— Сестрица Лана, что же делать?! — Всхлипывая бормотала Мара. Лука просто вжалась лицом в мою ногу. — У нас нет трёх дэле! Они теперь нас заберут в рудники? Нас продадут?

— Тише, тише. Мы что-нибудь придумаем… — Попыталась улыбнуться я, а у самой внутри всё сжалось. Сердце колотилось как ненормальное, а в голове наоборот было пусто.

«Что делать, что делать? Сухари сушить!» — некстати вспомнилась фраза из моего мира, но в решении проблемы она явно не поможет. — «Время собирать камни.» — вторая бесполезная фраза, которая только разжигает чувство безысходности. — «Будь что будет…» — ну это уже совсем неуместная фраза…

Мозг отказывался выдавать хоть какие-то внятные мысли. Только разные фразы и поговорки, которые подкидывала дурная память.

— Мы что-нибудь придумаем… — повторила уже чуть тише, сомневаясь в своих же словах.

Адамар

Совершенно не понимал, почему Лана так наплевательски относится к своему здоровью.

Целых два дня она не могла нормально передвигаться даже по дому, но на третий уже вскочила с постели и потребовала дать ей работу. Впервые в этот день мы поругались. Однако, смогли найти компромисс в этом вопросе. Она пообещала что большую часть времени будет проводить в кровати, а я согласился на то, чтобы она помогала по дому, в данном случае — готовила.

Поначалу я, откровенно говоря, боялся подпускать её к готовке так как она не разбиралась в наших продуктах и травах, но как показали первые два дня её дежурства у плиты — Лана прекрасно разбирается в приготовлении пищи. Жареный пут был в её исполнении особенно вкусным, и что уж греха таить, я порадовался что теперь у меня освободиться время от стояния над плитой.

Сегодня утром, человечка заверила меня, что её недуг прошёл и она может больше не лежать в кровати весь день. И судя по её цветущему виду, говорила правду. Пришлось поверить, но в лес с нами всё же не взял.

Дети пришли как обычно на рассвете. Я уже даже привык к ним, да и они вроде от меня больше не шарахались как в первый день, и не пытались кидаться огненными шарами. Однако, мы почти не разговаривали и мальчишки всё равно держались на расстоянии от меня.

По дороге мы сделали пару привалов в уже подготовленных местах. Когда я ходил за дровами один, то просто останавливался где придется, если устану, или не останавливался совсем. С детьми, за несколько дней походов в обе стороны, мы специально выделили места для отдыха и старались идти от одного к другому. Таким образом мальчишки не стонали о привалах всю дорогу, потому что знали — идём от одной точки, до другой.

— А что у тебя под хитюром? — Мальчик по имени Рут впервые за всё время решил со мной заговорить. — Ты, дяденька, может быть уродлив? Или у тебя страшные шрамы? Или ты не похож на человека и у тебя звериная морда?

Я усмехнулся краешком рта. Забавно, но в вопросах этого ребёнка небыло ни злости, ни ехидства, просто детское любопытство.

— Нет. — Ответил, стараясь говорить мягче. — Ничего такого там нет. Просто лицо.

— А правда что если на твоё лицо посмотреть, то будешь проклят? — Это уже второй мальчишка подключился к расспросам, тот который швырялся магией, Ван, кажется.

— Нет. — Я покачал головой. — Ничего такого не будет.

— А зачем же ты, дяденька, его носишь? — Не унимался мелкий пацан.

— Правила. — Сказал чуть грубее, чем хотел, от чего мальчишки вжали головы в плечи. — На меня наложены определённые правила, которые я должен соблюдать. — Продолжил более мягко и мелкие встрепенулись.

— Это какие такие правила? — Снова спросил Ван.

— Какие? — словно эхо отозвался Рут.

— Какие… — я вздохнул. Не хочется говорить, но почему-то не могу удержаться чтобы не сказать. — Не снимать хитюр при людях… — Начал я, а мальчики навострили уши и даже подошли поближе чтобы лучше расслышать меня. Снова усмехнулся. Они словно детёныши матикоз, такие же пугливые и любопытные одновременно. — Посещать город только один раз в месяц, не разговаривать с людьми, если те не говорят с тобой напрямую, не дотрагиваться до людей, не проявлять недоверие или агрессию к людям, никогда не нарушать правила.

