Главное для меня в этой голодовке то, чтобы голова выдержала, а то, когда я первый раз держал голодовку в 1975 году в Москве в общежитии для аспирантов, я был вынужден её прекратить на 10-ый день, т. к. вдруг началась жуткая головная боль. Но приключилась другая напасть – появились явные признаки простуды – кашель, горло болит, сильное отделение мокроты как изо рта, так и из носа. Да, если заболею, тогда голодовку придётся закончить, не дожидаясь суда. Опять утром сходил по большому. Если вчера кал был густоты сметаны, то сегодня – дрисня темно-коричневого цвета. Что ж, это продукт разложения тканей, а может, и опухоли в животе. Сам я сильно похудел, а вот она не уменьшилась нисколько. Очень противно пить воду, а надо. Выпиваю ежедневно где-то 2,5 л, беру по 2 кружки в завтрак, обед и ужин. Посетила меня, наконец, врач, послушала и сказала, что по сердцу есть отклонения, но они не смертельны. Вчера, наконец, повели в баню. Но, как всегда, отношение тюремщиков как к рабу – ведь знают, что голодаю, ослаб, а всё равно гонят: быстрее, быстрее, едва дали толком помыться. Но всё равно для зэка баня – это как на воле побывать!
Опишу сразу 8-ой и 9-ый день. Вчера день был заполнен делами и ожиданиями, снова водили в баню, дали ножницы подстричь ногти, но воду в обед не принесли, пришлось просить часа 2. Самочувствие стало получше, чем вчера, сделал зарядку, умылся. Позывы сходить по большому были, но неясные, а мучить жопу я не стал. Где-то часа в 3 принесли инсектицидный карандаш против клопов, и я очень аккуратно всё очертил кругом постели. Но стены, покрытые «шубой», с дырами и щелями, обработать карандашом невозможно. И прилёг. Думаю, предыдущую ночь не спал, надо дрёму нагнать. И тут клопы как полезли! И началась битва – полежу, они набегут, а я их соберу и давить. И так до поздней ночи. То ли в связи с голодовкой, то ли вообще от условий содержания, но сон не шёл. Так и пришлось принять капли пустырника, чтобы заснуть. Проснулся за час до пробудки, но глаз не открывал. Когда включили радио и стали разносить еду, получил свой кипяток и снова лёг. Удивительно, но заснул, ещё даже сны снились. В 10 встал, сделал зарядку, но не силовую, а для разминки суставов. Шея хрустит, но меньше, может остеохондроз рассосётся в итоге? Но вот что плохо – когда стал засыпать, стал мучить щемящий кашель. Тогда я стал глубоко дышать и задерживать дыхание. И вроде бы он прекратился. А проснулся – грудь заложило и кашель стал ещё больше. Если вчера кашель и отделение мокроты почти прекратились, то сегодня нос закладывает и приходится постоянно отхаркиваться. Постирал носки и вымыл камеру, разобрал вещи. Но тяжеловато было, устал сильно и когда повели на прогулку, меня так шатало из стороны в сторону, что … и в дворике было трудно даже стоять. Но под конец полегчало… А потом вывели голосовать за президента, (голосовал не за Ельцина и Зюганова, а за Лебедя). Сейчас больше 2-х часов, обработаю ранки и полежу. То, что у меня на голове стали разрастаться болячки, это ещё ничего. Но они появились и на теле, чешутся и мокнут, ни мазь, ни зелёнка их не берёт. Как бы к суду не покрыться коростой по всему телу. Но как время тянется! Вот, думал, что дело идёт к 4-м, а по радио сказали – 14–00. Да, время – это самое тяжёлое здесь. Но проходит день и прошедшее время кажется пролетевшим мгновенно.
10-ый день. Ожидания мои не сбылись – не вызывали. Может поэтому спал плохо и проснулся задолго до подъёма. Шёл сильный ливень. Вообще, главная неприятность от голодовки – это проблемы со сном: вчера смог заснуть только задолго за полночь, хотя лёг где-то в 7 вечера. Я уж и аутотренингом занимался, и овец считал – ничего не помогало. Утром сделал зарядку, почистил зубы и смазал язвы. Принесли мази и стрептоцид, зашёл режимник и завёл беседу по поводу окончания голодовки и о жизни, за что сижу. Вроде бы потеплел. А голодовку придётся вести до суда – в выходные никто не будет решать вопрос о переводе, да и продуктов для выхода из голодовки нет. Самочувствие вроде ничего, да вот беда – утром грудь как заложенная, а вечером одолевает сухой кашель. И когда лежишь начинается кашель… После обеда полежал и, хотя не было сильного позыва, попытался сходить по-большому. Получилось, но чуть-чуть, опять темнобурая сметанообразная масса. Уплотнение в животе не уменьшается, хотя весь мой жир уже сгорел. Потом водили на прогулку, было солнышко, и я погрелся. С прогулки сразу повели на укол, я дал согласие, может улучшится кровообращение, особенно на фоне голодовки. Правда, на ягодице обнаружилось покраснение и появилась ещё одна язва на плече.
