Формирование номенклатуры гражданских чинов пошло по двум направлениям. Прежде всего, классы чинов стали называть значившимися в них наименованиями тех должностей и званий, которые не были связаны со службой в каком-то конкретном учреждении и не предполагали исполнение определенных обязанностей. Такими наименованиями стали: действительный тайный, тайный, титулярный и надворный советники, явно заимствованные из немецкой практики. Затем, наоборот, за другими классами чинов закрепились названия наиболее известных и постоянно существовавших должностей: коллежского советника, коллежского асессора, коллежского секретаря, губернского секретаря и провинциального секретаря. Юридически все эти наименования окончательно были закреплены упоминавшимся законом 1790 г.
В результате к началу XIX в. номенклатура гражданских чинов приобрела такой вид:
Двойное наименование высшего гражданского чина и некоторые особенности его пожалования определялись следующим. Чин канцлера, или государственного канцлера, мыслился как уникальный, предназначенный для первого должностного лица в иерархии гражданской службы. За всю историю Российской империи чин канцлера имело 11 человек. Первым — в 1709 г. — его получил граф Г. И. Головкин, а последним — в 1867 г. князь А. М. Горчаков. Часто чин канцлера давался министрам иностранных дел. Если глава дипломатического ведомства не обладал еще чином I класса, а имел лишь II класс, он мог именоваться вице-канцлером. В середине XIX в. имела место ситуация, когда чином канцлера некоторое время обладало лицо, оставившее пост министра иностранных дел — граф К. В. Нессельроде, а новый министр — А. М. Горчаков его еще не имел. В начале XIX в. некоторое время употреблялся чин «канцлера внутренних дел» (так, в 1834 г. князь В. П. Кочубей, будучи председателем Комитета министров, пользовался чином «канцлера по внутреннему управлению»). Но уже в конце XVIII в. возникла необходимость пожалования в чин I класса лиц, которые в силу своего служебного положения никак не могли именоваться канцлерами. Тогда и получило начало употребление другого наименования чина I класса, а именно— «действительный тайный советник I класса». Число лиц, имевших его до 1917 г., в общей сложности ненамного превышало десяток. Известно, что чин действительного тайного советника I класса получил светлейший князь П. В. Лопухин, чья дочь пользовалась симпатией Павла I. В середине XIX в. этот чин имели князья А. К. Голицын и П. П. Гагарин. В 1906 г. его получил граф Д. М. Сольский, а в 1916 г. — И. Л. Горемыкин.
Указом 27 марта 1800 г. была сделана первая попытка приравнять к гражданским чинам целую категорию лиц, не состоявших на государственной службе: к чину VIII класса номинально были приравнены те, кто получал введенные тогда же особые почетные звания для лиц, успешно занимавшихся промышленностью и торговлей, — «мануфактур-советник» и «коммерции советник». Удостоившиеся этих званий (к середине XIX в. было всего 258 таких пожалований) получали право персонального приглашения на разного рода совещания по делам торговли и промышленности при правительственных учреждениях. Сыновья же их в 1854 г. получили право поступления на государственную службу (канцелярскими служителями второго разряда).
Чин IX кл., согласно «Табели о рангах», мог даваться «профессорам при Академии» и «докторам всяких факультетов, которые в службе обретаются». Отнесение российских ученых к столь низкому рангу вызвало критические замечания М. В. Ломоносова.[7] Он считал одной из причин недостаточной привлекательности в России ученых званий невозможность получить вместе с ними высшие чины, «между тем как за границей» ученые, «хотя большей частью не принадлежат к дворянству, производятся в статские и тайные советники. И для того дворяне охотнее детей своих отдают в кадетский корпус. А если бы ранги были расположены, то дворяне возымели бы охоту не менее к наукам, как к военному искусству».{55}
Чин «корабельный секретарь» (XI кл.) первоначально значился среди военно-морских чинов. Чин «провинциальный секретарь» (XIII кл.) был введен исключительно для военных, получивших чин XIII кл. (например, подпоручиков армии) при выходе в отставку и перешедших на гражданскую службу. К концу XVIII в. оба эти чина фактически перестали употребляться и общее количество классов гражданских чинов сократилось до 12, что было законодательно закреплено в 1811 и в 1834 г. Чинопроизводство осуществлялось из коллежских регистраторов сразу в губернские секретари, а затем в коллежские секретари.
