И снова мое внутри меня бушует ураган. Я хочу позвать Джея Кумара, но я никогда не спрашивала его о подобном, и это к лучшему. Мне не нужны ни Джей, ни выпускной бал, и это мое окончательное решение, но Уиллоу не обязательно все это знать. Выражение ее лица между тем быстро меняется с веселого на серьезное.

– Твоя мама сказала, что нам нужно поговорить. Я ужасно волнуюсь за Райли.

У меня в горле образуется комок, когда я представляю, как она отреагирует на новость. К счастью, мне не приходится долго нервничать, потому что на кухне появляется мама. Она тепло улыбается и обнимает Уиллоу, прежде чем мы переходим к делу.

– Так что же такого с Райли? – с тревогой спрашивает Уиллоу. – Что происходит? Что вы слышали? В последнее время она замкнута в себе, почти не разговаривает со мной. По большей части ночует в доме Тиган, и я уже несколько раз чувствовала запах алкоголя в ее дыхании. Я знаю, что подростки много всего скрывают – по себе знаю, – но я очень волнуюсь, потому что на нее столько свалилось. Я имею в виду Дилана, полицию в нашем доме, поведение ее отца… н-да, и все это в довершение к разводу. Это просто ужасно. – Уиллоу закрывает лицо руками. – Как все могло так испоганиться? – спрашивает она приглушенным голосом.

Я хочу сказать: «Потому что родились мы, и жизнь, кажется, идет наперекосяк, что бы мы ни делали». Но я помалкиваю. Вместо этого мама берет Уиллоу за руку, усаживая ее за кухонный стол. Она отходит от нее только для того, чтобы принести подруге чашку кофе и ломтик бананового хлеба, которые она выкладывает на тарелку так быстро, что это похоже на волшебный трюк. Моя яичница остывает, потому что я слишком нервничаю, чтобы есть.

– Согласна, Райли приходится со многим справляться, – говорит мама. Ее искреннее сострадание очевидно, когда она садится рядом с Уиллоу, сжимая в руках кофейную чашку, которую я купила ей на Рождество. – Летти, – произносит она своим лучшим деловым тоном, – ты должна рассказать Уиллоу то, что рассказала мне.

Я могла бы выскочить из комнаты, если бы не чувствовала себя приклеенной к месту. Я думала, что буду подстраховкой, а не гвоздем программы.

– Эм-м, ну… – Мои ладони становятся липкими, внутри возникает тошнота.

Мама натянуто улыбается.

– Тебе будет легче, если начну я? – спрашивает она.

Но я не даю ей такого шанса.

– Райли знает о своем биологическом отце Вуки! – выпаливаю я. – И она принимала таблетки, воруя их у своего отца. Дилан стащил эти таблетки из сумочки Райли, когда они были на новогодней вечеринке у Тиган. Из-за них у него случилась передозировка – Я говорю не переводя дыхания, поэтому к концу монолога мне едва хватает воздуха.

Уиллоу тоже выглядит запыхавшейся, но это больше похоже на то, что она сражена наповал. В конце концов она моргает, так что, по крайней мере, есть доказательство, что она жива.

– Прости… ты… она… что?! – Очевидно, что она не может до конца осознать свалившуюся на нее новость.

– Она сделала тест ДНК, – говорю я.

– О, черт, – хмурится Уиллоу. – Я знала, что она интересовалась своей родословной, но думала, что это пройденный этап и она забыла об этом.

– Она сделала тест и получила результаты, не сказав тебе. – Мое сердце отбивает высокооктановую чечетку. – Когда она обнаружила свое польское происхождение и увидела список родственников по отцовской линии, о которых она никогда не слышала, то сразу поняла, что Эван не ее отец… не биологический отец… потому что так-то Эван ее отец, он вырастил ее, но я знаю, что он имел дело… то есть я имею в виду, что вы оба со многим сталкивались и…

Голос в моей голове кричит, чтобы я заткнулась, так что неудивительно, что мои слова звучат невероятно сбивчиво. К счастью, мама дотрагивается до моей ноги, которая не перестает подпрыгивать, и этого достаточно, чтобы я закрыла рот.

– Здесь многое нужно обдумать, Уиллоу, – грустно промолвила мама. – Но больше всего меня беспокоит употребление наркотиков. Думаю, Райли нуждается в помощи, и это откровение о ее биологическом отце, вероятно, делает ее еще более уязвимой.