11-ый день голодовки. В общем, я уже повторил своё московское достижение. Правда, выхода с головной болью не будет. За все 10 дней только первые 3 дня болела голова. Чувствую себя, конечно, много хуже, чем тогда. Там я совершал многокилометровые прогулки и даже пробежки по парку в Кусково, и ничего. А здесь сегодня решил поправить свет, а для этого надо было подтянуться на одной руке и поправить лампочку. Так после еле отдышался, сердце колотилось как бешеное. И весь день слабость, сильно шатало. Наконец добился, чтобы дали зеркало, чтобы я мог побриться. Камера освещается наполовину и то слабо, так что проведёшь разок по щеке – помоешь станок и снова. Но выбрился и стал похож на Иисуса Христа – лицо истощённое, которое оттеняет борода (кстати красивая, можно оставить и после ходить с ней). Но увидел и другое – на правой скуле какой-то отёк. Язвы заживают, но плохо, слежу, чтобы новых не появлялось, тут же мажу. А сон по-прежнему плохой. Вчера заснул ещё позже, но проснулся с первой пробудкой, утром пытался снова заснуть, но не получилось. Может, поэтому и слабость. Но зарядку сделал, на ноги пытался делать растяжку, чтобы садиться в позу лотоса. Снова пытался сходить по-большому – не получилось. Вызывал Духанин, начальник оперчасти СИЗО. Я просил связаться с адвокатом Краснобаевой на предмет того, чтобы она меня защищала, но он сказал, что ничем помочь не может. Ещё просил перевести в маленькую камеру, когда закончу голодать.
12-ый день. Самочувствие нормальное, заклеил лампочку газетой, чтобы в камере был полумрак. Может поэтому ночью впервые спал, возможно, и клопы тоже, раздавленных не нашёл. Правда, несколько раз просыпался, при этом после 3-х побудок встал, подумав, что наступило утро, но окно было чёрным, и я снова лёг, так и проспал до звонка. Встал тяжело и через силу. Сделал зарядку, растяжку, понемногу разошёлся, голова ничего, однако во рту появилась горечь, мокрота отделяться перестала, зато в носу стали донимать «козюльки». Сводили к врачу, там сделали укол, дали ещё мази и заклеили на боку язву лейкопластырем, она не проходит вот уже 12 дней, т. к. ночью ворочаюсь и сдираю корочку.
13-ый день. А предыдущую ночь спал очень плохо, заснул только под утро. Но утром резко вскочил за кипятком и сразу забилось сердце, поэтому зарядку так, как вчера, сделать не смог, всё время чувствовалось сердце и на прогулке больше стоял. Весь в ожидании суда – написал выступление. Вечером немного вздремнул, а ночью пошли глюки – стало казаться, что кто-то рядом есть, слышались шорохи, открывал глаза, а мимо проплывал какие-то монстры, они что-то говорили мне, а что, не помню. Это меня встревожило, и я решил, что если сегодня не вызовут на суд, надо заканчивать голодовку.
14-ый день. Всё, эта ночь была последней – раз не вызывают, значит голодовку надо прекращать и отправляться в общую камеру. Поэтому взял хлеб, чай и сахар. Хлеба отрезал маленький кусочек и долго-долго его жевал, потом ещё, запил слабым чаем. Во рту стало противно, часа через 3 попытался снова проделать эту процедуру, но стало ещё противнее, и недоеденный хлеб я положил в сидор. Есть совсем не хотелось, а самочувствие было такое же плохое, как если бы я не прекратил голодовку, поэтому зарядку по полному раскладу сделать не смог. Донимали мокнущие болячки, которые не присыхают даже под бактерицидным пластырем. Руки стали сильно дрожать. Подождал до 11-ти и вызвал зама по режиму, которому отдал заявление о прекращении голодовки. После обеда дежурный по коридору открывает кормушку и говорит:
