Стало ясно, что мое вчерашнее участие в родах сделало меня в Валунах почти своей. Вот и весь секрет, как расположить к себе недоверчивых сельских жителей.

Я поднялась из-за стола и вышла через заднюю дверь в дальней части дома в большой сад, благоухающий яблоками и пряными травами. Судя по быстрым шагам за моей спиной, Темьян отправился вслед за мной.

— Знаешь, как одаренные делают так, чтобы потоки магической энергии в их телах работали без сбоев? — спросила я у мальчика.

— Расскажете? — паренек состроил такую мордаху, что, даже если я хотела рассказывать, все равно бы пришлось.

— Они отрешаются от всего, что их окружает, и общаются со своим источником — пояснила я, располагаясь на земле под сенью высокой яблони — это называется медитация.

— Это сложно? — Тенька притащил откуда-то маленькую лавочку и сел на нее ровно напротив меня. Ну да, мне на земле сидеть было неопасно, так как я могла контролировать тепло в теле таким образом, чтобы ничего себе не застудить. Маги почти не болеют обычными болезнями вроде простуды. А ребенку лучше поберечься. Сидеть предстоит долго.

Хотя для медитации лучше всего почему-то подходит именно сидение на голой земле, на открытом воздухе. Магическая наука объясняет это тем, что хоть источник одаренного и находится внутри него и восстанавливается исключительно за счет внутренних ресурсов, не беря энергию извне, но близость природы вроде как помогает в этом процессе опосредованно, так как свободные частицы магии находятся во всем сущем, а больше всего ее именно в стихиях: земле, огне, воде, воздухе, а особенно в эфире, пятой незримой глазу стихии.

— Поначалу — да. Особенно у таких непосед, как ты — улыбнулась я — нужно сесть поудобнее, закрыть глаза, расслабиться и думать о чем-нибудь, что вызывает в твоей душе что-то хорошее и светлое. Я, например, — я на мгновение задумалась — думаю о своих близких, о месте, в котором мне было спокойно, тепло и безопасно.

— Денька что-то такое мне рассказывал — отозвался Темьян, потрая макушку — откуда он это знает? — продолжил он задумчиво, но потом будто сам нашел для себя какое-то объяснение — может, слышал от кого-то из магов, когда мы жили в Лейре. Братик больше любит слушать и запоминает все-все-все. А еще умеет читать и меня заставляет учиться. Папа с нами занимается, когда находит время. Да и мама грамотная, хоть и из простых.

— Все правильно твой брат делает — согласилась я, наблюдая за хмурящим лоб мальчиком.

Судя по всему, Хранитель применил к семье какие-то ментальные чары, чтобы его нахождение рядом и несвойственные маленькому мальчику знания не вызывали вопросов или подозрений. Думаю, и с памятью Теньки он как-то тоже поработал, так как наверняка мало было объяснить провалы в его памяти (ведь о наличии брата он должен был совершенно не помнить) только последствиями лихорадки.

К сожалению, о способностях Хранителей известно очень мало. Как я уже говорила, эти знания остаются семейными секретами, недоступными для детального изучения. Я находила информацию о том, что Хранители рода имеют не только те знания и ту магию, которыми обладал тот, кем они были при жизни, но и знания и возможности и их предков, и их потомков. Всю магию рода, собранную вместе и воплощенную в одном существе, не поддающемуся ни одной из известных на данный момент классификаций.

Хранителям неинтересно что-то, кроме благополучия того, рядом с кем или ради кого они появляются. То, что Демьян Карин решил прикинуться младшим сыном старосты и играть роль маленького мальчика, являя себя всем окружающим — лишь вынужденная необходимость, самая удобная в текущих обстоятельствах. Это Хранитель рода Балард являлся только мне, потому что я жила закрыто, в отдаленном поместье с мамой и няней. То, что я говорила иногда сама с собой, когда на самом деле общалась с видимым лишь мне Айрой, Серафима, например, замечала, но воспринимала как что-то нормальное, сетуя на то, что за неимением других детей рядом, я просто выдумала себе воображаемого друга. А маме было все равно.

