– Ну чё? – услышал он голос Александра. – Будешь говорить правду?
– Буду.
– Вот и молодец! Говори.
Колобки стояли кучкой и ждали объяснений.
– А что говорить-то?
Иван приподнялся и, стащив оторванный рукав, с сожалением сложил его и, аккуратно расправив, положил рядом с собой.
– Да я так и всё знаю, браток, – усмехнулся Александр. – Чё ты жмёшься?
– Что вы знаете?
– Что моя шлюха была в твоей конуре, плакалась на житиё-битиё, что драл ты ее.
– Откуда вы знаете? Она что, сама рассказала?
Александр засмеялся.
– Нет, землячок. Есть много разных способов получить информацию. Ты, наверно, и не слышал про микрофоны в каблуках, да про маячки в булавках.
Он рассуждал с таким всезнающим и мудрым видом, что Иван почувствовал себя полным профаном. Зря милая девушка надеялась на его частнорозыскные способности, лучше обратилась бы к своему собственному мужу, у него это здорово получается.
– Ну и что вы хотите делать? – спросил он.
– Да теперь и не знаю.
Александр с трудом уселся в старенькое, потёртое кресло, которое жалобно вскрикнуло под его массой.
– Насколько я успел понять, ты вообще не мент. Ни в погонах, ни на вольных хлебах. Так?
– Так, так! – поспешил заверить его Иван.
– Так какого хрена ты тут лапшу на уши вешаешь? Я свою бабу знаю, она кого ни увидит, сразу, сука, прыгает. Бешенство матки у неё.
– Да-а? – Иван постарался придать голосу удивление. – То-то я сразу подумал, что тут дело нечисто. Она ж меня изнасиловала, я не смог отбиться.
– Вот видишь, – вздохнул Александр и повернулся к дружкам. – Пацаны, идите покурите в машине, я тут с ним сам побазарю.
– Ага, – сказал один из колобков и многозначительно ухмыляясь, битюги удалились.
– Я пойду закрою, – вскочил Иван.
– Сиди, – одернул его Александр. – Чего там закрывать? Дверь теперь менять придётся.
"Нет, наверно не убьёт, – подумал Иван. – Хоть это радует".
Однако, дверь стало жалко, тем более денег на замену не было. Набраться наглости и потребовать у бандитов? Нет, лучше не стоит.
– Вот же стерва! – продолжал бандит. – Ну вот ты мне скажи, чего этим бабам не хватает? Ведь все ж для нее делаю! Шмотки? На тебе шмотки! Машину? На тебе машину! Денег – хоть жри!
– Точно! – Поддакнул Иван. – Моя-то тоже та еще овца! И это не так, и то не эдак!
Он не мог похвастаться и сотой долей того, чем одаривал Александр Александру, поэтому и выразился столь туманно. Однако, тот всё понял.
– Ты не врал про жену?
– Ты… вы о чем?
– Да прекрати ты выкать! – разозлился Александр. – Я этого не люблю.
– Хорошо, – тут же согласился Иван. – Ты о чем?
– Ну это, что жена от тебя ушла.
– Истинный крест!
– Все они суки!
– Это точно!
– Слушай, – Александр вдруг как-то по доброму посмотрел на него. Давай выпьем. Я, честно говоря, как узнал про тебя, так сразу захотел пристукнуть…
У Ивана ёкнуло в сердце.
– …но, как увидел, что ты классный малый, так и подумал, что это всё бабы виноваты. Мы, мужики, всю жизнь страдаем из-за них, тварей.
– Да, да.
Обрадованный счастливым исходом дела, Иван соглашался со всем. Вот только завязку с пьянкой, видимо, придется отложить. Отказать бандиту в его предложении он побоялся.
– У тебя есть чего–нибудь выпить? – спросил тот.
– Не-а, нету.
– Ладно, – бандит вытащил из бездонного брючного кармана сотовик и набрал какой-то номер.
– Это, Колян! – рыкнул он в трубку. – сгоняйте в магазин, купите три бутылки водки и похавать чего-нибудь. Я буду здесь пока. Давай быстрей!
При упоминании о количестве спиртного Иван внутренне содрогнулся. Только не это!
– Значит, моя стерва думает, что я хочу её убить? – спросил бандит, поудобнее устраиваясь в кресле. Телефон он небрежно бросил на журнальный столик, на котором еще совсем недавно стояла печально закончившая хрустальная ваза.
– Говорила, – неопределённо ответил Иван.
– Дура! Всё в казаки-разбойники играется! Я уже устал следить за ней. Только на работу, она тут же за порог, представляешь?
Иван кивнул. Интересно знать, что именно Александр подразумевает под словом "работа"?
– Ну, ладно, чего это я всё о себе? Твоя тоже рога что ли наставляла?
– Да нет.
– А чего ж тогда?
– Просто надоела, я взял и послал её куда подальше.
– Молодец! – похвалил Александр. – правильно сделал, а я вот никак не могу. Прощаю всё. Крутит, вертит мной, как хочет, а я, как дурак, слежу на ней и мучаюсь.
– А ты тоже пошли! – предложил Иван, набравшись смелости и чуть приосанился. Оказывается, и у несгибаемых крутых ребятишек есть свои странные слабости.
– Думаешь? – глядя исподлобья, спросил бандит.
– А то!
– Да не могу я, – опечаленно вздохнул тот. – Злишься на неё, но как подойдёт, расстегнёт ширинку, так и забываешь обо всём на свете.
– Да уж! – вырвалось у Ивана, но он тут же прикусил язык, заметив подозрительный взгляд крутого рогоносца. – Это я к тому, что нам, мужчинам, трудно удержаться от соблазна, а бабы этим вовсю пользуются.
– Ты прав! Ты просто чертовски прав, земляк!
Александр хлопнул ладонью по ляжке, сетуя на подобную несправедливость. Раздался топот ног и в комнату вошел один из колобков, державший в руке увесистый пакет, больше похожий на картофельный мешок.
– Давай, Колян! – обрадовался бандит. – Вы, короче, езжайте домой, я тут зависну. Позвоню, если что.
– Ага, – сказал тот и ушел.
– Как дрессированный! – восхитился Иван.
– Присаживайся, – по хозяйски приказал Александр, придвинул столик к своим ногам и принялся выкладывать на него содержимое пакета.
Помимо трех поллитр на столе вмиг образовалась куча из мяса в вакуумной оболочке, нескольких банок с разноцветной икрой, ещё каких-то деликатесов и двух бутылок газированной воды.
– Тащи посуду и острый ножик, – сказал бандит.
Иван невольно сглотнул слюну при виде сего великолепия. "Нифига себе, похавать чего-нибудь!" – думал он, стараясь отыскать на кухне чистую посуду и стаканы. Острых ножей не оказалось, все они были сродни тому бритвенному станку, которым Иван скоблил лицо. Он кое-как посмурыгал один нож о другой и пальцем проверил лезвие на остроту.
– Сойдет.
Александру, видимо, не терпелось выпить, у него тоже была семейная драма. Напьёшься тут, когда жена трахается чуть ли не у тебя не на голове неизвестно с кем.
Иван расставил посуду и протянул ему нож.
– Вот, другого нету.
– Хрен с ним.
Тот с треском сорвал крышку с бутылки и сомнительно посмотрел на стаканы.
– Ты чего принёс? – спросил он.
– А что?
– Это разве стаканы? Есть нормальные?
– Гранёные, что ли?
– Вот! Есть такие?
– Нет. Есть фужеры.
– Неси.
Иван вздохнул, забрал свои любимые полтиннички и понёс их обратно. Он уже заранее жалел себя.
– Вот это другое дело! – воскликнул Александр, когда он вернулся с двумя бокалами для шампанского. – А то притащил какие-то напёрстки.
Он наполнил бокалы почти до краёв, отчего у Ивана болезненно сжался желудок и набежала слюна. Как он вынесет такое?
– Ну, давай за знакомство! Пей до дна.
Иван начал читать заупокойную молитву. Водка в него лилась рекой нескончаемым жидким потоком. Когда он сделал последний глоток, ему можно было ставить памятник.
Александр давно уже выпил свою дозу и успел заскучать.
– Молодец! – сказал он, когда Иван утопил лицо в открытой банке с черной икрой.
Не потрудившись как следует проглотить деликатес, тот до кучи выдул полбутылки "Колы".
Бандит отрезал порядочный ломоть копчёного мяса и, сунув его в рот, разлил по второй.
– Мегу пегу и того пегегыга небого! – сказал он, жуя.
– Что? – не понял Иван.
Тот проглотил мясо и повторил свою абракадабру на русском языке:
– Между первой и второй перерывчик небольшой.