С тех пор, как не старалась мать помирить своего младшего сына у нее ничего не получалось хотя и прошло много времени, дядя Саша только в случае большой необходимости обращался к Лукьяну Пантелеймоновичу. Бывая в лесу, он прикладывал максимум усилий, чтобы не столкнуться с ним. Дом, в котором жил лесник, он обходил за версту. Если бы дядя Саша не боялся его, то уже давно обнаружил логово волчицы. Оно располагалось недалеко от дома «мрачного старика» возле Мохового болота на пригорке среди больших поваленных деревьев.

Евгеша, в отличие от дяди Саши, наоборот жаждал встречи с лесником. Ему не терпелось многое понять из того, что с ним произошло. Беспокоила мальчика и судьба Волины. Обратиться за помощью к бабушке Наде или дедушке Володе Евгеша, видя их состояние, не решался, уж очень они сильно о нем пеклись.

После того как беженцы или, как их называли сельчане, «пришлые люди» вдруг, куда-то ушли и Евгеше снова разрешили играть с ребятами, он часто ходил в лес. Однако в лесу его интересовали не грибы: отделившись от ребят, он, блуждая среди стволов деревьев, безуспешно всматривался в даль, пытаясь увидеть сутулую фигуру Лукьяна Пантелеймоновича. Но все его усилия были напрасны — Мрачный старик не спешил показываться на глаза. Попытки Евгеши отыскать его дом также не чего не давали. Помог мальчику дедушка Володя. Он хотел заняться заготовкой дров на зиму. Однажды, после того как сарай для дров был подготовлен, дедушка Володя засобирался в Лукьяновский лес. Евгеша был тут как тут: помог дедушке выкатить из сарая телегу. Когда тот, захватив уздечку, пошел на луг за лошадью он побежал выносить хомут, дугу, чересседельник …

Видя желание внука быть рядом, дедушка Володя, когда лошадь была запряжена, приказал ему забираться в телегу. Затем уселся и сам, легко тронул вожжи. Когда они перевалили через черную ленту дороги, идущей в город, и стали неторопливо объезжать заросли Чурова лога, дедушка Володя сказал:

— Да, изменилось время, раньше в Лукьяновский лес было не просто проехать разве что зимой на санях. Даже совсем недавно, когда твой папа был таким как ты и то, мы с трудом по воде перебирались, чтобы привезти воз, другой дров. Сейчас, после проведенных работ по осушению Чурова лога он перестал отделять сельчан от леса. Теперь любой, кого бы и за сто верст не подпускать спешит в лес. Благо вот, Лукьян Пантелеймонович нет-нет да немножко и припугнет.

— Дедушка! — спросил Евгеша, — а мы приедем в лес и сразу же начнем рубить дрова?

— Нет, конечно же, нет. Прежде, чем начать заготавливать дрова на зиму, — сказал дедушка Володя, — мы с тобой встретимся с лесником Лукьяном Пантелеймоновичем. Он должен выделить нам делянку. Сам понимаешь, не можем же мы валить деревья, где нам вздумается. Во всем должен быть порядок!

Мальчик, услышав о том, что им предстоит встреча с лесником, обрадовался. Наконец он сможет поговорить Лукьяном Пантелеймоновичем.

Когда они подъехали к его дому, в окне что-то мелькнуло, сердце мальчика дрогнуло. Евгеша надеялся, что они зайдут в дом лесника, но он сам вышел им навстречу. После приветствия, дедушка Володя, справившись о здоровье Лукьяна Пантелеймоновича, заговорил о деле. Беседа их была не долгой.

Скоро Лукьян Пантелеймонович забрался к ним в телегу, и они поехали. Евгеша искал удобного случая, чтобы спросить у лесника о Волине, но не мог, так как Мрачный старик не молчал:

— Где же мне выделить тебе участок, — бормотал он, обращаясь к дедушке Володе. — Даже не знаю. Может быть, — и он называл неизвестное Евгеше место и тут же через минуту-другую в раздумье добавлял:

— Нет-нет, не подойдет.

Сколько бы так продолжалось — неизвестно если бы дедушка Володя, вначале спокойно принимавший бормотанье лесника, вдруг не передразнил Лукьяна Пантелеймоновича:

— Не знаю, не знаю, хорошо ты знаешь, — сказал дедушка Володя, — дай возле болота.

— Возле какого болота? — вдруг оживился лесник и резко поднял глаза.

— Мохового! — уточнил дедушка Володя.