С Тенькой бы такое не сработало. Он в отличие от меня в детстве не был закрыт и отгорожен от окружающего мира. А его легкий нрав и излишняя болтливость явно бы не пошли на пользу семейному секрету, случайно открывшемуся и мне.

— Закрываем глаза — скомандовала я — и думаем о чем-то хорошем. Дышим медленно, вдох-выдох.

— А не заснем? — уточнил паренек.

— Не должны — хихикнула я и поняла, как можно заставить паренька сидеть спокойно и углубиться в себя — любишь рыбалку?

— Очень — обрадованно сообщил мальчик.

— Вот представь, что ты сидишь на берегу, смотришь на поплавок. Все остальное осталось где-то там, далеко. Светит солнце, дома тебя ждет вкусный ужин, папа с мамой и Демьяном, здоровые и счастливые. Ты думаешь о них, чувствуешь ветер на коже, ощущаешь ароматы луговых трав, слышишь пение птиц, журчание воды, шелест листвы…

— Слышу — отозвался тихо Темьян.

— Думай об этом, смотри на поплавок, а потом представь, что поплавок находится внутри тебя, в твоей груди — продолжила я и тоже погрузилась в себя.

Не знаю, сколько именно времени мы сидели в тишине рядом друг с другом. Но Темьян затих, а я вернулась мыслями к тем воспоминаниям, которые всегда помогали мне отрешиться от происходящего.

Мне показалось, что где-то там, в глубине своего «я», в блаженном «нигде», в котором пылал и искрился серебристым шаром мой магический источник, я уловила отзвуки довольного хихиканья, и даже взгляд ярко-фиолетовых глаз. Хм, неужели белв действительно мной заинтересовался? Как же тебя поймать, зараза вредная?

«Жди-у» — услышала я мурчащее и игривое.

Вот спасибо тебе, чудило. Спокойнее от этого обещания мне точно не стало.

В какой-то момент почувствовала чужой взгляд на себе и повернула голову в сторону дальнего конца сада. Там в нерешительности замер Лаврик Рош. Не знаю, зачем он пришел, но, видимо, тана Карин сообщила, где мы с ее сыном сейчас находимся, и он побоялся нам как-то помешать, поэтому просто затаился.

Я мотнула головой, приглашая парня тоже поучаствовать, раз уж я сегодня решила попрактиковать себя в роли наставника.

Ученик травника осторожно приблизился и сел рядом с нами на траву. Я посмотрела на Теньку, тот мечтательно улыбался, уплыв куда-то далеко-далеко. Он действительно погрузился в медитацию, что говорило о его явной предрасположенности к магии. Думаю, скоро его источник должен пробудиться, я чувствовала это сейчас очень ясно, хоть и не видела в его магическом контуре особых изменений.

— Знаешь, что делать? — просила я у Лаврика шепотом.

Парень кивнул и закрыл глаза. Видимо, что-то прадед ему все же объяснял.

Мы просидели так довольно продолжительное время, пока Тенька не подал растерянный голос:

— Я чувствую в груди тепло.

Я вышла из своего состояния довольно быстро. Взрослым магам не требовалось слишком много усилий для погружения в источник, мы могли делать это быстро и везде, даже в пути, сидя верхом на длаке или вися вниз головой. Просто раз у меня сейчас была некая передышка, я решила действовать так, как было положено. Тем более, мои потоки функционировали с данный момент в максимальной гармонии, а источник был полон до края.

Переключила взгляд на маг-взор и обнаружила, что всполохов на магическом контуре мальчика стало чуть больше.

— Это хорошо — заключила я — значит, твой дар уже почти проснулся.

— Вы говорили, что это еще неточно. Что я…

— Я уверена, что ты одаренный, Темьян — подтвердила я — возможно, через весну твоя магия явит себя, и тогда тебе нужно будет приложить все силы, чтобы ее расширить. Понимаешь, как это важно?

Танька смотрел на меня огромными глазами, словно я только что пообещала ему все золото мира и замок с принцессой в придачу.

— Я буду стараться, деса. Ой… а Лаврик здесь откуда? — удивленно проговорил Тенька.

— Пришел поучиться — хмыкнула я — ты чувствуешь что-то, Лаврентий?

— Я не уверен — протянул парень, положив руку на грудь — но вроде бы внутри щекотно.