Уиллоу кажется мне куда более уязвимой. Я не знаю, что сказать или как помочь, поэтому сижу тихо, надеясь, что стала невидимой.

– Летти, что ты еще знаешь об этом? – спрашивает Уиллоу. – Мне нужно, чтобы ты рассказала мне все.

Невидимость закончилась. Я глубоко вздыхаю и смотрю на маму, которая ободряюще кивает мне.

– Я просто сказала, что помогу найти ее биологического отца, – начинаю я. – И что ей нужно пройти больше тестов ДНК, чтобы увеличить вероятность найти близкого родственника.

– И вы нашли его? – догадывается Уиллоу.

– Женщина по имени Моник Ласалль, которая живет в Ревире, – сообщаю я. Если это имя что-то и значит для Уиллоу, то на ее лице это никак не отражается. – Она рассказала нам о Стивене Вачовски и даже дала нам копию его компакт-диска.

– О боже, это точно Вуки, – признает Уиллоу с долгим выдохом. Выражение ее лица становится отрешенным, как будто она растворилась в воспоминаниях.

– Думаю, Райли уже принимала наркотики до того, как сделала тест ДНК, но я уверена, что его результат усугубил эту проблему. – Я пытаюсь оправдать подругу. – Вдобавок ко всему мы узнали, что Стив умер.

– Он мертв? – Уиллоу побледнела.

– Авария на мотоцикле. Где-то пять лет назад.

– Я всегда ненавидела эти чертовы штуки. – Уиллоу скривилась. – Но Стив был каким-то бесстрашным.

– Ну, я думаю, Райли полна страхов или, по крайней мере, неуверенности в себе. После того, как мы познакомились с Моник, она сразу же приняла таблетку. Мне жаль. Я… я должна была сказать тебе, что она употребляла наркотики. Она заставила меня пообещать, и…

И ничего.

Груз вины, который я несла с собой, храня тайну, хотя знала, что хранить ее неправильно, заставляет меня разрыдаться – либо от облегчения, либо от ненависти к себе, либо от того и другого вместе.

Уиллоу встает со стула и бросается ко мне, чтобы крепко обнять, в то время как я продолжаю реветь как младенец. Она успокаивает меня, гладит по волосам, относится ко мне гораздо нежнее, чем я заслуживаю:

– Все в порядке, милая. Я понимаю, почему ты мне не сказала. Я понимаю. Но я рада, что ты поделилась. Мне нужно было знать правду. Я беспокоилась о Райли и теперь смогу что-то с этим сделать. Мы должны были раскрыть все эти секреты.

Мне удается успокоиться достаточно надолго, чтобы выдать еще один лакомый кусочек:

– Тогда, я думаю, тебе следует знать, что она с кем-то встречается.

– Футболист, который ведет ее на выпускной?

– Нет, какой-то парень постарше, – качаю головой я. – Я думала, они расстались, но теперь они снова вместе. Она сказала мне, что больше не хочет поступать в колледж, потому что думает, что они будут вместе вечно. Я думаю, в половине случаев, когда она говорит тебе, что она у Тиган, на самом деле она с ним.

Уиллоу прижимает руки ко рту, возможно, чтобы сдержать рвущийся наружу крик.

– Ладно, понятно, – говорит она, собираясь с духом.

Затем берет свою кружку. Ее руки дрожат так сильно, что кофе может пролиться. Но что-то меняется, когда она ставит свою кружку в раковину, – возникает своего рода решимость:

– У нас с Райли будет долгий разговор. Прямо сейчас.

Уверенность в ее голосе успокаивает меня.

– Ей нужна помощь, – говорит Уиллоу. – Я сделаю несколько звонков. Надеюсь, найду для нее поддержку, в которой она нуждается.

– А Эван? – спрашивает мама.

– Мы с ним тоже поговорим обо всем. У Эвана, без сомнения, есть свои тараканы, но он любит Райли и имеет право знать, что происходит. Я думаю, столько секретов хватило бы на целую жизнь, а может, и на две.

Глава 42

С тех пор как Алекс бросила пить, у нее не было ровно ни одной ссоры с мужем, но ситуация может измениться, если им не удастся прийти к соглашению по поводу Летти.

Все началось с, казалось бы, безобидного комментария Ника однажды днем: