— Боюсь, я занят и совсем не настроен на беседу.

— Очень жаль, потому что я без ответов на свои вопросы не уйду.

— Вот как?

— Да, — я сел прямо перед ним, вглядываясь в лишённое эмоций лицо. — Что же у вас такого срочного, что вы не можете уделить мне совсем немного времени?

— Просто беседа с вами имеет самый низкий приоритет в списке моих дел. Простите.

— Не понял, — я рефлекторно напрягся. — Вы передумали договариваться?

— Можно сказать и так. Видите ли, я очень долго размышлял обо всём этом и также долго искал способ, как не дать офицеру Гриффин и дальше лезть в мои дела и срывать мои планы. Благодаря Телониусу он появился.

Внутри всё свернулось в тугой ком тревоги.

— Что вы с ней сделали? Где она?

— Не нервничайте, командир Блейк. Она жива и здорова. Сейчас находится в пятом секторе. Временно заключена под стражу, как и Эбигейл, пока идёт расследование. Сами понимаете какое.

— Собираетесь казнить их за государственную измену?

— Эбигейл — не знаю. Вполне возможно. Но Кларк… Нет. Вряд ли. Лучше отдам её медикам, чтобы получше изучили чёрную кровь и особенности её организма. Нам нужно знать все риски, если мы хотим получить хорошую вакцину. Но от полётов на Землю она, разумеется, будет отстранена навсегда. Слишком уж многие её слушают и слишком уж многое она себе позволяет.

— Вам придётся отпустить их на Землю. Иначе вы ничего от меня не получите.

— А мне от вас ничего не нужно, — развёл руками канцлер.

— Да неужели?

— Конечно. Я могу получить всё, что мне нужно, и без вас. Вы даже скорее будете мешать. Судя по тому, что я слышал, вы для своего народа своего рода герой и всё такое. Они в вас верят, так что… С вами их, наверное, даже может не испугать возможность ракетного удара по городу. Кто знает. Это мне не подходит.

— Что вы такое несёте?

— С тех пор, как ваши люди видели ракеты «Маунт Уэзэр» в действии, убедить их делать то, что мне нужно, будет легче лёгкого и без того. Бежать им некуда — вряд ли им будут рады в других ваших Кланах, где поддерживают «Второй Рассвет». Так что придётся делать что я говорю. И без пустой траты времени на уговоры. Удобно.

— Вы хотите сделать их своими рабами? Серьёзно? За что? Что плохого вам сделал мой Клан?

— А что плохого сделали европейцам-колонизаторам несчастные африканцы, которые на несколько столетий оказались у них в рабстве? Так и здесь. Нет ничего личного. Совсем ничего. Только расчёт. Нам нужны ресурсы и рабочая сила, чтобы быстро отстроить свой город на поверхности до того, как станция совсем придёт в негодность. У вас есть и то, и другое. С учётом этого нестабильного тройственного союза путём переговоров мы либо придём в тупик, либо это затянется на десятилетия. А так у ваших людей будет хорошая мотивация нам помочь в кратчайшие сроки. И не вредить, как они уже пытались сделать, выдав наших офицеров и кадетов врагу. Любой неверный шаг — это смерть в огне.

Замерев, я смотрел на канцлера во все глаза. Разочарованный, но не удивлённый. И чего я только ожидал? Что после победы над Роаном мы все заживём долго и счастливо? Размечтался. Дебил. Наивный идиот.

— Значит, Уоллес согласился помогать вам? Не боитесь, что он ведёт свою игру?

— Он, конечно, может, но в нашем будущем городе места хватит и его людям. Их бункер ещё в худшем состоянии, чем станция. Его генералы не позволят ему променять эту возможность на сомнительную дружбу с вашим народом. Они всегда могут вернуть обратно своего прошлого президента, который не отличается подобной сентиментальностью. А господин Данте, думаю, сможет отомстить за тот маленький переворот что сыну, что его возлюбленной. Так что, можно сказать, у него нет выхода. Только принять мои условия и делать то, что я говорю. Ну, или тоже красиво умереть со своей первой леди. Вариантов всего два.

— Значит, вы меня убьёте? — спросил я уже почти равнодушно.

— Убью? Нет. Я не убийца. И вы действительно многое сделали для нашей экспедиции. Я это уважаю. Так что нет. Думаю, вам просто придётся остаться здесь. Если вы не станете нарушать Протокол, то сможете спокойно жить на «Ковчеге» столько, сколько нужно.

— И что мешает мне прямо сейчас свернуть вам шею? — процедил я с плохо скрываемой яростью.

— То, что моя смерть ничего не изменит? — он усмехнулся. — Любой советник спокойно заменит меня. Вы один. Нас много. Всех не убьёте.

— Значит, теперь я пленник.

— Видимо, так, командир Блейк. Располагайтесь поудобнее. Похоже, что вы у нас здесь надолго.

Конец первой части