Теофил Рух крепко зажмурился, а когда открыл глаза, то две юные горничные обернулись странной парочкой — это были сёстры-близняшки. И Теофил их уже видел. Совсем недавно они убили трёх его инквизиторов. А четвёртого утащили в полон.

Он огляделся. Просторная комната. Окна завешены полуистлевшими прозрачными портьерами. Сам он сидит на массивном стуле — брате-близнеце того, что под Соткен. Сама она рядом — её сидение выкопали из песка и перенесли сюда. Оба пленника жестоко связаны — руки на подлокотниках, ноги примотаны к ножкам их стульев, а шеи — к высоким спинкам.

— Принесите воды, — еле слышно, но весьма настойчиво, произнёс горбун.

Первая, с кувшином в руке приблизилась, схватила его за волосы и наклонила сосуд над его лицом:

— Рот открой, но пей мало — тут, на песчаной косе, больше нет пресной воды.

— Не мне, — прохрипел горбун.

— Ей, — он попытался мотнуть головой в сторону кривушки.

— Она может сама попросить, если захочет, мы никогда и никому не отказываем в адекватных просьбах, — фыркнула девчушка.

Теофил Рух скосил глаза. Наверное это было то ещё зрелище, потому как сестрички разразились истерическим смехом — спонтанно и в унисон.

Скотч исчез с лица Соткен — её язык облизывал искусанные в кровь губы, лицо белело, словно лист бумаги, а воспалённые красные глаза широко распахнуты — она с ужасом наблюдала за вампирессами. Из приоткрытого рта доносилось прерывистое дыхание насмерть испуганного человека.

Теофил Рух, бывший польский епископ и единственный нынешний претендент на папскую тиару, не смог сдержать тяжёлого вздоха.

— Ну-ну, калека, не раскисай.

Девчушка поставила на стол кувшин, отёрла руки о матовую кожу мотоциклетной курточки и протянула горбуну правую ладонь.

— Я Арманда.

Выждав пару ударов сердца она с удивлением уставилась на свои пальцы — тех не было — вместо них имелись кривые тигриные когти, которые были раза в три длиннее оригинала. Не дождавшись дружеского рукопожатия, она спрятала свою ужасную кисть за спину.

— Не волнуйся, Теофил. Никто из вас двоих в ближайшее время не умрёт. Во всяком случае от наших рук.

Арманда мило улыбнулась. Бывший епископ содрогнулся, увидев разошедшийся до ушей рот, ощеренный четырьмя рядами акульих зубов.

— Предлагаю нам всем немного поговорить. Для укрепления столь приятного знакомства. Кстати, я забыла представить вам, Ваше Преосвященство, одного интересного молодого человека. Уверена, он вам знаком. Шевалье Йорген, потрудитесь, пожалуйста, принести из соседней комнаты ещё немного мебели, дабы и мы смогли комфортно расположиться и прекрасно провести время за увлекательной беседой.

В дальнем углу комнаты, который только что был пуст, произошло какое-то движение. Воздух сгустился, очертания стен поплыли — тёмная фигура шагнула навстречу пленникам.

— Где ваш перстень, Ваше Преосвященство? Как же мне теперь вас приветствовать?

Йорген подмигнул горбуну, глаза которого бешено вращались — казалось, что сейчас с ним случится приступ жестокой истерики. Но Теофил Рух справился с эмоциями.

— Вот эта фрау его проглотила, — длинный нос епископа шмыгнул в направлении Соткен, — Теперь мне приходится копаться в её дерьме, чтобы вновь заслужить одобрение небес. Я разрешаю тебе пропустить церемониальный поцелуй, сын мой.

Йорген слегка улыбнулся и вышел прочь из комнаты.

— Итак, уважаемые, — Арманда запрыгнула на крепкий, дощатый стол, и уселась там на корты; её страшные когти впились в край столешницы — на пол посыпалась сухая краска и кусочки древесины, — С чего мы начнём нашу занимательную беседу? У вас наверняка имеются к нам вопросы. Не стесняйтесь, спрашивайте.

Когда вампиресса произносила слова, её пасть приходила в движение, но оно не было похоже на мимику разговаривающего человека, — огромные челюсти просто монотонно клацали, обнажая акульи зубы.

