Дэйв приподнял занавеску и выглянул в окно, чтобы убедиться, что мама все еще сидит на крыльце в кресле-качалке с очередным английским романом, и только потом на цыпочках пробрался в родительскую спальню. Опустившись на колени возле комода и стараясь не шуметь, он выдвинул его нижний ящик.

Прежде чем приступить к поиску, Дэйв потер ладошку о ладошку, собрал их лодочкой, поднес ко рту и дунул в них три раза. Такая уж у него была привычка – на удачу.

На дне ящика в беспорядке лежали чуть помятые детские рисунки, чуть уродливые глиняные поделки, некогда нарисованные и вылепленные самим Дэйвом и его братьями. Здесь же почему-то нашлось несколько сушеных грибов и, наконец-то, в самом углу, за грибами и рисунками он нашел то, что искал – заветную жестянку из-под курабье. В ней хранились так нужные Дэйву «корочки», а точнее – свидетельства о помете.

Дэйв приподнял коробку и охнул от тяжести. Еще бы – все корочки были дубовые, самого лучшего качества. Поставив жестянку на плетеный коврик на полу, Дэйв открыл неподатливую крышку. Дубовые корочки, каждая размером со шляпку боровика, сгрудились в беспорядке. Придется читать каждую отдельно.

Дэйв достал первую и прочел: «Бартоломью». Это старший брат Дэйва. Его корочка. Следующей была корочка Энгельберта. Он второй или третий? Да, он третий. Значит, Закария будет вторым, а Энгельберт третьим. Сам того не заметив, Дэйв начал укладывать корочки по порядку. После Энгельберта шли Карбрей, Лливелин, Мармадюк, Элисдэйр, Персиваль и последним был он – Девонте.

Вообще-то, обычная ежиха может принести в одном помете только от четырех до восьми ежат, но мама Дэйва поднатужилась и родила девятерых. Такой неслыханный ежиный помет даже занесли в Книгу Рекордов Зеленого Города. Дэйв родился последним, самым слабеньким и легким. И хотя все ежата родились в один день, с разницей в две минуты, Девонте, он же Дэйв, до сих пор считался в их семье мальком.

Все братья Дэйва обзавелись такими пышными английскими именами, потому что их мама любила английскую литературу, а за это поплатились ее дети. И все бы ничего, если бы не их фамилия – Заплаткины.

Только представьте себе – Мармадюк Заплаткин. Это похлеще, чем Джульетта Тютькина. Поэтому все братья дружно спрятали свои корочки в комод и в миру назывались именами попроще. Но сегодня корочки были нужны для очень важного дела – для отдела кадров. На работу, будь ты кенгуру или еж, без документов не брали.

Дэйв уложил корочки в жестянку, саму жестянку в комод, свое свидетельство о помете в карман серых шорт, и уже было собрался подняться с колен, как услышал мамин голос у себя за спиной:

– Девонте, что ты здесь делаешь?

Мама дорогая. Неужели она слышала, как он закрывал комод? Не теряя ни секунды, он распластался на животе – иголки на спине вздыбились, – пошарил рукой под комодом и проворчал:

– И здесь ее нет.

– Девонте, я к тебе обращаюсь.

– А, это ты, мам. – Дэйв поднялся с пола, сделав вид, будто только что ее заметил, и повернулся к маме, задней правой лапой поправляя половичок. – Да это, искал расческу для молодых иголок. Что-то рано линять начал, вроде только весна закончилась.

Мама всплеснула руками:

– Мой младший сынуля уже линяет. Это переходный возраст. Ты определенно взрослеешь.

Дэйв встрепенулся.

– Значит, мне уже можно найти себе работу, раз я взрослею?

– Девонте, – сказала мама строгим голосом, – эту тему мы уже с папой и с тобой обсуждали. Никакой работы. Дай нам насладиться пребыванием младшего сыночка в доме и еще не считать себя стариками.

– Мамочка, ну что ты? Вы с папой еще совсем не старые. Пять ежиных лет. Разве ж это старость?