— Там нечего рубить, — ответил Лукьян Пантелемонович. — В прошлом году рубили. — И не давая дедушке Володи вставить слово, понимая, что вдруг не сможет ему отказать, продолжил:

— Дам я тебе в Старечке, у реки. Там сухостоя полно. Руби, не хочу. Правда, проехать туда будет нелегко.

Лесник был прав. Они долго петляли и забрались в такую глушь, что лошадь сама без всяких там: «тпру», остановилась.

— Ну, ладно, слезай, — сказал лесник дедушке Володи и спрыгнул с телеги. — Привяжи лошадь. Пусть мальчик посидит, а мы с тобой сходим. Здесь недалеко, рядом.

Едва дедушка Володя и Мрачный старик скрылись в глуши леса, как вдруг появилась Волина. Евгеша соскочив с телеги, бросился к ней навстречу и, чуть было не закричал от восторга, но девочка вовремя успела зажать ему ладошкой рот.

— Тише-тише, — прошептала она. — Не кричи. Я, не хочу, чтобы дедушка Лукьян узнал о нашей с тобой встрече. После облавы на волков, он запретил мне ходить в село, а это значит и видится с тобой, я не должна. Когда вы подъехали на лошади к дому я, увидела тебя из окошка и, не удержалась, пришла.

— Я рад, что ты пришла, — ответил Евгеша. — Мне было скучно без тебя.

— И мне тоже! — сказала Волина и, взяв мальчика за руку, повела его за собой. — Я слышала, что твой дедушка собирается заготавливать дрова на зиму. Это значит, что вы теперь часто будете бывать в лесу. Сейчас я покажу тебе место, где мы смогли бы встречаться, — закончила девочка.

Пробираясь сквозь дебри леса дети вышли к Моховому болоту. Когда они поднялись на пригорок, Евгеша увидел, поваленные деревья, и сразу все вспомнил:

— Я здесь был, — сказал он. — Там за поваленными деревьями… — Он замолчал, увидев вдруг появившиеся из густой поросли молодых березок две любопытные мордочки волчат.

— Ну, что ты остановился. — Подтолкнула его Волина. — Это мои братья: Волчик и Мишук. Девочка присела. Евгеша тоже. Волчата подбежали, обнюхали детей, а затем с радостным тявканьем принялись бегать вокруг них, приглашая к игре. — А вот и моя мама, — сказала девочка, поднимаясь. И Евгеша увидел волчицу. Увидел и, почувствовав оцепенение, внезапно сковавшее его, обхватил девочку руками.

— Да не бойся ты, — сказала Волина и, освободившись от рук мальчика, подбежала к волчице, обняла ее. — Она добрая, Ев. Иди сюда. Ты ведь ее видел, когда мы приходили в село. А меня еще раньше. Помнишь, держал на руках, я тебя тогда поцеловала, — и Волина засмеялась.

— Да, помню, но ты же тогда была такой как сейчас твои братья. Что же произошло? Как получилось, что ты, превратившись в девочку, ею и, осталась, а твоя семья…? — и Евгеша замолчал, а затем снова продолжил:

— Ведь, как я понимаю, та женщина и двое ребят, с которыми ты приходила просить милостыню — твоя семья?

— Да Ев, моя семья. И я должна была находиться вместе с ними. Но ты помешал мне вовремя вернуться в лес. Правда, я об этом нисколько не жалею, хотя порой и думаю, над тем, что с нами будет. Думаю и поэтому страшусь каждой ночи. Ведь скоро будет полная луна и тогда дедушка Лукьян выведет меня на поляну у дома, подойдет к осине, наклонить ветвь и заставит перекинуться через нее. После он пошепчет что-то, и я снова…. Ну, да ладно. Не хочу об этом думать.

— И не думай, — сказал Евгеша. — Я знаю. Он, применяет гипноз. Когда-то год или может быть больше назад, я вместе с мамой и папой видел что-то похожее в цирке. Там выступал иллюзионист. Так он делал интересные вещи и не только с людьми, но и с собаками, курами. Я постараюсь тебе помочь. Папа мне рассказывал, как все это делается. Мне бы вот только немножко подучиться… — Глаза у мальчика загорелись и он, забыв обо всем на свете, словно птица, полетел в своих мечтах дальше и дальше. Однако Волина чувствовала время, поэтому едва он остановился, чтобы перевести дух, одернула мальчика:

— Ев! Ев! — сказала она. — Нам нужно спешить. Скоро должны возвратиться дедушка Лукьян и твой дедушка Володя, хватятся, а тебя нет. Начнут искать. Поэтому давай быстро назад. Да, и вот еще что. Я ведь не зря тебе показала это место. Здесь мы будем встречаться.