгорает от нетерпения похвастаться перед вами офисом и расписать вам радужные перспективы. Потом не забудьте зайти ко мне и проинформировать о результатах рандеву. Я здесь до пяти. Кстати, вот моя карточка. Звоните по любому вопросу. – Голда протянула визитку с золотым тиснением по голубому.
Наташа спустилась с крыльца, обошла угол дома и направилась к стеклянному «аквариуму» главного портала.
– Здравствуйте Наталья Владимировна, – раскинул руки Антон Павлович, – какое красивое пальто! Из Милана, осенне-зимняя коллекция этого года?
– Вы ему льстите, Антон Павлович. Это отечественное. Скажу более – самошитое, вот этими ручками. – Наташа с иронией посмотрела на раскинувшего павлиний хвост работодателя.
– О! У вас золотые руки! Уверен, вы реализуете свои самые смелые амбиции у нас. Пройдемте.
Краснолицый и Наташа прошли к лифту и поднялись на третий этаж. В коридоре чувствовался недавний капитальный ремонт. Еще пахло свежей краской и новыми дорогими дверями. На полу кое-где валялись обрывки упаковочного картона и мелкий мусор, который немедленно исчезнет, как только кабинеты наполнят работники, а коридоры по утрам будут мыть уборщицы.
– Клининговая компания еще не приступала, – непонятно объяснил Антон Павлович разбросанные бумажки. – Пройдемте. Ваш департамент будет занимать вон те кабинеты направо. Кабинеты слева по коридору – с видом на лес и встающее по утрам солнце. Они для романтиков. Там будет располагаться служба бортпроводников. А ваши окна выходят на аэропорт и взлетающие самолеты. Это для практиков. Но! Шума в кабинетах слышно не будет. Окна хорошие, а для лета сделана центральная подача кондиционированного воздуха. Вам понравится.
Он открыл ключом одну из безликих дверей, – Проходите. Справа вешалка. Давайте я повешу ваше замечательное пальто. – Краснолицый галантно принял пальто у Наташи с плеч и аккуратно повесил его на затейливый крюк вешалки. – Проходите в кабинет. Присаживайтесь. – Антон Павлович, как бы между прочим, закрыл входную дверь на ключ и пошел следом за Наташей.
– Не могу не спросить, а ваше платье тоже самошитое, как вы называете?
– Увы. Это мои сувениры из Милана. Сапоги и платье. Ездила туда за новыми идеями для развития ассортимента фабрики. Вот и не удержалась. Спустила все командировочные.
– О! Бон джёрно бэлля мия! Говорите по-итальянски?
– Нет конечно. Хотя, не прочь выучить при условии регулярных поездок в Италию.
– Обещать не могу, но начинайте учить. Компания планирует маршрутную сеть по всей Европе. Ну и Италия там будет непременно!
– Вы меня обнадеживаете!
– Пойдемте, осмотрим помещения, – Антон Павлович галантно подал Наташе руку, – Вот смотрите – это кабинет начальника департамента. Практически все уже готово к началу работы. Вся мебель и оргтехника на месте и подключена. Даже кресла для приглашенных гостей предусмотрены. Кстати, имеется отдельная комната отдыха. Там диван, кофемашина, небольшой холодильник. Разве что душа и туалета не предусмотрено. Но пока там диван не распакован и в целом не прибрано. Ждем клинеров со дня на день.