Время шло своим чередом. Оно не замедлялось и не наращивалось темп. Каждая минута с обычным ритмом проходила круг и стучала стрелкой по дружным цифрам часов. Нела, как и Северус, все время молчала. Атмосфера была накалена до предела, и любое слово могло лишить рассудка. За окном царила такая же тишина. С самого утра природа не издала ни звука, будто разделяла всеобщее беспокойство. Ей хотелось стать частью того, что раньше она проходила мимо и не замечала.

– Северус Лиреа! Король Иеран просит всех вас подойти к нему! – Больше не сказав ни слова, страж пошёл по извилистым коридорам замка по направлению к комнате Рикмана.

В потёмках одиноких четырёх стен перед кроватью на коленях стоял Иеран и сжимал руку младшего сына. Грудь молодого принца не колыхалась и не вздымалась к потолку. Глаза безжизненно укрывались тяжёлыми веками, а на коже постепенно багровели глубокие порезы. Чёткие линии пересекали лицо, проводили линии по тонким рукам и костлявым пальцам. Смотря на него, можно было представить жестокую картину, как с ним произошло несчастье. Как, возможно, он звал на помощь, кричал и старался сам бороться за каждый воздух своей недолгой жизни. Он был еще так мал, так неопытен и полон энтузиазма. Король и королева души в нем не чаяли и с нетерпением ждали того часа, когда их сын вырастет и станет настоящим мужчиной. Столько было надежд, столько мечт рождалось под сводами светлых дней, столько прекрасных воспоминаний могло бы быть, если бы не вчерашний вечер… Каждая частичка развеялась прахом по облачному небу и не оставила после себя ни единого ответа, ни единого намека, что все будет не так плохо и печально…

– Он умер…. Несколько минут назад. – Король пытался оставаться смирённым и стойким, как и подобает настоящему повелителю. Но кому есть дела до правил, когда случается горе. Тот крик, который с бушующей силой надвигался к поверхности, вмещал в себя всю боль, а вместе с тем и любовь, которую испытывал Иеран. Он смотрел на самого младшего сына, растирая пальцами помолодевшую кожу. Губы дрожали. Но холод был тут не при чем. Страх и ужас, окутавшие морщинистое лицо, вихрем съедали внутренности короля. Постепенно и он становился похожим на мертвеца, что вот-вот покинет мир и забудет его будоражащие краски. В глазах меркли смысл, вера и жизнь… – Рикмана нашли в конюшне, всего перерезанного и замученного. Он настолько сильно испугался, что не смог сказать даже несколько слов. Он не смог сказать, кто сделал с ним это и умер у меня на глазах. Я не знаю, что будет с моей супругой. Думаю, что она не сможет выдержать этот удар… – Голос вздрагивал и почти терял свою прежнюю звучность.

– Иеран, мы приносим Вам свои соболезнования! Нам искренне жаль, что Ваш сын ушёл из жизни. Вы можете расчитывать на нашу поддержку! – Мужчина подошёл к правителю и положил руку ему на плечо.

– Спасибо, Северус, я очень признателен! Вы можете идти. Поговорим обо всем завтра… и буду ждать Вас всех. Извините, сейчас я должен позвать свою семью, до свидания!

На улице разразился гром. Крупными каплями шёл дождь и падал на безлюдные улицы. Алинея смотрела в окно повозки, старалась свыкнуться с картиной, которую только что лицезрела. Прежде ей не так часто приходилось смотреть на смерть и на людей, которые потеряли своих родных. Но чем старше она становилась, тем больше осознавала, что они перестанут ее миновать. Но это была не самая. страшная мысль, о которой подумала Алинея. Самое ужасное было видеть, как навсегда угасла искра в глазах человека, которую только ею и жил. Иеран больше не станет прежним улыбчивым и радостным человеком. В его жизнь перечеркнется чёрными красками и траурными лентами, что будут развеиваться на ветру до конца его дней.

Алинея не спала несколько ночей. Под взглядами множества звезд она смотрела в окно и со страхом представляла, что на тот момент происходило в королевстве. Внезапная смерть без сомнений не без следа пройдёт мимо государев. Аррия была сильной женщиной, но сейчас ее материнское сердце не могло выдержать боль утраты. Видеть умершего сына стало для нее настоящим испытанием, но она не отказалась пройти через него. Ей, как никому другому, нужно было попрощаться с самым младшим наследником, отправить его в иной мир и сказать слова, которые не успела проговорить ещё при жизни.

