На следующий день женщину похоронили на сельском кладбище, малышку оставили у Колосовых до принятия решения о дальнейшей судьбе ребёнка. Не раздумывая, супруги решили девочку удочерить и обратились с ходатайством к властям. Так появилась у них дочка, Клавдия имя ей дали. И в жизнь семьи вошла тайна.

Злое и неприятное выражение лица Ефросиньи, с которым она слушала рассказ Савелия о том, что случилось с Любавой и её дочерью, ничего хорошего не сулило. С дрожью в голосе завершил:

– Меня никто не видел, когда я подъехал к дому и смотрел в окна. Значит, никто не знает, что нам известно, у кого ребёнок.

Ефросинья обожгла его недобрым взглядом и жёстким голосом сказала:

– Болван! Сегодня ребёнок там, а завтра в детском доме, и ищи ветер в поле. Живым оставляю только потому, что нашёл девчонку. Сейчас вместе с Федотом возвращаешься в ту деревню, покажешь ему дом, куда привезли Любаву с ребёнком и немедля возвращаешься назад. Если вздумаешь скрыться, не получится, за тобой будут присматривать верные мне люди. Теперь пошёл вон! В сенях жди, когда появится Федот.

Савелий выскочил из дома Карги, не верил, что остался жив.

Начиная говорить, малыш не может произнести правильно слова, из уст ребёнка трогательно звучат слоги или набор букв, из которых невозможно понять сказанное дитём, но можно догадаться. А Клавдия на первый вопрос, как её зовут, чётко произнесла: «Дия», было ей тогда чуть более года. Взрослые называли девочку Клавди́я, она откликалась, но повторяла – Дия; в конечном итоге родители смирились и стали звать дочь так, как ей нравится.

Учится Дия в третьем классе, занимается в волейбольной секции при школе и обожает бегать на лыжах, это заслуга отца. С двух лет он поставил дочь на лыжи для укрепления здоровья. Болезненной и слабенькой росла дочка, часто простужалась, её мучила одышка. Таисия – фельдшер, и она настояла на том, что надо закалять девочку, хорошо бы плавать в бассейне, но где его в деревне взять, а лыжи есть. Вот Митрофан и стал с дочерью ежедневно ходить на лыжах, начали с нескольких минут, а сейчас Клавдия может пробежать несколько километров и давным-давно забыла про одышку и простуду.

Таисия с ласковой улыбкой наблюдает за дочерью. Та стоит перед зеркалом, внимательно разглядывает себя, что-то прикидывает в уме, затем старательно расчёсывает густые, слегка волнистые волосы цвета спелого пшеничного колоса. У неё коса ниже пояса, заплетает волосы особым способом, завязывает кончик и подворачивает косу вдвое. Банты не любит. Лицо белое с лёгким румянцем на щеках, а глаза – неба синь, широко распахнутые и удивлённо глядящие на мир, на всё и всех вокруг.

Наивной её не назовёшь. Несмотря на возраст, после общения с Клавдией остаётся ощущение – этой крохе известно больше, чем мы знаем. Кто-то удивляется, кто-то шепчется – странная дочь у Колосовых, не от мира сего. А дети к Клавдии тянутся, им с ней интересно. Одним она куклы красивые рисует и одежду для них; другим истории рассказывает, в них герои и злодеи сражаются, но не могут злодеи победить, когда на битву с ними выходят богатыри Благородный и Сильнейший.

Родители как-то задали дочери вопрос: кто такие эти бесстрашные герои. Не думая, дочь ответила:

– Защитники справедливости и помощники слабым людям.

Переглянулись Митрофан с Таисией – лучше и не скажешь!

– Дия, перед тем, как в школу пойти, сбегай, доча, в магазин за хлебом. У меня суп кипит, папа скоро на обед придёт, а хлеб закончился, только сейчас увидела, – Таисия протягивает деньги и авоську.

Дочь молча кивнула, надела пальто, шапку, валенки и, напевая песенку, поспешила в магазин, что на соседней улице. Возле магазина стоит машина – привезли свежий хлеб, водитель несёт буханки в деревянном лотке. Просит девочку открыть и придержать дверь, та старательно исполняет просьбу. В открытую дверь от свежевыпеченного хлеба исходит умопомрачительный аромат, девочка делает глубокий вдох носом, улыбается и следом за водителем входит в магазин.

