Банк для неё лопнул. Она криво так улыбнулась.
– Купи что-нибудь детям.
Увидев на глазах дочери намек на слезы, Ирина быстро вышла из квартиры. Уже на площадке было слышно ей, как заплакал младший, и нежное сюсюканье с ним дочери.
Ирина вышла на улицу. И пошла пешком домой, хотя это было достаточно далеко. Но ее это не пугало.
Светило солнышко, и в его лучах быстро стройнели сосульки, свисавшие с крыши дома.
“Невероятная солнечная диета”, – подумала она о худых сосульках.
Ирина давно не ходила пешком. Шуба была тяжеловата для такой погоды, и вдруг Ирина увидела на ярком солнце, как облезли обшлаги рукавов. И воротник тоже был битого вида. И она подумала, что пора отдать шубу эту соседке Нонне, которая давно смотрит на нее с вожделением.
А в банк она может пойти и в пуховике. Хотя Ирина знала уже, что это будет совсем не скоро.
И то, если об этом попросит дочь. У нее вечные финансовые разлады.
Ирина думала еще о том, что за жизнь она проживает, если увольнение какого-то клерка сподвигнуло ее на поступки совсем несвойственные ей раньше.
И эти перемены в себе она наблюдала хоть и настороженно, но с возможной радостью.
Ей капнуло на лицо с сосульки. И потекло по лицу.
Ирина вытерла лицо ладошкой, а со стороны можно было подумать, что она плачет.
Яркая тетрадь,
14 января 2022
Птах !
У Вовки было так много жизни, что он не знал, куда потратить время этой самой жизни. Свободное – оно казалось ему обузным и скучным, сильно тяготило его, двадцатилетнего молодого человека.
Он донимал всех вопросами о смысле этой жизни, от него отбивались как могли – кто иронией, кто сарказмом, кто отшучивался.
А Вовка злился на невнимание к себе, случился, в результате, мрачным нахохленным типом, не вызывающим никаких симпатий у окружающих.
Сегодня мать пристала к нему с просьбой, ей нужно было на рынок. Это был особенный какой-то день в её непостижимом нравственном календаре, когда надо было отпустить птиц на волю. А для этого их нужно было сначала купить на птичьем рынке, доехать до ближайшего парка и только там выпустить из коробки.
Сколько Вовка помнил себя, в семье в этот день выпускали пернатых. Пока Вовка был маленький, то ему давали в руку птичку, и он ее выпускал в открытое для этого окно, хотя на улице было еще довольно холодно.
Вот и сегодня мать растолкала его в теплой постели и попросила очень робко – съездить с ней за птицами.
Вовке было тошно и зло от её тихой просьбы, но отказать он не посмел почему-то, и они поехали.
Самое странное, что дивило Вовку, всю обратную дорогу до парка, птицы в коробке сидели тихо-тихо. Будто понимая, как хорошо решится их судьба. Хотя в коробке их было не меньше пятнадцати особей.
Но сегодня случилось непредвиденное. Один птах с красной грудкой было взлетел со всеми, но будто споткнувшись о дерево, упал и побежал по талому снегу.
Вовка рванул за ним, поймал. В ладони громко стучало что-то – Вовка даже представить не мог, что так может громыхать сердечко тощей маленькой птички.
Делать было нечего. Птаха засунули опять в коробку и повезли домой.
Вовка, еще оглянувшись, увидел, как выпущенные только что птички, весело чирикая, купались в ближайшей подталой луже. Старательно так купались.
Так птах стал жить в семье.
Купили клетку побольше, вернее самую большую, которая только нашлась с кормушкой, поилкой и всякими жердочками.
Вовка с унылым ворчанием и сильным недовольством, приволок эту клетку из зоомагазина. Она оказалась тяжелой и отбила ему сильно ноги, пока он тащил ее.
Снегирь был запущен в свой дом. Ему было насыпано семечек, налито воды в поилку и ванночку, чтобы тоже мог купаться, как те в парковой холодной луже.
Мать все хлопотала, устраивая птаха поудобнее, а Вовка быстро остыл к этому зрелищу.
“Загадит всё”, – только и подумал он о случившимся событии.
Он ушел к себе и забыл о птахе напрочь.
Не тут-то было. Утром мать сказала отвезти птаха ветеринару.
Вовка, ворча недовольно, подошел к клетке, и вдруг услышал короткий гортанный звук, на который он почему-то тут же ответил.
– Привет?
Снегирь выдал короткое, но очень выразительное чириканье.
– Не волнуйся, все будет хорошо, – поддержал разговор Вовка.
Ветеринар нашел, что птица просто очень замученная, прижег ей перекисью ранки под крыльями, прописал клюкву и семена. И они благополучно вернулись домой.
Причем Вовка туда и обратно доставил птаха в своей перчатке, спрятав на груди под курткой.
Птах оживал прямо на глазах. Оживал и Вовка. Он мог подолгу стоять у клетки Птаха и задавать ему вопросы, выслушивая ответы в стиле рэпа.
Вовка так и стал называть его – “рэпер”.
У рэпера был прекрасный аппетит, он обожал купаться, и надо сказать, что Вовка без всякой брезгливости чистил и мыл посуду в его клетке.
Птах стал вылетать на короткие дистанции по комнате. Расстояния были с каждым днем все длиннее. Птах явно окреп.
Вовка теперь вставал рано, бежал в комнату с клеткой, плотно закрывал за собой дверь. И там велось таинственное общение, нарушать которое не смел никто из членов семьи.
Иногда Вовка брал у матери саговый веник и катал снегиря по дому. Тот важно сидел на венике и внимательно осматривал пространство вокруг себя.
– Может пора выпустить? – предложила внимательная матушка.
– Рано еще. Слаб! – возражал Вовка, ставя свой диагноз.
Вовка знал, о чем говорил. Уже неделю он держал клетку и форточку в комнате открытой. Давая возможность Птаху выбрать. Улететь или остаться. Но каждое утро Вовка находил Птаха на жердочке в клетке, где он доверчиво спал.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