Несколько дней подряд шли разговоры о том трагичном дне. Король Свэзерби знал, что Алинея никак не могла быть причастна к убийству. Но главный советник правителя- Клеон все три дня хотел убедить его в обратном. Им было выдвинуто предположение, что из-за совсем низких шансов оказаться на троне, семья Лиреа решила действовать на благо своих интересов. И убийства наследников- лучшее решение, к которому они могли прибегнуть в данном случае. К тому же девушку нашли рядом с тем местом, где лежал Рикман. Их разделяло лишь несколько перегородок. Но Иеран не желал ничего слушать об обвинениях человека, который за долгие годы стал ему очень дорог. Не раз Иеран говорил и примечал факт, что Алинея была ему, как настоящая дочь. Она была его отдушиной в вечных царских разборках и семейных драмах. Они не часто говорили, а больше читали вместе и иногда обсуждали детали некоторых шедевров. Несмотря на свой статус и уважение король тоже порой чувствовал себя пустотой и тенью, лишённой каких-лицо чувств.

– Аррия, нам пора выходить. Уже все наверняка собрались! – Иеран взглянул на согнувшуюся от горя супругу и взял ее под руку. Каждый шаг давался ей с трудом, и порой даже простой вздох мог стать острее самого искусного ножа. Прошло три дня, должное время после которого необходимо передать тело усопшего в объятия холодной земли, где он проведёт века в заточении и беспробудном сне.

Страх перед похоронами не покидал ни одну душу, ни одно стучащее сердце. Для каждого данное событие имело свой глубокий и интимный смысл. Головы присутствующих горожан и заморских гостей покрывала мертвенно-черная вуаль. Всюду летали вороны вместе с надоедливой мошкарой. Они налетали, осужденно каркали, жужжали и покрывали все свободное пространство.

Как смерть неожиданно пришла в королевскую семью, так и пушинки от зимнего затмения начали спадать на отсыревшие просторы королевства. Белые узоры отчёркивали изысканные цветы и фонтаны, которые встречаются только в райском месте. Божественный лик необыкновенных растений затмевал мрачный окрас небесного покрывала и затуманенного солнца. Увядшие листья деревьев покрылись тонким слоем инея. Под его тяжестью они наслаивались на только что выпавший снег. Вместе они создавали картину настоящей сказки, о которой мечтает каждый человек, но только не сегодня.

Пока Иеран старательно пытался сказать несколько слов, постепенно начинали сгущаться тучи. Алинея стояла позади всех и смотрела, как белые облака сменяют окрас на более серый и мрачный. Птицы летели слишком низко, сбивали снежные комки в фигуры и покидали здешние края. Кроткие слезы скатывались с мраморной кожи и спадали на обелоснеженную поверхность. Слухи о том, что Алинея могла быть замешана в убийстве, распространились слишком быстро. Теперь каждый норовил посмотреть в ее глаза, увидеть истину и разоблачить ее душу. Еще давно она познала всю подноготную тех людей, что пытаются смолить гнусавыми словами, но все же не до конца она могла бороться с излишним вниманием. Косые взгляды, ропотные шёпоты… они становились причиной волнений не только молодой особы, но и ее матери. Нела часто гневно то снимала, то надевала на сморщенные временем руки, перчатки. Порой она громко фыркала, даже позволяла себе бурчать под нос, пока сыновья Иерана прощались с братом. Ничто в этот момент не вызывало в ее душе большее терзание, чем ненужные сплетни.

Снег кончил струиться искрами, когда раздался последний звук лопаты о землю. Алые бутоны отражались от белизны ровного одеяла. Комки сырого настила бугром скатывались к ногам Алинеи и остальных гостей. Изворотливый ветер разносил запах мороза, забивался в бьющиеся сердца и заставлял кожу покрываться многочисленными мурашками. Никто не смог выдержать резкой перемены, и постепенно гости начали расходиться, оставляя только одного человека наедине с покойной душой. Алинея осталась самой последней… она и сама не знала, что заставило быть здесь. Ноги не сгибались, а руки от холода не могли пошевелиться. Губы на ветру трескались и покрывались сухим налётом. Щеки наливались алым румянцем и растекались безобидным огнём по всему телу. Алинею не страшил холод. Она наоборот находила в обжигающих языках мороза что-то манящее и притягательное. В сугробах и заснеженных вершинах далёких гор- загадочное и недосягаемо-прекрасное. Краски различных цветов отражались в зеркалах ее глаз и недавних слезах. Прозрачными струями они лились потоками, и только ветер мог изменить их выбранное направление. Алинея стояла долго, пока вновь из-за туч не показалось солнце и не продлило небольшой свет на землю.