Всё это выпалил на одном дыхании. Эти правила мне вбивали с раннего детства, и теперь они отскакивали у меня от зубов.

— Но, дяденька… — Начал было Рут, но Ван его одернул и шикнул. Во взгляде обоих читалось недоумение.

— Да говорите уже. — Вздохнул я, понимая к чему они клонят.

— А как же сестрица Лана? — Ван крепче сжал лямки от крошен. — Вы же в одном доме живёте… я думал… — он запнулся подбирая слова. Не мудрено, он наверняка понял в каких мы с Ланой отношениях, вот только мне такие отношения, по правилам запрещены, а значит я нарушаю то что не должен был нарушать. — Я думал вы муж и жена.

От этих слов, демон внутри заурчал, словно домашний ракот. Да и я, если честно на секунду мечтательно закатил глаза. «муж и жена», как подобает, официально. Было бы здорово. Только от одной мысли внутри потеплело. Но только для того, чтобы окунуть в холодную и жестокую реальность. У нас с Ланой никогда не будет настоящей семьи. Мы никогда не назовём друг друга «муж и жена».

— Нет. — Качнул головой, стараясь не дрогнуть голосом. — Мы не «муж и жена». И, Ван, давай больше не говорить на эту тему.

— Но как же… — И мальчик осекся, когда я повернулся к нему.

Не удивительно, я уверен что сейчас мои глаза были словно у хищника. Мне было горько и зло, понимать, что у меня с любимой и единственной женщиной не будет будущего. В храм, для того чтобы пожениться меня не пустят, а она вряд-ли захочет заводить потомство, если нет никаких гарантий что наши дети будут в безопасности.

Слишком часто дети вне брака становятся сиротами, беспризорниками или рабами. Таких детей нигде не привечают и гонят отовсюду. Изгои. Нет, такой участи для наших детей, не захочу и я сам. Пусть лучше вот так, как сейчас — мы вдвоем и никого больше.

На эти мои мысли, демон только недовольно завертелся, давя на грудную клетку изнутри так, что стало больно дышать.

Благо, больше ребята не разговаривали со мной ни когда мы дошли до леса, ни когда возвращались назад.

Когда мы подошли к моему дому, уже смеркалось и взглянув в окна, я мысленно застонал. В доме было пусто. Лана ушла, и я знаю только одно место, куда она могла бы направиться.

Быстро зашёл в дом, оставил у входа куль с остатками еды и скинул дрова у сарая. Из сундука достал три тёплые шали. На улице заметно похолодало, со дня на день должен был выпасть первый снег, и по ночам уже довольно холодно. Поэтому шали пригодятся, одна для Ланы и две для мальчишек. Вышел, запер дом и отдал шали ребятне, потянул арбу и мы вновь пошли в тишине. Мальчишки благоразумно молчали, они уже привыкли что я помогаю им дотащить их часть дров до дома, но именно сегодня я это делал не столько для них, сколько для себя. Человечку нужно вернуть! Внутри всё горело от плохого предчувствия и клокотало от ярости.

«Ушла! Ушла и даже не обмолвилась и словом что куда-то собирается!» — скользкое желание запереть её в доме, противно извивалось на подкорках сознания. Человеческая часть понимала, что Лана свободна делать что душе угодно, лишь бы вернулась назад, ко мне, но вот демоническая часть отказывалась от здравого смысла и нашептывала невесть что. Вплоть до того чтобы сковать человечку цепью или сломать ногу. От этих мыслей самого аж передёрнуло. Чёртов демон!

Ворвался в дом без приглашения и схватив Лану за руку вывел её оттуда. Не слышал что она говорила мне. Вообще не мог ни на чём сосредоточиться, весь разум поглотила злость и … одержимость. Да, я впал в состояние, когда мной завладела демоническая кровь и в голове вертелась только одна мысль «вернуть»!

Шлепок по спине заставил меня остановиться.

— Адамар! — Хриплый голос Ланы звучал настолько напугано, что мне в одно мгновение стало тошно от самого себя.

Напугал. Я её напугал. Она больше не захочет жить в моём доме, не разрешит к себе прикоснуться… Нет. Не отпущу!