Наше личное самосознание основывается на нашей собственной памяти, самосознание народа – на общности исторических воспоминаний. И в связи с этим необходимо помнить, что, сохраняя эту память, историк должен сознавать ответственность и перед теми, кто передал ему эту память, и перед теми, кому он должен ее передать.

К сожалению, затронутая проблема является одной из самых крупных проблем исторической науки в целом и одним из самых больших искушений конкретного историка в частности. История как «наука о людях во времени», даже далекая, постоянно затрагивает чьи-то личные, человеческие интересы, убеждения, представления. В связи с этим столетиями историческую науку стремились поставить на службу политике и идеологии, требуя оправдать «с исторических позиций» те или иные «нужные» идеи, доказать недоказуемое, найти несуществующее.

Одно из лучших средств для максимального приближения к исторической истине – это хорошее владение правилами исторической науки и ее инструментарием, которые обязательны для соблюдения всеми, кто решил изучать историю. И вопрос этот стоит тем острее, чем выше рост интереса к истории.

Насколько опасно это незнание, можно убедиться, взглянув на полки книжных магазинов. В наши дни мы можем видеть, как несоблюдение этих правил, амбициозное желание приподняться над ними, зачастую продиктованное элементарной ленью и стремлением поскорее прославиться, плодит множество дилетантов, пробующих силы в писании работ по истории, которые нередко оказываются опубликованными. Их фамилии хорошо известны: Суворов (Резун), Фоменко, Носовский, Аджа, Кандыба, Радзинский, Акунин – математики, физики, инженеры, драматурги, авторы детективов, которым кажется, что, прочитав Карамзина, Соловьева и Ключевского (а иногда и просто учебник истории), они уже стали историками, да к тому же и независимыми, свободными от «догм» и потому способными бросить «свежий взгляд» на давно известные события.

Они убеждены, что, для того чтобы писать формулы и ставить опыты, надо обладать научным мышлением, мощной фактологической базой, особым складом ума. А история – это соревнование в изощренности фантазии, доступное всякому, кто прочитал «Пособие для поступающих в вузы». В результате изумленный и не утративший здравого смысла читатель новых исторических трудов узнает, что Куликовская битва была в Москве, Чингисхан и Юрий Долгорукий, папа Григорий VII и Иисус Христос – одно лицо, город Самара на самом деле древний Рим, а на Руси до XV века все говорили по-тюркски и, садясь, принимали позу лотоса. Всех этих авторов подводит одно убеждение: поверхностное знание фактов и начитанность в общей литературе они считают вполне достаточным условием для исследовательской работы в области истории. Между тем гораздо важнее другое, что дается только напряженным трудом, серьезной школой, – овладение методикой научного исследования.

В своей работе историк нередко сталкивается с очень большими трудностями, когда картину далекого прошлого приходится воссоздавать по случайным деталям, из крохотных кусочков, применяя не только опыт, знания, логическое мышление, но и интуицию и изобретательность в поисках методов извлечения информации из источников. Настоящий историк никогда не станет притворяться всезнайкой и сможет признаться в том, что он не знает точного ответа на вопрос, или признать то, что его гипотеза – не единственно возможная. В. Кобрин отмечает, что «есть один очень хороший тест на профессионализм историка. Если автор часто употребляет слова „несомненно“, „с уверенностью можно сказать“ и т. п., то его профессионализм под большим вопросом. Напротив, для опытного исследователя типичны такие выражения, как „возможно“, „не исключено“, „быть может“, „можно предположить“».

Одна из сложнейших проблем, встающих перед любым историком, – вправе ли он судить людей прошлого? С высоты знаний и представлений XXI века легко осуждать прошлое и недоумевать по поводу «нелогичных» поступков людей XIII или XVI века. Главная задача ученого-историка – не судить, а понимать людей прошлого, постараться увидеть события глазами их современника. Зная это, он пытается взглянуть на человека с двух сторон: со стороны той среды, в которой он вырос, системы ценностей общества, в котором он жил, социальной группы, к которой он принадлежал, – и одновременно со стороны современных норм морали. Поэтому нельзя оправдывать под предлогом общей жестокости века массовые убийства, казни, войны, измену и предательство – ведь именно мораль и нравственность составляют основу человеческой личности. Как писал В. Рубин, «история, лишенная нравственного содержания, становится не только занятием пустым и неинтересным, но и занятием в известной степени вредным».

