Выдвинутый в теоретических работах Ле Корбюзье обширный круг идей составил то, что современники стали называть доктриной урбанизма. Этот термин означает защиту крупных городов и их переустройство на основе еще большей концентрации населения. Говарда сочли отцом отрицающего понятие города дезурбанистического направления. Оно было порождено консервативно и романтически настроенными умами скорее социологов, а не архитекторов, которые не могли примириться с интенсивным и стихийным ростом городов и массовым переселением в них людей из деревень. Дезурбанизм отрицает город и одновременно пропагандирует восходящие к типу деревни распыленные формы расселения. Активным дезурбанистом является автор проекта восстановления административного центра земли Нижняя Саксония в Германии – города Ганновера – западногерманский архитектор Рудольф Хиллебрехт. В концепциях того и другого содержатся тенденции к концентрации населения у Ле Корбюзье и децентрализации расселения у Эбенизера Говарда. Несмотря на непримиримость своего отношения к большому городу, Говард не отрицал его как такового, Ле Корбюзье не отвергал небольшие города и города-сады. По поводу городов-садов, точнее пригородов-садов английского типа с их одноэтажными коттеджами и миниатюрными приусадебными участками, Ле Корбюзье высказал иронические замечания. Однако он был против не загородных форм расселения, а прививавшихся жителям планировкой города-сада мещанского быта и непроизводительного ручного труда. Как сторонник концентрации и технического оснащения всех населенных пунктов, для парижских пригородов-садов он предлагал двухэтажную застройку, крупные садово-огородные участки величиной до 4 га, большие общие овощехранилища и машинную обработку земли с автоматической поливкой. В свое время концепции Ле Корбюзье и Эбенизера Говарда вызвали немало противоречивых толкований.
В 1922 году был выставлен План Вуазена. Этот свой вызвавший разноречивые, бурные суждения, но не осуществленный проект Ле Корбюзье рассматривал как лабораторную работу, исполненную не для реализации, которая привела бы к уничтожению существующего Парижа, а для наглядного раскрытия своих теоретических концепций. Говард же, в противоположность Ле Корбюзье, рассчитывал на реальное создание предложенных им городов-садов. Поэтому медлительность их заселения и географического распространения воспринял как крушение своих градостроительных надежд. После смерти Говарда в 1928 году его учение продолжало жить и развиваться, а феерическая утопия Ле Корбюзье скоро поблекла и не оказала почти никакого влияния на практику того времени.
Продолжателем доктрины высокоэтажного компактного города стал генеральный план «Города высоких домов» архитектора-теоретика Людвига Гильберсаймера. Он был единственным последователем Ле Корбюзье, также как и он защищавшим и стремившимся модернизировать нерасчлененный крупный город с высокой концентрацией населения. Их проекты содержали много общего. В них население городов столичного масштаба размещалось на относительно небольших территориях; города получили четырехугольную форму с традиционными перекрестками двух взаимно перпендикулярных планировочных осей, где разместились главные дорожно-транспортные узлы. Однако проект Гильберсаймера выдвигал, сильно расходившиеся с идеями Ле Корбюзье, свои специфические предложения. В немецком варианте Плана Вуазена все жилые дома имели равную высоту, поэтому у города не было ярко выделенного общественного центра и выразительного силуэта. Еще более специфической особенностью города Гильберсаймера было то, что его высокоэтажная застройка повсеместно была двухъярусной. Состоявший из пяти этажей, нижний ярус автор предназначил для деловых учреждений, а верхний отвел под жилища. 15-этажные жилые дома опирались на более широкие нижние пятиэтажные корпуса; обращенные к улицам, уступы использовались в качестве тротуаров. Каждый из них, опоясывавший квартал с наружной стороны, соединялся мостами с противоположными тротуарами. В результате этого весь город получал единую систему пешеходного сообщения на уровне пятого этажа. Гильберсаймер изолировал пешеходов от наземного транспорта и превратил свой фантастический город в двухъярусный. Согласно ведущей идее Гильберсаймера, внизу – места приложения труда и коммуникации для движения транспорта, вверху – жилые дома и рекреационные пространства для отдыха.