— Это и есть ад? Скажите мне, пожалуйста — для меня это очень важно. Семь лет назад я умерла, и сейчас расплачиваюсь за грехи свои? — вдруг подала слабый голос Соткен.

Её мелко трясло, а из глаз катились крупные слёзы.

— Ну, мамочка, — протянула Флёр, стоящая у неё за спиной, — Ты начинаешь с самого сложного.

— Мы, к сожалению, не располагаем достаточным количеством времени для обсуждения этого, несомненно стоящего, вопроса, — добавила Арманда, — У нас на хвосте шесть элитных высших вампиров и их прародительница — древнеегипетская злобная богиня-кровосос. Могу тебе сказать, фрау, только одно: если это действительно преисподняя, то мы с сестричкой — вовсе не демоны, что там хозяйничают. Так что давай воспринимать окружающую действительность, как относительную реальность.

— Мне это уже говорил один мальчишка, когда мы с ним оказались в виртуальном мире его любимой компьютерной игры, — проныла Соткен, — Ну хотя бы обрисуйте в двух словах: что за нахуй здесь творится?

— Хороший, умный мальчик, — нетерпеливо заметила Флёр, — Однако ты, старушка, спроси нас о чём-нибудь более приземлённом, говорят тебе — время мало, а нам просто необходимо прийти к какому-нибудь соглашению, потому как часа через два здесь произойдёт жестокая массакра.

— Погодите, баронесса, — Арманда села на задницу, свесив тощие ноги, обутые в розовые конверсы, вниз.

Её пасть приняла вид нормального человеческого рта, а когти снова стали худенькими девичьими пальчиками.

— Эта женщина моложе тебя лет на двести с хвостиком, а ты называешь её старухой. Извинись немедленно.

— Извините фрау... — на пленницу вопросительно уставились два чёрных, лишённых белков и радужки, глаза.

— Соткен, можно без фрау, — всхлипнула Соткен.

— Драгоценная Соткен, — теперь Арманда разговаривала нормально — человеческие губы двигались согласно произносимым словам, — Я вкратце обрисую тебе ситуацию, ибо вижу — вопрос этот тебя сильно мучает. Так вот — семь лет назад с миром случился Апокалипсис, описанный в так называемой Библии. Но не всё развивалось согласно сценарию. Что-то пошло не так. Это было, как пилотная серия — захватывающее действо, насыщенное страстями и событиями. Потом сериал скатился в унылое говно, в котором мы все сейчас варимся. Драйв продолжается лишь для некоторых, особенных существ. Они соперничают друг с другом за власть, славу, поклонников, влияние, за веру в себя. Цель каждого из них — свой собственный культ. А есть ещё и те, кому вообще ничего не надо. Эти отморозки долго спали, пресыщенные удовольствием, а теперь проснулись, потревоженные, и просто развлекаются. Эти гады — самые опасные.

— Что это за особенные существа? — спросила Соткен.

— Те, кого называют богами, — скорчила недовольную мину Флёр.

— Богов не суще... — начал было горбун, но Флёр наклонилась и поцеловала епископа прямо в губы, страстно и взасос.

Лицо Его Преосвященства посинело, он закашлялся и захрипел, ловя ртом воздух.

— Люблю мужчин в возрасте, — мяукнула баронесса.

Дверь в комнату распахнулась — на пороге показался Йорген. Тевтон тащил за собой пару стульев.

— Прошу вас, милые дамы, — он галантно предложил сидения своим спутницам.

— Мерси, шевалье, — Флёр грациозно плюхнулась на задницу.

— Скажите, уважаемый шевалье, — обратилась к нему Арманда — она продолжала сидеть на столе, — Вы можете поручиться за своего бывшего патрона? Дело в том, что нашему общению не хватает некоторого комфорта, и я легко могу это исправить, но только если что-то пойдёт не так, то вы, Йорген, будете сами разгребать последствия.

Её пальцы снова обрели вид когтей.

Йорген подошёл ближе к связанному епископу, которому наконец-то удалось вдохнуть.

— Веди себя прилично, калека, — процедил он сквозь зубы, — Лучше для тебя уже не будет, но я могу превратить жалкий огрызок твоей никчёмной жизни в невыносимую, кристально чистую муку.

Теофил Рух шумно выдохнул и кивнул.

— Конечно, ваша светлость, — тевтон повернулся к Арманде, — Я готов поручиться за Его Преосвященство. Это же мой духовный отец.