В нашей истории ежиный год равняется десяти годам человеческим. Если родители вполне комфортно чувствовали себя в свои пять ежиных лет, Дэйв совершенно терпеть не мог свои полтора ежиных года. Уже и не ребенок, но еще и не взрослый. В школе скучно, а на работу не берут. Старшие братья Дэйва были рослее и круглее, и все успешно устроились работать кто куда мог. Мама все пыталась откормить Дэйва, накладывая ему порции побольше, раз в месяц водила его к барсуку на прием и не разрешала искать работу. Малек.

Мама была для него всем – лучшим другом, конфидентом и наставником. Для него она была самой ласковой, умной и доброй. Значит, его будущая работа должна быть почасовой и секретной.

Он подошел к маме и обнял ее, насколько хватило лап.

– Мамуля, ты самая лучшая на свете.

Если вы не знаете, где находится Зеленый Город, то я вам расскажу. Сначала выезжаете на Пойдитуданезнаюкудышное шоссе, потом на пятом съезде будет развилка. Вам туда не надо. Вам надо ехать до десятого съезда. Но и на нем не съезжать. Следующий после десятого будет ваш. Если вы на машине, то будьте осторожны: там что кювет, что съезд – одна малина; вернее, там малинник разросся так, что в нем и скрылась дорога. Как только увидите знак «3 г» – это не для грузовиков весом три тонны, если кто не разглядел, а это и есть Зеленый Город. Аббревиатура такая. Только для посвященных. Вот вы и добрались.

Это если вы на машине, а если пешком, то вам во-о-о-он по той извилистой дорожке прямиком через перелесок, минут 15 неспешным шагом и выйдете на холм, с которого Зеленый Город виден весь как на ладони.

Поверили? А зря. Вообще-то это в 17 километрах от Новгорода. Но вам его не найти, потому что для этого нужны особые въездные документы и волшебные очки. Если у вас нет ни того, ни другого, то вам остается только слушать мои байки, а верить в них или нет – это уже ваше дело.

Зеленый Город находится в лощине, окруженной лесными холмами. В нем есть все то же самое, что и в человеческом городе – от городских властей до зубной поликлиники. Живут в нем волшебные говорящие звери. Есть у них и автотрассы, и железные дороги, и дорожки для велосипедистов. Ворона говорила, что один раз даже самолет видала. Только я ей не верю. Она такая болтушка. Хотя кто его знает, что в следующие десять лет сможет построить звериный гений?

Живут звери и птицы здесь спокойно и дружно. Хотя некоторые подклассы и отряды предпочитают селиться отдельными группами. Все-таки квартирный вопрос для всех остается немаловажным, независимо от того, есть ли у тебя хвост, рога или крылья.

Дэйв и его семья жили в лесном массиве под названием Колючий пригород вместе с другими млекопитающими отряда насекомоядных – землеройками и кротами.

Относятся к этому отряду еще щелезубы, но они живут только на Кубе и на Гаити. Оттуда до Новгорода далековато, да и климат новгородский щелезубам не по нутру.

Домики здесь рубленые, как избушки в сказках, но все просторные внутри, потому что у каждой семьи растет многочисленное потомство. Кроты и землеройки предпочитают строить жилье у подножья горок и холмов. Как у хоббитов, если вы читали про них. Но в каждом жилище Колючего пригорода внутри есть все удобства – покруче, чем у Толкина. У многих есть даже интернет, потому что отряд насекомоядных в большинстве своем животные ноктюрные. Если что-то не поняли и у вас еще остались вопросы о Зеленом Городе и его обитателях, то уж допридумывайте сами.

– Мамуля, я пойду проведаю Сонечку и Ваську, – сказал Дэйв маме.

– Ужин в семь, – ответила мама и углубилась в новый роман Ричарда Османа «Ловушка для дьявола».

Дэйв надел свою любимую майку, проверил корочку о помете в кармане шорт, поцеловал маму и, насвистывая, вышел на улицу.

На воротах Колючего пригорода все, кому не лень, клеили бумажки, превратив ворота в доску объявлений. Дэйв пробежал глазами по криво приклеенным листочкам – ничего нового.

«Продаются домашние продукты – сыр, сметана, молоко и яйца».

«Землеройке из норки № 7 срочно требуется нянечка для 15 новорожденных».