Существуют источники письменные и материальные. До нашего времени дошло очень немного письменных источников, относящихся к древнейшему периоду истории славян. В основном это древнегреческие, латинские, древнееврейские, византийские, арабские сочинения. В целом же письменным (или нарративным) историческим источником принято называть любое сочинение, не являющееся специальным трудом по истории. Так, например, мемуары Наполеона являются источником, а сочинения Карамзина и Соловьева – историографией.

Самым ранним источником является составленное отцом истории Геродотом (V век до н. э.) описание Скифии и населяющих ее племен, среди которых, как считает ряд исследователей, были и предки славян. Однако следует помнить, что отцом истории с большей уверенностью можно было бы назвать Полибия, ибо именно он первым не только собрал исторический материал, но и попытался систематизировать и осмыслить его. Отдельные сведения о географии и истории Восточной Европы приводятся в сочинениях Страбона (I век до н. э. – I век н. э.), Плиния Старшего (I век), Иордана (VI век), Тацита (I–II века), Маврикия Стратега (VI век) и других античных и средневековых авторов. Ценные сведения об общественном строе, нравах, обычаях, военном искусстве славян содержатся в трудах крупнейшего византийского историка Прокопия Кесарийского.

Наиболее важными источниками русского происхождения являются летописи – хронологические записи происходивших событий (от славянского слова «лето» – год). Летописание велось при княжеских дворах, в монастырях, при епископских кафедрах. Политическая ориентация, характер и интересы летописца накладывали значительный отпечаток на отбор и истолкование фактов, поэтому летописи трудно читать и понимать без хотя бы элементарной исторической подготовки. Однако погодная форма записей позволила заключить в летописях богатейшую информацию. Самой известной древнерусской летописью является Повесть временных лет, составленная монахом Киево-Печерского монастыря Нестором в XII веке. Не менее известны и Ипатьевская летопись, содержащая первое упоминание о Москве, Троицкая, Лаврентьевская, Никоновская и другие. Как правило, свое название летописи получали либо по месту их обнаружения, либо по имени того человека, кому они принадлежали до того, как оказались в архивах.

Важнейшим источником по истории древнерусского права (и в целом по истории Древней Руси) является законодательный свод Русская Правда, составленный при великом князе Ярославе Мудром и его сыновьях в XI веке. Ценные сведения содержатся в литературных произведениях (житиях и сочинениях святых, поучениях, сказаниях, рассказах о путешествиях-хождениях, повестях). Интересным памятником конца XI – начала XII века является «Поучение Владимира Мономаха своим детям». О роли Руси в мировой истории, о ее культурном и историческом значении замечательно говорит киевский митрополит Иларион в знаменитом «Слове о Законе и Благодати», написанном в XI веке.

Огромную роль в изучении древнейшего периода нашей истории играют данные археологии, этнографии, лингвистики. Археологические находки позволяют реконструировать жизнь тех эпох, от которых не сохранилось никаких письменных источников, подтвердить или опровергнуть данные, уже известные по различным письменным документам. Важным источником эпохи Древней Руси является былинный эпос, который позволяет нам получить сведения о жизни Древней Руси, о религиозных верованиях русского народа. Представить себе жизнь людей, их быт помогают надписи на вещах, на стенах храмов – граффити. Их можно встретить на древних кувшинах, пряслицах, прочей утвари (предметах повседневного обихода). На откосах дверного проема, который когда-то выводил на боевую площадку Золотых ворот Владимира, сохранились граффити воинов, защищавших эти ворота. Многочисленные надписи – обращения к Богу, рисунки крестов сохранились на стенах храмов Святой Софии в Киеве и Новгороде, на алтарных апсидах храма Бориса и Глеба в Кидекше, Георгиевского собора в Юрьеве-Польском, Спасо-Преображенского собора в Переславле-Залесском.