В очереди – несколько женщин, последней – Зинаида, она явно недолюбливает девочку и всегда старается либо съязвить в её сторону, либо толкнуть, если оказывается рядом. Клавдия не вступает в контакт, улыбнётся и отходит в сторону. Вот и в этот раз, поздоровавшись, встала в нескольких шагах от Зинаиды, на что та тут же отреагировала, заявив, что эта странная девчонка брезгует рядом с ней стоять.

В очереди зашушукались, что Зинаида не права, обижая ребёнка. Продавец попросила не приставать к девочке. Купив хлеб, гордо подняв голову, Зинаида вышла из магазина. Татьяна, подавая девочке её покупку, говорит:

– Не обращай внимания на Зинаиду и не вступай с ней в разговор. Обиженная жизнью эта женщина, – заключила она.

Клавдия тихо ответила:

– Я знаю. С ней несправедливо поступили, а она не простила.

Продавец подняла вверх брови, внимательно посмотрела на девочку и только покачала головой.

Клавдия несла хлеб в руках, а не в авоське, время от времени подносила буханку к лицу и вдыхала хлебный аромат. При выходе из магазина на морозе запах был острее, а сейчас он почти растаял.

До калитки оставалось не более трёх метров, как внезапно дверца распахнулась, показалась огромная собака рыжего цвета, она в прыжке летела на Клавдию. Девочка видела всё, как в замедленной съёмке: огромное животное, звериный оскал и крупные зубы, злые глаза. Резко выбросила вперёд руку с буханкой хлеба, почувствовала удар в левую сторону, увидела зубы рядом со своим лицом…

В комнате слышны голоса, сначала Клавдия не понимала, кому они принадлежат, но постепенно узнала голос матери, потом отца. Незнакомый голос произносит непонятные ей слова. Человек явно находится рядом с ней, потому что она чувствует движение воздуха или чего-то такого, что не может обозначить. Старается открыть глаза, с трудом ей удалось чуть приподнять веки, и сквозь пелену видит старушку, склонившуюся над ней, та что-то шепчет. Женщина худенькая, одета в тёмную юбку и цветную кофточку тёмной расцветки, в белом платочке на голове. Как только Клавдия приоткрыла глаза, старушка от неё отошла. Девочка увела взгляд влево – на столе горит свеча, возле стола стоят родители. Старушка тихо им говорит, что страшное позади, дочь будет жить. На неё было нападение.

Больше ничего Клавдия не услышала, она провалилась в глубокий сон. Несколько дней лежала в кровати, не было сил самостоятельно встать и обслужить себя. Родители старались всячески приободрить дочь и помочь преодолеть слабость, в глазах матери и отца была печаль.

Выздоровев, дочь спросила, чья собака напала на неё, и почему она выскочила из их ворот. Родители недоумённо переглянусь, и отец ответил:

– Собаки не было. Ты поскользнулась, упала, ударилась головой и потеряла сознание. Я шёл домой на обед, видел, как ты бежала из магазина. Когда ты упала, поднял тебя и принёс домой.

– Как это не было собаки, – сердится дочка. – Я видела её, она большая и злая, у неё зубы… – губы дрогнули, в глазах появились слёзы.

Таисия обняла дочь, ласково гладила по голове и шептала:

– Не надо расстраиваться, доченька. Сейчас неважно, было или не было собаки, главное – всё позади, и ты выздоровела.

– А бабушка, которая была в комнате, сказала: страшное позади, дочь будет жить, это было нападение.

Таисия вздрогнула, Митрофан хриплым голосом ответил, что Дии приснился сон. Дочь поняла – родители не хотят говорить о случившемся, чего-то боятся, она не узнает, о каком нападении говорила старушка.

История в памяти осталась как непонятное, необъяснимое и, может быть, непознанное явление. Пока непознанное?

После этого случая Колосовы переехали в Кожевниково, Митрофан с Таисией решили, что надо сменить обстановку, чтобы дочери ничто не напоминало о случившемся.

Клавдия быстро подружилась с новыми одноклассниками и радовала родителей, что не вспоминала о собаке и старушке. Отношения были ровные со всеми детьми, из девочек выделялась одна – по имени Ангелина.