Однако небезынтересное предложение по разобщению разнородных потоков движения в проекте Гильберсаймера сочеталось с вопиющими парадоксами. При относительно высокой плотности застройки поражает чрезмерная плотность заселения территории в 3,12 тыс. чел. на 1 га, включая проезды. Ле Корбюзье довел застроенную площадь в жилых районах до 15, а в центре города до 5 %, а Гильберсаймер застраивал почти половину или 46 % территории кварталов. А при таком подходе для внутриквартальной зелени почти не оставалось места. Ле Корбюзье стремился разомкнуть жилую застройку вплоть до упразднения кварталов, а Гильберсаймер с поразительным педантизмом штамповал прямоугольные кварталы и замкнутые дворы со сторонами 68 × 68 м. Аэрация и инсоляция этих дворов были далеки от нормальных. Расположенные в верхнем городе параллельными строчками, жилые корпуса получали хорошую инсоляцию и вентиляцию, но из-за отсутствия парков общественного назначения, уровень санитарно-гигиенического состояния города сильно снижался
Художественный облик этого утопического города также был неудачен. Угнетающе скучно выглядят в проекте Людвига Гильберсаймера одинаковые горизонтальные блоки 20-этажных домов. Он как будто утратил здесь свое профессиональное художественное мышление или принес его в жертву надуманной примитивной схеме. Данный проект этого архитектора оказался непривлекательным и плохой услугой всему урбанистическому направлению. После опуса Гильберсаймера относиться с недоверием стали и к Ле Корбюзье. Талантливость первого как художника вуалировала его градостроительные промахи. Поэтому реализация отмеченного ими проекта завершила эксперименты над нерасчлененным, имеющим высокую плотность населения, городом и значительно оживила искания в области децентрализованных градостроительных систем.
Города Америки сильно отличаются от европейских своей архитектурно-планировочной сущностью и особенно силуэтом, но их послевоенная реконструкция велась на основе тех же градостроительных принципов. Главный из них заключался в разуплотнении застройки центральных районов и освобождении городских центров от чрезмерного скопления в них транспортных средств и пешеходов.
Проекты реконструкции американских городов составляли с учетом районной планировки окружающих территорий, на которые выводили из города вылетные автомобильные магистрали. И в США была усвоена непроницаемость центра для транзитного скоростного движения. Следствием реализации этой доктрины стало строительство обходных кольцевых магистралей. При перестройке городов повышалась средняя этажность жилых и общественных зданий, рядовые посадки отдельных зеленых насаждений на улицах преобразовывали в, сопровождавшие тальвеги и реки, непрерывные широкие ленты.
Содержания проектов реконструкции того или иного города и очередность осуществления намеченных в них работ были далеко не стандартными для всей Америки.
Усилия градостроителей Нью-Йорка сосредоточились преимущественно на создании улично-дорожной сети и гражданского центра, возникавшего среди скопления небоскребов на острове Манхэттен. Находясь в тисках ограничений и необходимостей, планировщики этого города пробивали новые магистрали сквозь его толщу его ткани методом барона Жоржа Эжена Османа.
В североамериканских городах Детройт и Бостон наряду с другими планировочными работами строили загородные торговые центры. Амортизация старой застройки города Филадельфии позволила предпринять реконструкцию всего ее, занимающего около 600 га, делового района, улично-дорожная сеть ее огромного центрального района полностью сохранила свой status quo.
Интенсивное развитие капитализма и превращение США в высокоразвитую капиталистическую страну, наличие обширных, малонаселенных земель, массовая иммиграция в нее из Европы, неосвоенные природные ресурсы способствовали быстрому развитию этого государства, вышедшего к 1894 году на первое место среди индустриальных стран мира.