В самом конце царствования Павла I была сделана попытка вообще отказаться от специальных наименований гражданских чинов. Для обозначения служебного положения чиновника предполагалось просто указывать название его должности и класс принадлежавшего ему чина (например, обер-секретарь VII класса). В указе от 3 августа 1800 г. «О предписании всем, состоящим в классах статской службы, чтоб они именовались теми классами, в коих они состоят, а не чинами»,{56} говорилось: «Высочайшая воля государя императора есть, чтоб не назывались чинами, но классами те, кои в разных ведомствах отправляют службу, с знаменованием чинов не согласную. ибо не могут они называться коллежскими советниками, асессорами и прочими чинами, когда они ни в коллегиях не находятся, ни службы судопроизводственной не отправляют. Что же принадлежит до тех, кои в Сенате, коллегиях и присутственных местах состоят, те называться должны званиями, в штатах означенными». Чины, однако, уже столь прочно вошли в служебный быт и названия их стали настолько широко употребляемыми, что ликвидация этих названий вызвала недовольство служащих и внесла путаницу в систему служебных отношений.
Закон 1800 г. сохранял свою силу лишь год: 1 августа 1801 г. Александром I был подписан именной указ Сенату «О правилах производства в чины и определения чиновников к должностям».{57} Им предписывалось, «чтобы отныне впредь все представления о награждении чинами и производство их основаны были на точной силе указов 1790 г. декабря 16 и 1799 г. декабря 9 дня, с отменою всех положений, впоследствие времени допущенных и им несообразных». В число отмененных законоположений попадал указ 3 августа 1800 г. и, таким образом, употребление названий чинов восстанавливалось.
Одновременно уточнялась взаимозависимость между получением чинов и определением к должностям. «Желая, чтоб все места наполняемы были чиновниками самых тех классов, в коих места сии по штатам положены, мы дозволяем однако ж, — говорилось в указе, — по уважению способностей и в нужных случаях, определять на оные и таких, коих чины и несовершенно классу мест соответствуют; но чтоб изъятие сие из общего правила не простиралось ни выше, ни ниже одного чина; а посему советники надворный и статский могут быть на месте советника коллежского, но не должны быть на оное определены ни коллежский асессор, ни действительный статский советник».
При этом новыми правилами подтверждалось существование обязательного срока нахождения в каждом чине, без выслуги которого очередной чин не мог быть получен. Предоставление чинов одновременно ставилось в зависимость от должностного положения: «… производство чиновников, на местах состоящих, ограничивается одним только чином выше класса, в коем то место по штату положено». Иначе говоря, высших чиновных степеней нельзя было достигнуть без повышения в должностях.
Изданием чинопроизводственных правил 1801 г. завершилось в основном складывание системы гражданского чинопроизводства в России.
Возникновение и упрочение системы гражданских чинов имело важное значение в истории царской России XVIII в. и особенно последующего времени.
В принципе к гражданским чинам относится все то, что нами было сказано о чинах вообще. Но некоторые особенности гражданской службы как бы усугубили роль в ней чинов и чинопроизводства. Прежде всего должно иметь в виду, что гражданское чиновничество в наибольшей мере комплектовалось за счет недворянских элементов. Усматриваемая правительством опасность этого здесь была особенно велика. Именно поэтому в гражданской службе практическое значение получало регулирование состава чиновников. Система гражданского чинопроизводства в решающей степени определяла состав бюрократии, а та, вследствие ее причастности к власти, могла влиять на деятельность правительственного аппарата, а в ряде случаев и на правительственную политику. В отличие от военной службы в гражданской производство в чины не лимитировалось и число лиц в высоких чинах, следовательно, могло быть произвольно велико. Вследствие этого при открытии вакансий на более высокие должности обычно было несколько кандидатов, имевших соответственные чины. Наибольшими правами на должность и этом случае обладал старший в чине, а при равенстве чина — старший по времени производству в него. Естественно, что в этих условиях внимание к формальностям чинопроизводства было повышенным и даже болезненным. На гражданской службе внимание к чину усиливалось и тем, что чиновники низших и средних классов гораздо менее военных и придворных чинов таких же рангов имели доступ ко двору. Тем большее значение для гражданских чиновников имело достижение тех классов, которые сообщали им право на это. Поскольку гражданские чины приобретались главным образом выслугой лет, получение их становилось почти автоматическим. Этим, между прочим, обеспечивалась известная независимость обладателя чина от его непосредственного начальства. Существовала даже иллюзия, что чиновники, находящиеся на противоположных концах служебной лестницы, суть одинаковые слуги царя, равно им поставленные.
